Пора убивать - Джон Гришэм

Почти все время, что длилась церковная служба, Джейкпроспал: отчасти из-за усталости, отчасти из-за того, что Карл Ли все-такисильно его расстроил. Вернувшись домой, Карла испекла пирожков, и вся семьявместе с маленькой Ханной долго сидела во внутреннем дворике, мирно завтракая.После того как на развороте «Мемфис пост» он обнаружил целую полосу,посвященную Маршафски и его прославленному клиенту, Джейк отложил воскресныегазеты в сторону. Огромную статью украшали фотоснимки и цитаты великого мэтра.По собственному признанию Маршафски, дело Хейли было труднейшим в его богатойпрактике. В этом деле будут затронуты серьезнейшие социальные и правовыеаспекты. Он обещал, что построит свою защиту на совершенно новых принципах.Читателям еще раз напоминалось, что известный правозащитник на протяжениидвенадцати лет не проиграл ни одного процесса по делу об убийстве. Конечно,задача предстоит не из легких, признавал Маршафски, но силы ему придаетуверенность в мудрости и справедливости жюри присяжных.

Джейк молча просмотрел всю полосу, а потом, скомкав,отправил газету в корзину для мусора.

Карла предложила устроить пикник, и хотя Джейку нужно былопоработать, он понял, что лучше не спорить. Загрузив «сааб» провизией иигрушками Ханны, они втроем отправились к озеру. Грязноватая, коричневогоцвета, вода озера Чатулла достигла самого высокого в году уровня – черезнесколько дней она должна была начать неторопливо идти на убыль. И все же, покауровень держался, водоем привлекал к себе сотни, если не тысячи отдыхающих:повсюду виднелись катера с фигурками водных лыжников позади, катамараны,небольшие прогулочные лодочки.

На склоне невысокого холма Карла бросила под ветви дуба тритяжелых стеганых одеяла. Джейк вытащил из багажника коробки с продуктами икукольный домик. На одном из одеял тут же расположилась Ханна вместе со своимлюбимым крошечным народцем и принялась устраивать его быт в новом поместье,отдавая налево и направо приказы трогательным тоненьким голоском. Родителислушали ее и улыбались друг другу. Роды у Карлы были жутким, изматывающим душукошмаром: они начались почему-то на два с половиной месяца раньше, и прогнозызвучали самые неутешительные. Одиннадцать дней Джейк просидел у прозрачныхстенок кислородной палатки, наблюдая за крошечным багровым существом едва ли втри фунта весом, которое отчаянно боролось за жизнь, в то время как целая армияврачей и медсестер суетилась вокруг, следя за мониторами, приникая к окулярам,готовя какие-то шланги и иглы и покачивая при этом головами. Когда его на короткоевремя оставляли одного, он дотрагивался до стенок палатки, а потом смахивалслезы. В те часы он неистово призывал Бога, так, как еще никогда ему неприходилось этого делать. Спал он тут же, в кресле-качалке, рядом с кислороднойпалаткой, и в снах видел очаровательную темноволосую девочку с голубымиглазами, то игравшую с куклами, то спавшую у него на плече. Он слышал ееголосок.

Миновал месяц, и медсестры начали улыбаться, а врачи чутьрасслабились. Ежедневно в течение недели в кислородной палатке становилось наодин шланг меньше. После того как девочка набрала четыре с половиной фунта,гордые родители забрали ее домой. Врачи не советовали им заводить еще одногоребенка. Разве что приемного.

Сейчас с дочкой все было в абсолютном порядке, и все же звукее голоса заставлял иногда глаза Джейка увлажняться.

Сидя на одеяле, он поглощал какую-то снедь и подсмеивалсявместе с Карлой над тем, как Ханна учила своих кукол правилам гигиены.

– Впервые за последние две недели ты выкроил время дляотдыха, – заметила Карла, вытягиваясь на одеяле.

По поверхности озера скользили в разных направленияхсуденышки самой немыслимой расцветки, в визге моторов мимо проносились наводных лыжах не совсем трезвые парни и девушки.

– Прошлое воскресенье мы провели в церкви, – ответил Джейк.

– И ты все время думал о суде.

– Я и сейчас о нем думаю.

– Но ведь теперь с этим уже покончено, разве нет?

– Не знаю.

– Ты считаешь, он передумает?

– Он может это сделать, если Лестер поговорит с ним. Трудносказать. От черных можно ожидать чего угодно, особенно когда они попадают вбеду. Но он малый не промах – заполучить лучшего в Мемфисе адвоката и даром!

– Кто же ему платит?

– Старый друг из Мемфиса, некто Кэт Брастер.

– Кто он?

– Разбогатевший ловчила. Торговец наркотиками, вор иголоворез. Маршафски вообще-то его адвокат. Пара мошенников.

– Это Карл Ли тебе все рассказал?

– Нет. Он не сказал мне ни слова, пришлось обратиться кОззи.

– А Лестеру уже известно?

– Нет еще.

– Что ты имеешь в виду? Уж не собираешься ли ты звонить ему?

– Да, собираюсь.

– А стоит ли?

– У Лестера есть право знать все, и...

– Тогда Карл Ли сам бы сказал ему.

– Должен был сказать, но не сделал этого. Он совершилошибку, но пока не подозревает об этом.

– Это его проблемы, а не твои. Во всяком случае, теперь.

– Карл Ли слишком смущен, чтобы сказать все это Лестеру. Онзнает: Лестер обзовет его последними словами и обвинит в том, что он вляпалсяеще раз.

– Поэтому ты считаешь, что тебе совершенно необходимовмешаться в их семейную неурядицу.

– Вовсе нет. Но мне кажется, Лестер должен знать опроисшедшем.

– Я уверена, что он обо всем узнает из газет.

– А может, и не узнает, – заметил Джейк без всякоговоодушевления. – По-моему, Ханне нужно еще налить апельсинового сока.

– Уж не хочешь ли ты сменить тему?

– Тема разговора меня нисколько не беспокоит. Я хочузаниматься этим делом и твердо рассчитываю вернуть его. Лестер – единственныйчеловек, который способен мне в этом помочь.

Глаза Карлы сузились, Джейк почувствовал на себе ее взгляд.Сам он смотрел за тем, как надувной плотик несло ветром на выступающие из-подводы неподалеку от берега комья грязи.

– Это неэтично, Джейк, ты и сам знаешь об этом. – Голос женыбыл спокоен и тверд, а ее слова звучали обидно.

– Неправда, Карла. Я никогда не пренебрегал вопросамиморали.

– Ты вечно превозносил мораль. Но сейчас ты пытаешьсявыклянчить это дело. Вот в чем проблема, Джейк.