Разбитое сердце июля - Елена Арсеньева

Ага, так вот он кем ее считает – тожемилиционершей. Коллегой Нестерова.

Алена мрачно ухмыльнулась. Ну и пусть считает:раз, два, три, четыре, пять, как советовала Лариса Серебрякова. Кстати,странно, что Нина Ларису не привлекла к этому делу. Наверное, потому, чтоЛариса просто не стала бы с ней связываться: слишком сильна была в ее душеобида, что именно ради Нины ушел из семьи Сергей Лютов.

Да, Лариса из таких – из непрощающих. За что идостойна уважения. А эти, остальные, – что мужчины, что женщины, чтомолодые, что не очень… Неужели Ирине совершенно плевать на чувства Холстина?Или только ради шестидесяти тысяч…

Нет, тут что-то не так. Став его женой, Иринаполучила бы гораздо больше, неизмеримо больше!

Ладно, об этом можно думать сколько угодно ипридумать что угодно… совершенно далекое от истины. Додумаем потом. А сейчасесть дела поважнее.

– Вы что, в самом деле предпочитаетеразговаривать в кабинете следователя? – спросила Алена небрежно. –Думаю, что этого всяко не избежать, но только от вас зависит, будете выпроходить по делу как соучастник или как свидетель.

Софико Чиаурели снова постучала бы сейчас себяпо лбу. Во класс! Детективщица Алена Дмитриева самостоятельно додумалась дотакой замечательной фразы или вычитала ее в какой-нибудь книжке?

– Улавливаете разницу? – настойчивоспросила она.

– Улавливаю, – печально кивнулКолобок. – А от чего это зависит?

– От вашего запирательства – или,наоборот, чистосердечного признания. Возьмите фотоаппарат со снимком Холстина…Чей аппарат, кстати? Откуда он у Марины?

– Откуда, как не от моей жены? –горько вздохнул Колобок. – Марина причитала, мол, фотографий доченькихочет понаделать на помолвке. А когда случилась история с девкой, спроституткой той, смекнула, какую пользу можно извлечь.

– Так что там была за история? –небрежно спросила Алена. – Марина убила Лену, приняв ее за другую девушку,да?

– Вы о чем? – поглядел дикимиглазами Колобок. – За кого ту шлюху еще можно было принять, как не зашлюху? Марина говорит: она все время так и липла к Холстину, только что неложилась перед ним. А потом, когда гости стали расходиться, она потащилась кего домику. И орет: «Я им покажу, голубкам! Я им устрою брачную ночь! Чем яхуже этой твари Покровской? Буржуйка несчастная! Почему одним все, а другимничего? Пусть Холстин трахнет меня, увидит, как я умею. Я лучше ее!» Маринаговорит, она всего-то и хотела, что помешать девке рваться в коттедж. Но онаведь выпила на банкете, Марина-то. Не удержалась. И сошла с катушек. Просто,говорит, столкнула буянку с крыльца, а там ступеньки высокие… Надо же, люди свысотных домов падают и живые остаются, даже руки-ноги целы, а тут с какого-тонесчастного крыльца упала – и шею сломала… – Колобок сокрушенно покачалголовой. – Но Марина тогда еще в разуме была – мигом сориентировалась, какэто использовать. Постучала в окно к Холстину, тот вышел, перепугался, началпрятать труп… Марина его сфотографировала. Конечно, она не ожидала, что тот кНестерову побежит. А Нестерова она очень уважает, рада была, что Нинке неудалось его вместе с Юровским прикончить. И понимала, что он до сути деланепременно докопается. Поэтому уволокла труп из тех кустов, куда его Холстиноттащил. Но тут у нее, видно, крыша поехала… иначе не стала бы она, конечно,прятать его под крыльцом у Холстина же! А может быть, она надеялась потом,когда Холстин с Ириной уедут, куда-нибудь перенести тело… Но уже после завтракаона совсем сошла с катушек. Купила в баре водку, и… Теперь вот вина откуда-тодобыла.

Алена пожала плечами, мол, кто ж это можетзнать, кроме Марины?

Она не чувствовала ни малейших угрызенийсовести за то, что еще пуще споила пьянчужку, за то, что нагло выуживает изКолобка информацию. Он сам стал жертвой собственных заблуждений.

– Так вы говорили насчет того, чтобы мнес повинной, да? – Взгляд «жертвы собственных заблуждений» сталискательным.

– Конечно, – веско кивнулаАлена. – Отдадите фотоаппарат, расскажете все, что знаете. Например,откуда Нина взяла взрывчатку, которой угробила Юровского, как потом убилаТоликова.

– Про Толикова не знаю, не знаю! –прижал руки к груди Колобок. – А про взрывчатку надо не меня спрашивать, аВадима. Это какие-то его связи, еще армейские. Он ведь в саперных войскахслужил. Правда, недолго: комиссовали по болезни. Но друзья близкие у негоостались, причем все в Москве живут да в Питере в основном. А у друзей связи…сами понимаете с кем. Были бы деньги, что угодно достанут. А для Нинки Юровскийничего не жалел. Ни денег, ничего. Машину на нее оформил. Он по ней с умасходил, еще когда Сергей был жив. Может, отчасти он не только из-за денег сСергеем разделался, но чтобы его женщиной завладеть.

– Какое же влияние Нина имела наВадима! – чуть не вскрикнула Алена. – Она же его на преступлениетолкнула! Он что, тоже был в нее безумно влюблен? Настолько, что даже…

Она осеклась, вовремя остановилась, иначезвучало бы окончание своего неприятного вопроса: «Что даже со мной занималсябурным сексом в бассейне, лишь бы дать Нине возможность попасть в намертвозапертый номер Толикова?»

Ну и везет ей, однако, в жизни на юнцов,которые находятся под полным влиянием взрослых, умных, опытных, циничных ибессердечных женщин! Игорь был совершенной игрушкой в руках своей наставницы,хотя и изображал некоторую сексуальную независимость и даже демонстрировал ее впостели осатаневшей от любви писательницы Дмитриевой… И в чьих еще, в сколькихпостелях? Но вот Жанна щелкнула кнутиком – и он сделал высокомерную физиономию:«Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь!» – а потом упорол с главнойженщиной своей жизни в ту поганую Туретчину. И что там с ним происходит, знаюттолько Господь Бог (вернее, Аллах, поскольку Турция все же его территория) иЖанночка, конечно.

– Да ну их на хрен с их любовями, с ихденьгами! – прервал ее мысли вконец расстроенный Колобок, все явственней,видимо, осознававший необходимость идти к Нестерову и рвать на груди рубашку вприступе покаяния, но при этом совершенно отчетливо понявший, что прежнейблагополучной жизни директора пансионата пришел конец. – Я-то в чемвиноват? Что жене и ее сестре хотел помочь? Я-то за что пострадаю?!

– Благими намерениями знаете куда дорогавымощена? – философски произнесла Алена. – Вот именно. Поэтому мойвам совет: не теряйте времени, идите разыщите Нестерова и Муравьева… Ифотоаппарат не забудьте.