Предел несовершенства - Людмила Феррис

Рейс объявили, и он спокойно закинул сумку на плечо и двинулся к стойке регистрации.

Когда на паспортном контроле к нему подошли двое с вопросом:

— Анатолий Кубарев? — Он сразу все понял.

Это пришли за ним. Женщина, сумку которой он только что охранял, с ужасом наблюдала картину, как двое молодых людей вели ее недавнего знакомого в наручниках к выходу. Она тут же бросилась проверять в сумке вещи, причитая:

— Что за жизнь, на каждом углу бандиты, а с виду приличные люди!

Про жизнь и ее экзерсисы со слезами рассуждала в кабинете у следователя Агаркина и Мила Сергеевна:

— У нас просто связь была, обычный секс, не более. Если бы я догадывалась, что он имеет отношение к убийству, я бы немедленно обратилась к вам и исчезла из его жизни!

Мила Сергеевна лукавила. Истерика, которая случилась с ней дома у Сорневой, давно прошла, и она не хотела вспоминать, что с ней было. Хорошо, что Юлька ничего не поняла и решила, что это просто последствия стресса, и, похоже, ее жалела.

— Мила Сергеевна, вы, если хотите, расскажите мне, что произошло. Может, вам станет легче. Он оказался подлецом и бросил вас? Я уже Заурскому позвонила, что вы нашлись, объяснила, что у вас обстоятельства непреодолимой силы. Он поймет, он классный дядька.

— Ты статью восстановила?

— Конечно, Мила Сергеевна, не переживайте, и операционную систему в редакционных компьютерах восстановили. Вы завтра придете на работу и макет газеты посмотрите, там все хорошо получилось. Не переживайте, мужчины часто бросают.

— Да откуда тебе знать про мужчин, девочка?

— А вы про какую подлость говорили? Что вы газете сделали?

— Я сделала подлость себе, потому что фамилия моего мужчины — Кубарев. Тот самый, но я об этом ничего не знала. Ничего! Я звала его Ромео, а когда он понял, что я могу догадаться, то просто бросил меня и сбежал!

Муж Три, которого она вызвала как таксиста, так искренне обрадовался встрече, что не переставал повторять:

— Милочка, как хорошо, что ты нашлась! — Как будто она действительно терялась, и они не разводились.

Мила Сергеевна решила, что забудет эту неприятную историю с неким молодым Ромео — мало ли какие приключения с ней в жизни случались! Любовь приходит и уходит, хотя память так коварна, что может мучить годами и услужливо подсовывать картинки, о которых человек предпочел бы забыть. Солнечных дней с этим мужчиной у нее не было, но он продлил ей молодость, а то, что пытался избавиться от нее таким мерзким способом, приковав к батарее, так это у него нервный срыв случился. Жертва оправдывала своего насильника и, самое главное, не собиралась выносить свои признания на широкую публику. Пока ее душевные раны разрешено залечивать Мужу Три.

— Я даже его имени настоящего не знала, звала его Ромео.

— Ромео? — переспросил Владимир Агаркин. — Это в смысле литературный герой такой?

— Возможно, ему нравилось это имя. Ну да, Ромео, и про то, что он в цехе работает, тоже не знала. Он просто исчез, сломал и выкинул мой телефон. В общем, мы поссорились, он закрыл меня в квартире и ушел. Про то, что он убил какого-то гальваника, я вообще не знала и не знаю!

— Но ваша коллега в газете Сорнева писала об этом материал.

— У нас много кто про что пишет, что же, я буду все ситуации проецировать на своих знакомых? — назидательно сказала Мила Сергеевна. — Это уже слишком. У нас в редакции так не принято, меня не поймут.

Понимание в редакции было ее нынешней болевой точкой — душа разрывалась оттого, что ей придется все как-то объяснять и Заурскому, и Сорневой, а объяснять ничего не хотелось. Все, что нужно, даже больше, Сорнева уже знает.

Мила Сергеевна решила, что будет себя вести так, как будто ничего не произошло, но за свое отсутствие извинится — не дело прогуливать работу. Но если бы коллеги только знали, по какой причине это случилось! Рука, которая была прикована наручником, саднила и болела.

— Господи, дай мне сил забыть эту историю!

Мила Сергеевна вошла в редакцию с гордо поднятой головой. Не надо ее жалеть, тысячи женщин страдают от любви, а другие десятки тысяч им завидуют!

— Доброе утро, Валентина Ивановна! А Егор Петрович у себя?

— Он пока занят, у него Сорнева, — участливо ответила секретарша.

— Ну вот, как всегда, молодежь нас обгоняет! — Мила Сергеевна сделала вид, что не заметила жалостливого взгляда секретарши. Она не принимает жалости, жалость для нее — как издевка, она от слова «жалить», а ей укусов достаточно. Она больше не будет в слюнях-соплях рассказывать о своих неудачах, потому что человек сам все может, только он и никто больше!

— Вы, пожалуйста, не ругайтесь на нее, Егор Петрович. Ей очень плохо сейчас — узнать, что мужчина, с которым она встречается, убийца, страшно!

Юлька зашла к главреду, чтобы рассказать историю Милы Сергеевны, историю, которая оказалась переплетенной с историями ее героев.

Юля знала, что Кубарев арестован, он начал давать показания и утверждал, что убил Федора Крупинкина, защищаясь. У него обнаружили несколько золотых самородков, а лаборатория, которую он устроил у себя дома, была опытной площадкой его химических манипуляций. Химиком он оказался талантливым, но все свои способности, весь талант направил на собственное обогащение, а в конечном итоге — на приобретение самородков, пополнение своей коллекции. Они стали для него смыслом жизни, он служил им верой и правдой, своим иллюзиям цвета золота…

Следствию предстоит еще много работы, чтобы узнать, по каким каналам он сбывал подделки, где реализовывал. Нужно оценить позицию руководства цеха, при попустительстве которого Кубарев мог проворачивать свои махинации. Помощника он нашел в лице Федора Крупинкина, который заменял электоролит и обрабатывал нужным раствором партии колец, затем выдаваемых за золотые. Спустя какое-то время гальваник стал создавать Кубареву проблемы — был недоволен получаемыми деньгами.

А тут случайно или специально получилось, что Кубарев познакомился с Лерой и узнал про ее игру с отчимом на сайте знакомств.

Когда Анатолий понял, какую выгоду может из всего этого извлечь, он предложил Крупинкину сделку — купить несуществующий дом в Испании, и получил солидный задаток. То ли Крупинкин почувствовал, что его «развели», то ли действительно перечень финансовых претензий начал зашкаливать, но произошла ссора, и теперь не установить, кто первый схватился за лежащие на участке пики. Убитым оказался гальваник Федор Крупинкин. Когда Кубарев понял, что технолог Анастасия Ельчинская интересуется старой аварией в цехе и может вскрыться, что акты лаборатории, в которой проверялся электролит, поддельные и изготовлены им лично, он незаметно зашел в архив, ударил ее по голове стулом, забрал документы и потом уничтожил. Теперь никто ничего не сможет доказать, документы исчезли, а главный свидетель Крупинкин убит.