Труба Иерихона - Юрий Никитин

Хорошее правило, ответил Глушенко, повеселев. За нашихубитых мы будем убивать их, а не писать жалобы в ООН. Как скажете, майор?

Шмелевич отмахнулся на ходу:

Жалобы правильнее, законнее. Вот только бандиты не понимают,что жалобы законнее. Даже не пошатнутся, заразы, когда в них летят не пули, ажалобы. Приходится нашим могучим жалобам помогать этими вот слабенькими пулями.

А Мороз сказал утешающе:

Тут новых нарожают. Мы ж все видели, что у каждой бабы подесять детей! А то и больше. Если их не стрелять, то их внуки отберут у нашихвнуков всю Россию.

А что у них такая рождаемость... начал Глушенко.

Плодовитость, поправил Мороз.

Ну пусть плодовитость.

У них вера запрещает аборты, понял? И предохраняться тоженельзя. Аллах, мол, велел плодиться.

Глушенко думал-думал и брякнул:

Хорошая у них вера. Нужная. Вернусь со срочной, тоже исламприму. И бабу заставлю принять. И родню всю, а то у моего старшего брата толькоодин ребёнок... Ты знаешь, какой у меня братишка? По две подковы гнёт! Коня наплечи берёт и вокруг хаты ходит. Грузовик в грязи застрянет, он в одиночкувытаскивает... Таким бы плодиться да плодиться!

Дома приблизились, десантники начали растягиваться в цепь,перешли на медленный шаг. За это время там могут успеть поставить растяжку, ато и какой джигит сейчас ловит кого-нибудь из них, проклятых русских, намушку... А потом бросит винтовку и смешается с односельчанами, которых принятоназывать «мирными жителями». Эти мирные конечно же своих не выдадут. Будут,посмеиваясь, наблюдать, как тупые русские беспомощно рыщут в саклях. Даже еслинайдут брошенные винтовки, на тех не написано, кто стрелял... Никакойкриминалист не отыщет хозяина! Да и кто будет присылать из Москвыкриминалистов? Так что убитые останутся неотомщёнными...

Словно подслушав горькие мысли майора, Глушенко сказал оченьсерьёзно:

Месть не наш принцип. Мы должны быть гуманными... Но... Вы жзнаете, я всегда жидов ненавидел! Иначе какой я тогда буду хохол? Но послеодной встречи кое-что передумал... Сейчас переписываюсь по емэйлу с одной. Да,из Тель-Авива. Она рассказала, как они расправляются с террористами... у меняслюнки текли! Что их жидовский народ такие расправы поддерживал, это понятно, унас народ тоже «за», но там и правительство «за». Более того, она рассказалапро интифаду...

Что это? поинтересовался Шмелевич.

Понимаешь, израильтяне террористов вообще в плен не берут:стреляют на месте. Так вот арабы придумали такой метод борьбы: пацаны дочетырнадцати лет выходили на улицы и забрасывали израильские патрули камнями.Забрасывали бронемашины, бэтээры, вообще любые войска, даже гражданских... Ну,тут бы наши вообще руки опустили и вышли из оккупированных районов, верно?

Мороз в затруднении почесал лоб:

Да, с детьми не повоюешь... А что же израильтяне?

А их глава правительства... не помню, президент илипремьер... или еще кто, заявил: если хоть один из наших попадёт в больницу,двести ваших попадут на кладбище!

Мороз хохотнул в восторге:

Так и сказал? Во дает!.. Можно я за него проголосую?.. Намбы его в правительство!

А Шмелевич бухнул:

Если там его не переизберут, пусть идёт к нам. Хоть и еврей,я за него проголосую.

Мороз напомнил:

И чем кончилось?

А израильские патрули, продолжил Глушенко, начали врыватьсяв дома, где могли быть подозреваемые... учти, только подозреваемые!.. а тамприкладами и сапогами так месили всех подростков, что те отдавали Аллаху душилибо сразу, либо по дороге в больницу. Месили всех, у арабов семьи многодетные.Но не стреляли, ведь арабы ж не стреляли, а тоже так: те камнями этиприкладами. В результате интифада закончилась так же, как и все взрывы. Вообще,как она написала, а я ей верю, израильтяне стараются этих ребят не арестовыватьвовсе. Зачем? Чтобы продажные адвокаты нашли лазейки в законе, дабы выпуститьна свободу? И никаких расследований. Разве что внутреннее, своими силами.

Но это же, сказал Мороз с усмешкой, как бы... несправедливо.

Тю на тебя! удивился Глушенко. Весь мир уже давносправедливость понимает только как благо себе. Только мы, русские, ещё говоримо какой-то всеобщей справедливости для всех, всего человечества! Это синдромстроителей коммунизма, да? Не-е-ет, нам нельзя находиться в сторонке отобщемировых процессов!

На ходу вставив диски с патронами, вошли в село. Сверхуугрожающе лопотал лопастями вертолет. Оба пулемётчика смотрели на единственнуюулицу и разбегающихся жителей сквозь прорези прицелов. Они уже получили приказот Шмелевича не оставаться в сторонке от общемировых процессов.

Коммандос, как муравьи, быстро вынесли десятка двазвёздно-полосатых мешков с подарками для русских туземцев, забросили в кузовармейского грузовика. Приехал генерал Ковалеф, с беспокойством и отвращениемпосматривал в сторону домов. Вот в таких местах жили его предки?

Сперва его беспокоило, что жадные до подарков русскиенабегут такой толпой, что придется разгонять прикладами, а теперь сердцестиснулось тревогой: ни один не сдвинулся с места! Матери по-прежнемупридерживают детей. Все просто смотрят. Как-то странно смотрят...

Джозеф Клитор, по роду деятельности особенно чувствительныйк окружению, все больше дергался, вертел головой. Встречаясь взглядом сЛяхичем, искательно улыбался, расправлял плечи, но, когда смотрел в сторонурусского села, бледнел, на глазах покрывался потом.

Тревога! вырвалось у него вдруг. Нам лучше убраться!

Коммандос начали с беспокойством оглядываться. Ляхичуспокаивающе похлопал Джозефа по плечу, бросил солдатам с ленцой:

Не обращайте на парня внимания. Перед высадкой он начиталсярусских авторов. Чтобы, значит, лучше понять русских! Ну не идиот ли?

Ковалеф с улыбкой посмотрел на юного лейтенанта.

Сынок, сказал он отечески, мы никого не должны понимать,ясно? Это весь мир должен понимать нас! Америка превыше всего. Америка должнаправить миром. Мы даже не учим иностранные языки, ибо весь мир должен изучитьнаш язык, взять наш образ жизни! Понял?

Джозеф вытянулся:

Так точно!

Генерал испытующе всмотрелся в его юное, покрытое краскойстыда лицо. Похоже, мальчишка в самом деле горд своей страной настолько, чтоуже забыл о страхе, который и у него, генерала, заползает под кожу, запускаетострые коготки во внутренности.

Мне передали, сказал он уже спокойнее, что ни одной воинскойчасти поблизости нет... А какие-либо войска быстрого реагирования неперебросить так уж незамеченными...