Зло из прошлого - Шеннон Мессенджер

При виде оживающей перед глазами сцены у неё заныло под ложечкой: мать Кифа в строгом зелёном платье… одежду такого цвета эльфы надевают на церемонию прощания с погибшими.

Леди Гизела стояла у огромной кровати с балдахином, наблюдая, как Киф рыдает в подушку… и даже не попыталась его обнять, взять за руку или хоть как-то утешить.

Наконец Киф утёр нос и выдавил: «Чего тебе?»

А она с улыбкой – с улыбкой! – велела ему принять успокоительное, чтобы рёвом не беспокоить отца.

«Фостер, я серьёзно, – напомнил Киф, заметив её порывистый вздох. – Я же ощущаю твоё сочувствие… Спасибо, конечно, но не стоит».

«Сочувствие – не жалость», – возразила она.

«Всё равно рядом ходят. Лучше дай волю той ярости, которую сдерживаешь. Обожаю, когда ты злишься».

И добавил в ответ на её отказ:

«Имей в виду, это было после посадки твоего дерева. Мать знала, что ты жива, и ни словом не обмолвилась, чтобы меня успокоить».

Софи охватила вспышка гнева, но тут же сменилась печалью при мысли о том, что он её оплакивал.

А потом она вспомнила слова леди Гизелы, прозвучавшие в одном неприятном разговоре, когда они связывались с помощью старого передатчика Кифа. Леди Гизела упомянула, что заставила сына принять успокоительное не для того, чтобы унять его рыдания, а чтобы тайком набрать его крови. Софи содрогнулась всем телом, и Киф тут же одобрил: «Вот этой ярости я и добивался. Так держать!»

Она старалась.

Но чем больше воспоминаний она изучала, тем больше разрывалось от жалости сердце.

Она их просматривала мельком, но некоторые эпизоды требовали внимания. Например, скандал в чересчур модной спальне Кифа, когда лорд Кассиус орал, возвышаясь над совсем юным, худощавым сыном: «Алден тебе не отец!»

«А жаль!» – огрызнулся Киф, срывая синий форменный плащ второкурсника и швыряя его в угол.

«Что ж, – заявил лорд Кассиус, приглаживая лоснящиеся светлые волосы и глядя на мать Кифа, которая стояла в сторонке и прищурясь разглядывала сына, – тогда мы на равных, потому что сыновья Алдена мне нравятся гораздо больше собственного. Но поскольку от этого никуда не деться, – морщась, взмахнул он рукой в сторону Кифа. – Я не позволю тебе позорить семью!»

Софи почувствовала, как что-то в нём надломилось.

«Ну попробуй», – ухмыльнулся он.

Кажется, в тот самый момент он решил во что бы то ни стало унизить отца. А лорд Кассиус, видимо, почувствовал это намерение, потому что швырнул свой бокал Кифу под ноги, и тот разлетелся вдребезги, обрызгав его вином из шипучих ягод.

«Наведи порядок! – приказал лорд Кассиус. – И готовься навёрстывать на каникулах всё упущенное из-за разгильдяйства. Я договорюсь, чтобы утром тебе прислали первые задания».

«Снова сбегаешь в Атлантиду?» – спросила леди Гизела вслед удаляющемуся супругу.

«Отстань от меня, – ответил он. – И не жди».

Сверкнув глазами, она застыла с вызывающе вздёрнутым подбородком, пока он не вышел.

«Ну вот, тебе есть чем заняться», – заметила она сыну.

И уже спускаясь по лестнице, обернулась и окликнула: «Киф! – Дождавшись, когда он обратит на неё внимание, она добавила: – Ты ещё будешь рад, что не уродился Вакером».

«Что бы это значило?» – спросил Фитц, и Софи вздрогнула.

Совсем забыла, что наблюдает эту сцену не в одиночку.

«Без понятия, – сообщил Киф. – В то время мать уже работала с Алваром, так что могла намекать на те пересуды, что о вас пойдут, когда выяснится, что он связался с Незримыми».

«Но она же сама была их главарём, – возразил Фитц, – и наверняка понимала, что тебе тоже придётся несладко».

«Точно. Тогда это может быть связано с таинственным наследием Вакеров. Погоди-ка… Получается, мы с тобой товарищи по несчастью! Надо заказать одинаковые рубашки с надписью «Моё наследие мрачнее твоего». Или «Всё своё ношу на себе»».

Тут бы Софи рассмеяться, но ей было не до смеха. Перед глазами так и мелькали осколки того бокала, что разбил отец Кифа.

«Когда это было?» – спросила она.

«На втором курсе, в середине семестра. Папашу не устроила пара оценок».

«Ты разве когда-нибудь набирал меньше девяноста баллов?» – спросил Фитц.

«Девяносто восемь и девяносто девять. Но старичок папуля ожидал от меня не меньше сотни по всем предметам. Похоже, в своё время был в Фоксфайре круглым отличником».

«Ладно, разве он не поступил сразу на второй курс, как ты?» – поинтересовалась Софи.

«Нет. У него даже нет фотографической памяти, поэтому он считает, что я должен быть лучше всех на курсе. Представь, как он взбеленился, когда я оказался вторым!»

Фитц пошевелил ногами.

«Первым… был я».

«Ну конечно. Не мог удержаться, чтобы не унизить остальных, да, Фитци?»

«Да нет, я…»

«Успокойся, шучу я. Но всё-таки хорошо, что ты мне нравишься, а то с тобой дружить не так уж легко».

Киф шутил, но в каждой шутке есть доля правды, и Софи сразу это ощутила.

Кажется, Фитц тоже это заметил, потому что извинился.

«Да не жалей. Мелочи жизни!»

«Так что же ты молчал?»

«Тогда мы ещё не были даже приятелями. Просто иногда пересекались в столовой… как-то рановато душу изливать. Ну и ты не виноват, что мой эликсир показался леди Дельмире слишком слабым, а сэр Бубу подкинул вопрос с подвохом».

«Его правда зовут сэр Бубу?» – вырвалось у Софи.

«Ага! Я неслабо поизгалялся над ним во время второго семестра. И что самое интересное, тогда-то и понял – всё равно мне не стать тем, кого вообразил отец, так зачем напрягаться? Кстати, в ту ночь я задумал Громкий случай с гулоном».

В его словах так и сквозила усмешка… а когда на первом плане появилось новое воспоминание, она было решила, что наконец узнает подробности той истории.

Но тут вмешался Фитц:

«А к чему вообще твой отец вспомнил моего?»

Киф вздохнул:

«Я надеялся, что ты не спросишь. Наверное, легче показать».

Воспоминания снова закружились вихрем, открылся вид атриума второго курса в Фоксфайре со сверкающими стенами и плавающими по центру воздушными пузырями с конфетами и прочими лакомствами. Всех учеников тискали и поздравляли родители.

Только его мать не удосужилась прийти. А отец вцепился в руку мёртвой хваткой и поволок прочь от шкафчика, не дав даже забрать подарки.

«Погодите! – воскликнул Алден, догоняя их в коридоре. – Кассиус, разве вы уже уходите?»

«Лорд Кассиус, – поправил отец Кифа. – Да. Кифу нужно заниматься».