Тайна Эмили - Геза Шварц

– Да, верно! – прокричал из публики низкий мужской голос. – Пусть говорит!

Фантомное сердце Эмили подпрыгнуло, когда она узнала Расмуса, который со своей обычной сияющей улыбкой смотрел на неё издали. Рядом с ним сидела Аурелия, её слова одобрения волной прокатились по рядам, а когда всеобщее бормотание усилилось, на ноги встал ещё кто-то. Это был скелет, немного дребезжавший, словно его однажды уже разбили.

– Я поддерживаю! – громко сказал Непомук и кивнул так энергично, что у Эмили возникло опасение, не отскочит ли у него голова и не покатится ли к её ногам. – У меня в этом большой и хороший опыт.

Систериус, так же как и Принц вампиров, стояли так неподвижно, что казалось, будто превратились в ледяные фигуры. Затем они обменялись взглядами, и после того как Принц кивнул, Систериус отозвал своих ловцов. Блестящее ледяное колдовство Валентина вокруг них разрушилось, и тот совершенно снисходительно наблюдал за тем, как они, дрожа и кашляя, возвращались к кафедре. Затем все обратили взгляды к Эмили.

– Эта часовня – особое место для меня, – спустя мгновение сказала она. – Тут я узнала, что была убита, здесь я познакомилась с первыми законами кладбища, здесь я впервые действительно увидела его – того, кто меня убил. И здесь, почти на том же месте, где сейчас стою, я приняла решение вернуть себе то, что он у меня украл. Это решение было рискованным – это правда. И всё-таки оно было единственно правильным. Потому что ещё существует кто-то, кто обязательно хочет вернуть то, что у него однажды было, чем он однажды обладал. Драугр тоскует по свободе, и он сделает всё, чтобы её получить. И я действительно считаю, что он сделает всё. Именно сейчас несколько его мертвецов караулят в переходах под гильдией. Они не исчезнут только потому, что не смогут схватить меня. Они останутся там и будут воровать жизни – для Драугра, – а тот никогда не прекратит охотиться за нами, за всеми нами! И рано или поздно он освободится, потому что в отличие от вас он не забыл, что тогда произошло. Он вернётся. И что тогда?

– Тогда вампиры отправят мертвецов назад в их царство, – крикнул кто-то худой дух с редкими волосами. – Они ведь до сих пор всегда это делали.

– Мертвецов слишком много, чтобы вампиры смогли одолеть их, – ответила Эмили. – Слишком много. Учитывая это, вы хотите сидеть в своём анклаве и надеяться, что кто-то другой вас спасёт? Но этого не произойдёт. Если вы не встанете между живыми и мёртвыми, то этого не сделает никто. Потому что мира людей больше не будет. А то, что держит нас, духов, здесь, в этом мире, превратится в то, чего мы больше всего боимся: в золу и пепел!

Поднялась женщина-призрак с длинным бледным телом.

– Но мы не воины, – воскликнула она. – И Драугр станет ещё сильнее, уничтожая каждого из нас.

Эмили кивнула.

– Это правда. Драугр выигрывает от каждой жизни, которую ворует у мира живых. Но он выигрывает и от кражи остатков жизни каждого неживого, который не сопротивляется ему. Потому что это именно то, чего он хочет: чтобы мы застыли от страха перед ним. Всё, что у него есть, это тьма, и он знает, как сильно мы её боимся. Но мы духи. Силы небесные! Это мир снаружи должен бояться нас, а не наоборот!

Раздались возгласы одобрения, такие энергичные, словно они давно только того и ждали, чтобы вырваться и прозвучать. Эмили видела, как Непомук рьяно жестикулировал, она заметила и тёмный блеск в некоторых глазах – как воспоминание о времени, которое было достойно того, чтобы по нему тосковали.

– Ты потерпела поражение в бою, – прозвучал голос у неё за спиной. Это был Систериус, который подходил к ней – медленно, словно отмеряя каждое слово чётким шагом. – Дважды, если быть точным. Только на тот случай, если мы позволим тебе уйти: почему ты думаешь, что сможешь теперь одержать победу над Асмароном?

– Я была разбита, – ответила Эмили. – Больше, чем два раза, если быть точной. Но потерпеть поражение? – она покачала головой. – Поражения я пока ещё не терпела. Наоборот, в самой глубокой тьме я поняла, что там намного больше, чем я предполагала, чем считала возможным найти. В ней есть что-то более сильное, чем жестокость Драугра. Что-то более сильное, чем смерть. Что-то такое, что во всех нас скрыто и именно оно хранит нас, хранит то, что мы есть, то, кем мы являемся. Мой отец называл это убежищем теней, он часто брал туда с собой мою сестрёнку и меня, когда мы боялись темноты. Это такое особое место внутри нас, в нём мы недосягаемы и свободны, вне зависимости от того, что происходит вокруг. Когда Асмарон подавил меня в Сером соборе, я была убеждена, что потеряла это пространство. Я думала, что Драугр отнял у меня всё. Но мои тени оказались сильнее его тьмы. Я всё ещё могу видеть их цвета и краски, я всё ещё слышу смех сестрёнки. И до тех пор, пока это так, я не сдамся. И вам этого тоже не стоит делать. Вы не без основания все ещё находитесь в этом мире. В вас есть что-то, что удерживает вас здесь, но оно теряет смысл, если вы за это не боретесь. То, что все мы должны делать, так это бороться. Бороться за то, что мы есть, кто мы есть!

Аплодисменты были мягкими, как волны, набегающие на разогретые солнцем камни. Эмили всматривалась в лица неживых и видела тлевшую в их глазах надежду. Это была прекрасная картина.

Шаги были беззвучными, но от них затряслась земля, они так резко оборвали аплодисменты, словно над рядами пронеслось проклятие. Эмили повернулась и увидела, что к ней приближается Принц вампиров. Не отрывая взгляда от Бальтазара, он ещё крепче обхватил рукой меч, и Эмили знала, что на этот раз он не будет медлить, если она снова встанет у него на пути, и разрубит её пополам. Она застыла на месте, когда Принц подошёл к ней почти вплотную.

– Глупая девчонка, – мрачно произнёс он. – Не думал, что ещё когда-нибудь встречу такую, как ты.

В его глазах промелькнуло нечто, похожее на улыбку. Затем он поднял меч, но вместо того чтобы поразить им Бальтазара, он сам схватился за клинок рукой. Шёпот пронёсся по часовне, когда из-под его пальцев полилась кровь. Но Принц был совершенно спокоен. Он молча показал воинам, чтобы они удерживали Бальтазара, и тот встал перед ним на колени. Эмили показалось, всё замерло, превратившись в лёд. Не говоря ни слова, Принц поднял руку над губами Бальтазара, который запрокинул голову. Три капли крови упали в рот вампира. И в тот миг, как они стекли по его гортани, Бальтазар согнулся в ужасных судорогах.

Несколько присутствующих вскочили на ноги, Эмили уже бросилась к Бальтазару, чтобы как-то поддержать его. Но Валентин удержал её, так что ей не оставалось ничего иного, как издали смотреть на своего друга и учителя, который упал на пол, разрываемый ужасной болью. Принц вампиров стоял над ним. Не отводя от Бальтазара взгляда, он закрыл порез на руке, словно рана была не более чем иллюзией.

Тут у Бальтазара вырвался крик. Его глаза от яда Драугра окрасились в совершенно чёрный цвет, и сразу после этого в них появилось мерцание, такое же кристаллическое, как клинок Принца. Яд смерти, будто тысячи иголок, давил на кожу Бальтазара изнутри, и тут Эмили её ощутила – борьбу крови Принца против тьмы. Бальтазар ещё раз согнулся. Затем он соскользнул по колонне и больше не шевелился.