Тайна Эмили - Геза Шварц

Он был таким огромным, что крыша над ним покачнулась и рассыпалась. По его мощному телу струилась чёрная чешуя, когти вонзились в пол, словно в мягкое тело, а вырывающийся из ноздрей огонь заставлял воздух колебаться, таким он был горячим. Его огромный череп наклонился к Эмили, и девочка не могла оторвать глаз от его блестящих клыков. Они были длинными, не меньше её предплечья, и острыми, как бритва, а громоподобное рычание где-то глубоко в его гортани заставили её задрожать каждой косточкой. Но в его золотистых глазах светилась мудрость, наполнившая душу Эмили не чем иным, как глубоким почтением и уважением. Она так часто представляла себе этого дракона, так часто звала его – и вот он пришёл, вызванный её собственным огнём. Девочка не медлила ни секунды, когда он склонился перед нею. Твёрдой хваткой вцепилась она в чешую и вспрыгнула ему на спину. Дракон был тёплым, как свет солнца, а когда поднял голову и заревел, тьма вокруг разорвалась. Эмили был знаком этот голос, она слышала его в своих снах, в кошмарах, в шуршании бумаги при переворачивании страниц книги и в словах отца. Это был голос того дракона, что вернул её обратно в Серый собор. С громким рычанием он взмахнул крыльями – а там, далеко внизу, стоял Асмарон. Эмили ожидала, что увидит на его лице ужас или, по крайней мере, гнев. Но всё, что она разглядела, это удивление – такое, словно дракон напомнил ему о чём-то, что тот давным-давно забыл.

В глазах Асмарона снова вспыхнуло пламя Драугра. Эмили наклонилась, и тут дракон обрушился на Асмарона, колдовство которого, пущенное стрелой в их сторону, с треском отскочило от чешуи дракона. Прежде чем снова взмыть в воздух, дракон вонзил свои когти в тело Асмарона. Со скоростью, от которой захватывало дыхание, дракон стал носиться по Собору, бросая Асмарона с большой высоты, ударяя его вновь и вновь о стены, пока чёрное пламя драугра не начало трепетать. Эмили учащённо дышала, когда Асмарон в последний раз, с хрустом ломая кости, ударился об пол и остался лежать неподвижно.

Дракон приземлился недалеко от него. Тело его всё ещё сияло в её золотистом огне, но стоило Эмили соскользнуть с его спины, как огонь стал бледнее. Порыв выдыхаемого драконом воздуха откинул её волосы назад и пригладил их. Девочка увидела в его глазах блеск, который очень напоминал человеческую улыбку. Затем дракон склонил перед ней голову, и, прежде чем Эмили успела протянуть к нему руку, распался на мелкие кристаллические искорки. Огоньки дракона дождём посыпались на неё.

Эмили подошла к Асмарону. Это колдовство потребовало от неё всех сил, но она не чувствовала ничего более, чем равномерные удары в такт покачивания её внутреннего дракона.

Чувство невероятного триумфа прошло сквозь тело, когда девочка взглянула сверху вниз на Асмарона. Он лежал перед нею, как разбитая кукла. Его конечности были неестественно вывернуты, по всему телу были видны глубокие раны – трещины, словно он был сделан из фарфора и теперь разбился, а его глаза, которые раньше так непреклонно удерживали Эмили, смотрели в пустоту. Она испытала к нему почти сочувствие, встала перед ним на колени и уже хотела протянуть к нему руку, когда заметила мерцание – едва уловимое, но всё-таки достаточное, чтобы заставить девочку застыть на месте. Это были чёрные всполохи, которые возникли в его глазах. И тут он взглянул на Эмили – прямо в её испуганные глаза.

Целое мгновение не могла она пошевелиться. Было ощущение, словно вокруг её тела сжался огромный ледяной кулак. В оцепенении наблюдала она, как Асмарон медленно поднимается. Его раны затянулись, но его наполняла не его сила. Это было пламя Драугра. Эмили с ужасом смотрела в чёрную золу его глаз. А когда он протянул руку к её шее, в глазах его возникло мерцание – свежее, голубое, как весеннее небо.

Сковывавшие всё тело оковы рухнули так внезапно, что девочка упала вперёд. Асмарон подхватил её. И пока она наблюдала, как синева его глаз вытесняет пламя Драугра, он взял её руку и положил себе на грудь. Девочка лишь ненадолго ощутила холод Драугра, который так долго бушевал в нём, пытаясь подавить его волю. Но затем сквозь темноту и холод потекло тепло. Эмили содрогнулась, когда увидела золотистый свет, который скользнул из тела Асмарона сквозь её пальцы. Потом его обвили тени, которые теперь вернулись в его тело. А она остановилась в руке Эмили – жизнь, которую у неё украл Асмарон. Жизнь, которая теперь в совершенном блеске вернулась к ней.

Улыбка осветила лицо Эмили, эта же улыбка отразилась и на губах Асмарона. Они были здесь вдвоём – светлый ангел и девочка в убежище теней, коронованные волшебством звезды.

В его глазах промелькнуло движение, Эмили испугалась, что тьма Драугра всё-таки возьмёт верх, что она победит. Но вместо этого в глазах Асмарона возникла картина, такая живая, как воспоминание, которое вернулось из глубокого забвения: два человека на лугу, где цветут гиацинты, сейчас они подняли головы и с улыбкой смотрели на неё, словно в течение долгого времени ждали этого мгновения. Картина всколыхнулась и погасла, оставив после себя только глубокую ясную синеву.

Эмили не произнесла ни слова, когда вновь положила руку на грудь Асмарона. И когда направила свой золотистый огонь в его тело, то услышала голос его жены и смех ребёнка и смогла ощутить, как эти звуки разрушили цепи, много лет назад сковывавшие его хитросплетением теней. По языкам пламени коротким всплеском пронёсся рев, и ей показалось, что она видит князя тьмы: он безудержно падал во тьму, которую сам себе создал. Затем наступила тишина – но это была тишина, полная света и тепла.

Асмарон посмотрел на неё, всё с тем же изумлением во взоре, с которым рассматривал её дракона. Затем его тело беззвучно растворилось в синем свете. А когда воздух наполнился ароматом весны, Эмили поняла, что он прибыл, после долгого падения и полёта сквозь тени. Он вернулся домой, на лужайку, поросшую гиацинтами, которая ждала его так долго! И никакая тьма не могла отменить это ожидание и это возвращение.

Детская игровая площадка выглядела безлюдной, но только на первый взгляд. Эмили сидела на качелях и смотрела вверх, на освещённые окна квартир. Её вполне можно было принять за обычную девочку, несмотря на костюм для Хэллоуина и довольно абсурдную причёску. Но в глазах её тлел зелёный огонь, а когда сквозь ветви деревьев пробился лунный свет, серебристый цвет кожи стал заметнее. Эмили глубоко вздохнула. Определённо, обычной девочкой она не была. Нормальные девочки не сидят до полуночи на детских площадках, у них не бывает светящихся глаз, кожа у них не мерцает. И они не держат в руках собственный пульс.

Эмили увидела себя со стороны: одинокая тёмная фигура, которая уже целую вечность сидит здесь в одиночестве и держит в руках мерцающий свет. Да, выглядит сиротливо – девочка опять вздохнула. При этом она была совсем не так одинока, как могло показаться на первый взгляд. Рафаэль и Козимо ждали в тени старого дуба. Валентин смотрел на неё сверху с ближайшей крыши, Бальтазар тоже держал её в поле зрения. Не говоря ни слова, друзья проводили девочку к этому месту, зная, что здесь она примет окончательное решение.

Эмили задумчиво прислонила голову к цепочке качелей. Как часто она уже сидела здесь – несколько недель, а может тысячу лет назад, когда ещё была человеком. И как много всего произошло с тех пор! Она была убита и воскресла как дух. Поселилась в склепе на самом большом кладбище Парижа и сажала цветы на могилах вместе с неживыми. Она прошла обучение у воина-вампира древности, отняла у убийцы свою жизнь и вернула её себе, жизнь, которая тлела сейчас светящейся звездой в её руках. И она спасла от царства мёртвых не только собственное убежище теней, но и убежище неживых, более того, она его преобразила.