Игла и нить - Кэри Томас

– А как же Лоренс? – Роуэн протянула им чайник, предлагая сделать глоток.

– Из-за него-то я и заскучала. – Эффи взяла чайник из рук Роуэн и также выпила из него через носик. – Роуэн, ты, случайно, не в курсе, та девчонка, что чуть раньше назвала меня шлюхой…

– А, да, Шарлотта.

– Ее парень все еще здесь?

Роуэн обвела затуманенным взглядом комнату.

– Да, вон он, – наконец сказала она и указала куда-то в сторону. – Высокий такой, с темно-каштановыми волосами.

– Прекрасно, пойдемте потанцуем, – позвала Эффи.

– Я присоединюсь к вам через минуту, – сказала Анна. – Мне нужно подышать свежим воздухом.

– Как хочешь. – Эффи пожала плечами и направилась к молодому человеку, на которого указала Роуэн.

– Боюсь, эта Шарлотта еще пожалеет о своих словах. – В голосе Роуэн слышались одновременно и сомнение, и восхищение.

От выпитого вина Анну вновь начало тошнить. Девочка вышла в сад, куда проникал слабый свет от ламп из домика у бассейна, в котором было полно народу – судя по мельтешащим там теням. Анна прислонилась к стене дома. Перед ее мысленным взором тут же предстало лицо Питера. Она вспомнила, как его губы почти касались ее ушей. Весь сад, казалось, растворился в цвете его глаз.

– Ты в курсе, что вся дрожишь?

– Не сейчас, пожалуйста. – Анна повернула голову в противоположную сторону.

– Здесь холодно, – заметил Аттис.

Девочка не ответила, но заметила, что при выдохе изо рта у нее идет пар.

– Ты, случайно, не знаешь, где Эффи? – поинтересовался молодой человек.

– Где-то в доме. Охотится за ничего не подозревающей жертвой: мужского пола, с каштановыми волосами, довольно высокого роста.

– Молодчина.

– Тебе действительно все равно? – Анна резко повернула голову и посмотрела на Аттиса; он пожал плечами и отвел взгляд. – Но вообще не тебе ее судить, – добавила она. – Ты и сам развлекался со своими жертвами – их было две, если я правильно помню.

Аттис засмеялся, и пар из его рта смешался с паром изо рта Анны.

– Жертвами? Занятная интерпретация. На жертв они походили слабо. Мне лично показалось, что они знатно повеселились.

Анна почувствовала, как желчь подступает к горлу. У девочки закружилась голова. Анна наклонилась вперед.

– С тобой все в порядке?

– Да, со мной все хорошо. – Анна сделала несколько глубоких вдохов. – Если они не жертвы, значит их просто ввели в заблуждение. – Девочка была не в состоянии четко сформулировать мысль и убедить собеседника в своей правоте.

– Не все девушки ищут любви, Анна, – покровительственным тоном заметил Аттис. – Некоторые хотят просто хорошо провести время. Иное мнение попахивает сексизмом, разве нет?

Анна обдумала его слова. Казалось, что он прав, но девочке так хотелось, чтобы он ошибался.

– Откуда ты знаешь, что они не искали любви? – Она ткнула пальцем Аттису в грудь.

– В смысле? Хотели развлечься и в то же время искали любви? – (Анна поняла, что ее бесит улыбка на лице Аттиса.) – По-моему, это было неплохим развлечением. Как для них, так и для меня. Тебя сейчас стошнит?

Анна вновь прислонилась к стене.

– А что насчет этого твоего взгляда? – спросила она.

– Какого взгляда? – не понял Аттис.

– Взгляда, которым ты смотришь на девушек. Как будто раздеваешь их глазами. Тебе не следует…

– Раздеваю их глазами? – Молодой человек засмеялся. – Если я нахожу какую-то женщину красивой, то совершенно не собираюсь извиняться за это. Но я не стану раздевать кого бы то ни было чем бы то ни было, если они сами того не захотят. Тебя все еще трясет… Давай я помогу. – С этими словами Аттис наклонился вперед и коснулся плеча Анны своей рукой.

Девочка вздрогнула от прикосновения и отстранилась от молодого человека.

– Я не знаю, где успели побывать эти руки, – брезгливо сказала она. – Что ты делаешь?

– Это поможет, доверься мне.

Анна закатила глаза и протянула Аттису свою руку. Кончиком пальца молодой человек начертил на ней какой-то символ. Почти сразу же от этого знака по всему телу девочки разлилось приятное тепло. Только сейчас Анна поняла, насколько замерзла. Она подняла глаза на молодого человека, на мгновение утратив дар речи.

– Что это было? – наконец спросила она.

– Волшебное прикосновение, – с ухмылкой ответил Аттис. – Так как прошел твой вечер? Хорошо провела время? – В глазах Аттиса заплясал лукавый огонек. – Я видел тебя с Питером.

– Не твое дело. – Анна многозначительно улыбнулась.

О, она тоже умела играть в эти игры.

– Ты уверена, что он в курсе твоих правил поведения на любовном фронте?

– Я обычно не раскрываю своих правил поведения на любовном фронте, пока не станет слишком поздно, – поддразнила его Анна.

Под воздействием тепла, разлившегося волной по ее телу, тошнота отступила. Аттис заливисто рассмеялся.

– И кто теперь жертва? – спросил он.

– Думаю, поживем – увидим.

– Думаю, да.

Аттис ближе наклонился к ее лицу, и девочка попятилась.

– Огненный демон? – выдохнула она.

– Что?

– Ты огненный демон? Если ты не волшебник, то, может быть…

– Нет. Хотя звучит прикольно.

– Оборотень?

Аттис захохотал.

– Нет, – отсмеявшись, ответил он.

– Давай вернемся в дом. Я обещала остальным потанцевать вместе с ними.

Внутри дома их встретила стена горячего воздуха. Духота ощущалась особенно сильно после прохлады внутреннего садика. Анна заметила в толпе Эффи – девушка танцевала с парнем Шарлотты, а неподалеку отплясывали Роуэн с Мэнди. Анна понимала, что все еще злится на Эффи, но ей хотелось просто потанцевать с друзьями.

– Анна! Аттис! – завопила Роуэн. – Слава Богине, что вы здесь. У нас тут красная тревога. Мэнди, расскажи им, что ты сделала.

Мэнди посмотрела на Анну затуманенным взором.

– Карим послал своего друга сказать мне, чтобы я перестала его преследовать. Якобы это его нервирует, – начала Мэнди.

Позади девушек раздался смешок – они обернулись и только сейчас заметили стоящего рядом с ними Аттиса.

– Не переживай, Мэнди, – утешил он девушку, – просто не все мужчины могут совладать с сильными духом женщинами.

– Думаю, все началось, когда я пошла за ним в туалет. Нет, мы, конечно, поцеловались. Мой первый поцелуй… Но уже через две минуты он типа вынес мне запретительный судебный приказ. Меня, разумеется, тут же вырвало, хотя я выпила-то всего два стакана, причем во втором, мне кажется, была просто вода.