Отныне и навеки - Софи Лав

Эмили уже в который раз за вечер пригладила ладонями свое черное шелковое платье.

– Ты кажешься взволнованной, – сказал Бен. – Ты практически не притронулась к еде.

Она опустила взгляд на тарелку, в которой лежал почти нетронутый цыпленок, затем посмотрела на Бена, сидевшего напротив нее за красиво накрытым столом в свете свечей. Это была их седьмая годовщина, и он пригласил ее в самый романтический ресторан Нью-Йорка.

Естественно, она волновалась.

Особенно учитывая тот факт, что та маленькая коробочка от Тиффани, которую Эмили пару недель назад обнаружила в его ящике для белья, сегодня была не там, когда она заглянула туда ранее этим вечером. Она была уверена в том, что сегодня вечером Бен наконец-то сделает предложение.

Эта мысль заставляла ее сердце с трепетом выпрыгивать из груди.

– Я просто не голодна, – ответила она.

– Ох, – сказал Бен, слегка встревожено. – Это значит, ты не будешь десерт? Мне пришелся по душе соленый сливочный мусс.

Эмили определенно не хотела десерт, однако она внезапно насторожилась, что Бен мог спрятать кольцо в муссе. Это было бы заезженное клише, однако сейчас она была бы рада и этому. Сказать, что Бен боялся ответственности, – это ничего не сказать. Прошло два года с начала их отношений, прежде чем он позволил ей оставить свою зубную щетку в его квартире, и четыре года, прежде чем он наконец решил, что они могут жить вместе.

Если же она затрагивала тему детей, он становился белым, как лист бумаги.

– Если хочешь, заказывай мусс, – сказала Эмили. – У меня еще осталось вино в бокале. Бен пожал плечами, затем подозвал официанта, который быстро забрал его пустую тарелку и ее недоеденного цыпленка.

Бен потянулся к ней и взял за руки.

– Я говорил тебе, что ты сегодня прекрасно выглядишь? – спросил он.

– Еще нет, – ответила она с хитрой улыбкой.

Он улыбнулся в ответ.

– В таком случае, ты выглядишь прекрасно.

Затем он полез в карман.

Казалось, ее сердце замерло. Наконец-то. Это происходит на самом деле. Все эти годы мучительного ожидания, терпения, в котором она достигла уровня буддийского монаха, – все это наконец окупится. Наконец-то она докажет маме, что та ошибалась, когда, казалось, практически с наслаждением говорила Эмили, что ей не удастся женить на себе такого мужчину, как Бен. Не говоря уже о ее лучшей подруге Эми, которая в последнее время частенько, выпив пару бокалов вина, чуть ли не умоляла Эмили не тратить время на Бена, поскольку «в тридцать пять еще не поздно найти настоящую любовь».

Она проглотила ком в горле, когда Бен достал из кармана коробочку от Тиффани и придвинул ее к ней через стол.

– Что это? – удалось вымолвить ей.

– Открой, – ответил Бен, широко улыбаясь.

Эмили отметила, что он не встал на одно колено, но ей было все равно. Ей не нужны были эти традиции. Она просто хотела кольцо. Любое кольцо.

Эмили взяла коробочку и, открыв ее, сразу же поморщилась.

– Что за…черт? – заикаясь, произнесла она.

Она уставилась на содержимое коробочки, не скрывая шока. Там лежала маленькая бутылочка духов.

Бен широко улыбался, будто испытывая восторг от своего подарка.

– Я не знал, что у них есть еще и духи, – ответил он. – Я думал, они торгуют только дорогущими украшениями. Хочешь, надушу тебя?

Эмили заплакала, больше не в силах сдерживать эмоции. Все ее надежды были разрушены. Она чувствовала себя дурой из-за того, что допустила мысль, что сегодня он сделает ей предложение.

– Почему ты плачешь? – спросил Бен обиженно. – На нас смотрят люди.

– Я думала, – произнесла Эмили, вытирая слезы салфеткой, – раз ты пригласил меня в ресторан, и сегодня наша годовщина…

Она не могла произнести эти слова.

– Да, – спокойно сказал Бен. – Сегодня наша годовщина, и я купил тебе подарок. Извини, если он недостаточно хорош, но ты мне вообще ничего не подарила.

– Я думала, ты сделаешь мне предложение! – наконец прокричала Эмили, бросая салфетку на стол.

Болтовня в зале прекратилась, посетители оторвались от еды и уставились на нее. Ей было уже все равно.

Бен выпучил глаза от страха. Он выглядел еще более напуганным, чем когда она упоминала о возможности создания семьи.

– Зачем ты хочешь пожениться? – спросил он.

Внезапно у Эмили случился момент осознания. Она посмотрела на Бена так, словно видела его впервые. Он никогда не изменится. Он никогда не свяжет себя узами брака. Ее мать, Эми – они обе были правы. Она так много лет провела в ожидании того, что, очевидно, никогда не случится, и эта миниатюрная бутылочка духов стала последней каплей.

– Все кончено, – сказала Эмили, задыхаясь, но больше не плача. – Это действительно конец.

– Ты пьяна? – не веря своим ушам, заорал Бен. – Сначала ты хочешь замуж, а теперь ты хочешь расстаться?

– Нет, ответила Эмили. – Просто я наконец-то прозрела. Все это, ты и я, – это все было неправильно.

Она встала, бросив салфетку на стул.

– Я съезжаю, – сказала она. – Сегодня переночую у Эми, а завтра заберу вещи.

– Эмили, – прокричал ей вслед Бен. – Мы можем поговорить об этом?

– Зачем? – крикнула она в ответ. – Чтобы ты убедил меня подождать еще семь лет, пока мы не купим собственный дом? Еще десять лет, пока мы не создадим общий банковский счет? Семь лет, пока ты задумаешься о том, чтобы завести вместе кота?

– Пожалуйста, – сказал Бен еле слышно, наблюдая за официантом, который шел в их сторону с десертом. – Ты устраиваешь сцену.

Эмили понимала это, но ей было все равно. Она не собиралась менять решение.

– Нам больше не о чем говорить, – сказала она. – Наслаждайся своим соленым сливочным муссом!

И на этой ноте она пулей вылетела из ресторана.

Эмили уставилась на клавиатуру, пытаясь пошевелить пальцами, сделать что-то, хоть что-нибудь. Пришло еще одно письмо на электронную почту, и она лишь безучастно посмотрела в монитор. Звук офисной болтовни влетал в одно ухо и вылетал из другого. Она не могла сосредоточиться и чувствовала, будто находится в оцепенении. А полное отсутствие сна из-за неудобного дивана Эми совсем не способствовало решению проблем.

Эмили ужа час была на работе, но все, что она смогла сделать, – это включить компьютер и выпить чашку кофе. Все ее мысли были поглощены воспоминаниями прошлого вечера. Она то и дело видела лицо Бена и, прокручивая в голове тот ужасный вечер, ощущала легкий приступ паники.