Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море - Дмитрий Борисович Павлов

Европе, по-прежнему находилась в неработоспособном состоянии. Как и всякий новый ее заведующий, Гартинг, вступивший в должность в августе 1905 г., начал с обследования и перестройки деятельности вверенного ему учреждения. Что касается японских источников, включая Акаси, то хотя в его докладе неоднократно указывается на участие автора в разработке плана переправки оружия в Черное море, о самом «Сириусе» говорится очень скупо. Явное нежелание японского полковника афишировать свое участие в этом деле, вероятнее всего, связано с тем, что поход «Сириуса» протекал уже после заключения мира между Россией и Японией и по одному этому в глазах официального Токио был бесполезной тратой времени и средств.

Тем не менее, сохранившиеся документы позволяют с той или иной степенью достоверности и полноты воссоздать основные вехи этой экспедиции.

Косвенные свидетельства о подготовке к отправке в Закавказье большой партии оружия содержатся в уже известной нам записке Циллиакуса, написанной им для Акаси и перехваченной Мануйловым в мае 1905 г. В ней фигурировала Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров как претендент на получение от японского разведчика 2 тыс. фунтов стерлингов. Деньги предназначались на закупку 5 тыс. винтовок, которые, как мы знаем, тогда же Деканозовым и были приобретены в Швейцарии. Однако в начале августа 1905 г. план черноморской операции был объявлен трудноосуществимым, и оружие, купленное Деканозовым, было решено направить в Россию прежним порядком – через Балтику[712]. Несмотря на это, Акаси тогда же встретился в Париже с представителями «кавказских партий» и условился с ними, что их сторонники на Кавказе приступят к практическим действиям, «как только начнутся восстания в Балтийском регионе»[713]. Вероятно, основой этой договоренности стало обещание японца все-таки доставить на Кавказ крупную партию оружия и боеприпасов.

Закавказье как место доставки оружия было, конечно же, выбрано не случайно. И дело заключалось не только в «лоббировании» этого предприятия грузином Деканозовым. Брожение здесь, начавшись еще в 1902 г. в основном в сельских районах, к 1905 г. приняло формы настоящей революции. По всему Закавказью прокатилась волна аграрных беспорядков, забастовок и стачек в промышленных центрах. Правительственные учреждения, особенно полиция и суд, бойкотировались. В городах и сельских районах создавались боевые дружины и «красные сотни», на вооружение и содержание которых производились денежные сборы. На этом фоне резко обострились межнациональные противоречия между армянами и азербайджанцами. Конфликты на национальной почве в 1905 г. привели к массовым, ожесточенным и кровопролитным столкновениям.

Из революционных партий, принявших участие в движении, наиболее влиятельной и многолюдной являлась социал-демократическая, комитеты и группы которой в марте 1903 г. объединились в Кавказский союз РСДРП. В этом регионе социал-демократов поддерживали не только рабочие в городах, но и большинство крестьянского населения. Другие партии – эсеров, грузинских федералистов и т.д. – значительно уступали социал-демократам в численности и влиянии, но, как отмечал в своем докладе на «высочайшее имя» министр внутренних дел П.Н. Дурново, все они признавали «важнейшей задачей своей деятельности подготовку вооруженного восстания для уничтожения самодержавной власти и созыва Учредительного собрания»[714]. Во второй половине 1905 г. в Закавказье, особенно в портовых городах Черноморского побережья и сельских районах Западной Грузии, куда и предполагалось направить оружие, сложились благоприятные условия для достижения задуманных Акаси, Деканозовым и Циллиакусом целей.

Голландский пароход «Сириус» водоизмещением 597 т был куплен на японские деньги по заданию Деканозова в конце августа или начале сентября 1905 г. Христианом Корнелисеном, голландцем по происхождению и анархистом по убеждениям. Корнелисен впоследствии стал и капитаном судна; по сообщению печати, команда, также, вероятно, составленная из голландцев, была нанята «на самых щедрых условиях» для плавания в Средиземное море с заходом в Лондон и обратно. К середине сентября «Сириус» был нагружен оружием и боеприпасами, но все еще стоял в гавани Амстердама – вероятно, организаторы ожидали известий о «Джоне Графтоне» или просто еще не успели вернуться из Скандинавии. Между тем, сведения о «Сириусе» и его грузе попали в местную прессу, однако полиция Амстердама никак на них не отреагировала[715]. Основываясь на сообщениях голландской газеты «Telegraf», российский консул в Гааге Н.В. Чарыков сообщил о «Сириусе» в Петербург, а глава российского внешнеполитического ведомства, в свою очередь, уведомил о нем товарища министра внутренних дел Трепова[716]. Сложилась парадоксальная ситуация: не контрразведка и тайная полиция информировали МИД о действиях враждебных правительству сил в Западной Европе, а, наоборот, дипломаты ставили в известность спецслужбы о переправке в Россию оружия и взрывчатых веществ на революционные цели. Министерство внутренних дел попыталось принять кое-какие ответные меры, однако с самого начала слежка за «Сириусом», помимо недееспособности его заграничных структур, была осложнена и тем, что разные и независимые друг от друга источники в качестве конечного пункта путешествия парохода указывали не Кавказ, как это было в действительности, а Финляндию. Об этом сообщал Чарыков, это же утверждалось в справке берлинской полиции в российский МИД[717]. Поэтому основное внимание было обращено на судно под тем же названием Финляндского пароходного общества, которое в сентябре – октябре 1905 г. совершало свой обычный и вполне мирный рейс в Гельсингфорс. Настоящий же перевозчик оружия был безнадежно упущен. Успеху похода «Сириуса» во многом способствовала и та неразбериха, в которой по-прежнему пребывал русский Черноморский флот в связи с летними волнениями военных моряков.

22 сентября 1905 г. под голландским флагом «Сириус» мирно и никем особо не замеченный вышел из Амстердама и взял курс на юг. Если верить Корнелисену, в целях конспирации его маршрут предусматривал заходы во многие промежуточные порты якобы с коммерческими целями. Не исключено, что помимо 8,5 тыс. винтовок «Веттерлей» и от 1,2 до 2 млн патронов к ним на его борту действительно находились какие-то мирные грузы – места было достаточно: по своему водоизмещению «Сириус» почти вдвое превосходил «Джона Графтона». «Сначала путешествие “Сириуса” шло вполне благополучно, – вспоминал по горячим следам голландский анархист, – но в одном из портов Средиземного моря секрет его был обнаружен – и русская тайная полиция стала следить за ним. Чтобы скрыть свой дальнейший путь и ускользнуть с глаз полиции, “Сириус” предпринимал поездки то в ту, то в другую сторону, и этими маневрами ему удалось достигнуть своей цели. В ноябре месяце он вступил в воды греческого архипелага. “Интернациональный комитет” из Европы руководил им и телеграфировал капитану, чтобы он не входил в Черное море 20 ноября, так как в это время около берегов Малой Азии, по сведениям европейских газет, крейсировал русский флот[718]. “Сириус” должен был идти без риска, и когда получилось сведение из России, что русский Черноморский флот в восстании и путь после 20-го ноября был безопасен, то 14-го ноября он снялся с якоря у греческого острова Цео»[719].

Преодолев без особых приключений Черное моря, 24 ноября 1905 г. «Сириус» прибыл к месту назначения – в