Иллюзия закона. Истории про то, как незнание своих прав делает нас уязвимыми - Тайный адвокат

растущую общую сумму расходов. Была ужесточена проверка благосостояния, ставки, выплачиваемые адвокатам, были сокращены или заморожены, а сфера охвата юридической помощи была сокращена. К 1999 году доля населения, имеющего право на получение гражданской юридической помощи, впервые за двадцать лет сократилась с 79 до 51 процента.

В том же году лейбористское правительство ввело абсолютный лимит на общие расходы. Хотя ограничение и может на первый взгляд показаться разумным ответом на растущие расходы, у такой меры есть один фундаментальный недостаток: она не учитывает тот факт, что юридическая помощь – это услуга, ориентированная на спрос, равно как и здравоохранение. Проблема еще и в том, что лейбористское правительство было крайне заинтересовано в привлечении как можно большего числа людей к ответственности в уголовных судах, при этом недоумевая по поводу роста расходов на юридическую помощь по уголовным делам. Ограничение не удалось, и бюджет продолжил расти, достигнув пика в 2,2 миллиарда фунтов стерлингов в 2009/10 году. К этому времени доля населения, имеющего право на юридическую помощь, сократилась до 29 процентов.

Казалось, что реального сокращения можно добиться с помощью трех мер: полное исключение юридической помощи из целых областей права, таких как возмещение вреда здоровью, радикальное сокращение адвокатских ставок и еще большее ужесточение критериев доступа к юридической помощи.

И чтобы облегчить задачу, чтобы убедить население отказаться от своего с таким трудом завоеванного права на доступ к правосудию, необходимо было донести нужное послание. Общественность должна была поверить, что юридическая помощь – это проклятье, а не спасение.

Началась кампания «Ложь о юридической помощи».

* * *

Успех кампании «Ложь о юридической помощи» заключался в ее простоте и постоянстве. В последнем движению помогла широкая коалиция интересов, поддерживающих его цели, которая гарантировала, что не будет упущена ни одна возможность разжечь общественный гнев. Представители всех трех основных политических партий, находившихся у власти, – лейбористы с 1997 по 2010 год, либерал-демократы с 2010 по 2015 год и консерваторы с 2010 года по настоящее время – все они распространяли страх и дезинформацию, необходимые для получения общественной поддержки собственных бюджетных планов. Яростная поддержка традиционно транслируется самозваными хранителями здравого смысла и антиполитической корректности, которые собираются на задних скамьях[95] консерваторов, но этот вопрос не разделяется четко по партийным линиям. Даже находясь в оппозиции в 2010 году, лейбористы повторяли утверждение правительства о том, что юридическая помощь находится на «неприемлемом уровне» (18). Аналогичным образом антагонистические репортажи, направленные против юридической помощи, не ограничивались традиционными правыми изданиями, которые обычно выступают в поддержку снижения государственных расходов; газета Mirror, позиционировавшаяся с 1930-х годов как левый сторонник рабочего класса, продолжает регулярно публиковать заголовки, провоцирующие возмущение по поводу расходов на юридическую помощь (19). Добавьте к этому целый набор обозревателей, групп давления и аналитических центров, для которых юридическая помощь – это легкий путь к утопии малого государства, и вы получите грозное орудие.

Что касается простоты кампании, то она была сосредоточена на двух основных идеях: «Посмотрите, кому нужна юридическая помощь» и «Посмотрите, сколько стоит юридическая помощь».

Посмотрите, кому нужна юридическая помощь

Когда вы думаете о человеке, имеющем право на юридическую помощь, какой первый образ возникает у вас в голове? Это молодой человек с тяжелыми формами инвалидности, отчаянно пытающийся получить жилье поближе к своим родителям? Это Гэри Маккиннон, борющийся против экстрадиции в Соединенные Штаты, которая может стоить ему жизни? Это двенадцатилетняя жертва торговли детьми и сексуальной эксплуатации, спасенная от неминуемой гибели и теперь ищущая убежища? Может быть, перед вашим мысленным взором предстает знаковый образ Бирмингемской шестерки у здания Королевского суда, с поднятыми вверх руками радующихся своему запоздалому оправданию, когда их несправедливые приговоры были наконец-то отменены и они смогли выйти на свободу после семнадцати лет в тюрьме?

Или же с юридической помощью у вас по умолчанию ассоциируется кто-то куда менее достойный? Думаете ли вы о газете Sunday Mirror, кричащей: «Растлители малолетних из Телфорда получили почти 2,5 миллиона фунтов стерлингов в качестве юридической помощи» (20)? Или об угрюмых лицах, скрывающихся за заголовком The Sun: «Помощь педофилам: банде педофилов Рочдейла вручили миллион фунтов стерлингов в качестве юридической помощи, чтобы они поборолись против депортации» (21)? Как насчет зловещей фигуры, скрывающейся за заголовком Daily Express «Террорист получил 250 тысяч фунтов, чтобы бороться против депортации из Великобритании» (22)? Возможно, вы думаете о людях, стоящих за разоблачениями Daily Mail «злоупотреблений системой [юридической помощи] заключенными и просителями убежища, которым было в нем отказано» (23)? Или о жестоких убийцах малыша Джеймса Балджера, о которых бесчисленные заголовки трубили: «Раскрыта ошеломляющая стоимость юридической помощи, оказанной убийцам Джеймса Балджера» (24)?

КОГДА НА КАЖДОМ УГЛУ КРИЧАТ В ПОДОБНОМ КЛЮЧЕ О РАСХОДАХ НА ЮРИДИЧЕСКУЮ ПОМОЩЬ, ДО ОБЩЕСТВЕННОСТИ УДАЕТСЯ УСПЕШНО ДОНЕСТИ ЛИШЬ ПОСЛАНИЕ: ЮРИДИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ ПРЕДНАЗНАЧЕНА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ НЕДОСТОЙНЫХ ЛЮДЕЙ.

Они недостойны в силу своего статуса падших членов общества, и мы знаем, что только такие недостойные получают выгоду, потому что нам никогда не рассказывают о миллионах «обычных» людей – таких же, как мы, к обстоятельствам которых мы, без сомнения, относимся с большим сочувствием, – имеющих право на юридическую помощь. Мы слышим только о негодяях. И мы знаем, что государственные расходы идут исключительно на их благо, поскольку нам напоминают, что они «прикарманивают» или «хапают» тысячи или миллионы фунтов, которые якобы были выплачены (мы рассмотрим, что на самом деле было выплачено, немного позже). Только эта формулировка вводит в заблуждение. Никто, имеющий право на юридическую помощь, не «хапает» и не «прикарманивает» ни копейки. Если юридическая помощь предоставляется, то по окончании дела солиситоры и барристеры присылают счет Агентству по оказанию юридической помощи – обычно рассчитанный по строгим фиксированным ставкам, намного ниже рыночной стоимости – и средства выплачиваются непосредственно солиситору и/или барристеру.

Только потому, что Министерство юстиции с готовностью раскрывает стоимость юридической помощи в отдельных случаях, что было бы просто немыслимо в отношении пациентов со стороны Министерства здравоохранения, наше мнение может быть так легко искажено. Образ, который нам навязывают, призывая к возмущению, – это озолоченные педофилы, ныряющие, в стиле Скруджа Макдака, в бассейн с деньгами налогоплательщиков, чтобы растратить их по своему усмотрению. Только вот на самом деле люди, имеющие право на юридическую помощь, «прикарманивают» деньги не больше, чем пациент, получающий пересадку сердца, «прикарманивает» 44 тысячи фунтов стерлингов, в которые это обходится НСЗ (25).

Между тем, представляя юридическую помощь как прямую финансовую выгоду, получаемую людьми, которых нам велят бояться и презирать больше всего, этому дискурсу удается оторвать нас