Предел несовершенства - Людмила Феррис

— Анечка, ты слышишь меня?

— У меня нет ее телефона, я вам уже говорила, и переписку с отчимом она на домашнем компьютере стерла.

— Как, когда?

— Когда его убили. Она просила меня Марию Петровну отвлечь, записать на прием к врачу, а сама в это время тайно приехала домой и стерла. Я не сказала вам тогда. А сейчас искать Леру нет смысла.

— Почему? Ты что-нибудь знаешь?

— Да, она звонила. Прощалась. Она теперь живет в церкви и посвятит жизнь Богу. Так она сказала. Просила простить за все, сказала, чтобы ее не искали. Как вы думаете, мне сразу, наверное, Марии Петровне не надо говорить, подождать лучше?

Это был ее «американский ковбой» Кевин, он позвонил, словно чувствовал, что ей сегодня плохо. Все валилось из рук, потому что ниточки, которые случайно у нее оказывались, в одночасье обрывались.

— Когда ты приедешь, Кевин?! — закричала в телефон Юля.

— Джулия, время меняет, мне нужно тут сделать большая работа. Я не могу подвести корпорация. Приезд в Россию пока позже. Что там с твоей работой? Я волнуюсь. Я не могу пока приехать — нет времени.

— Если у тебя нет для меня времени, Кевин, ты не напрягайся. — Юльке вдруг стало обидно. Он позвонил для того, чтобы сообщить, что у него нет для нее времени? Правду говорят, что у американцев на первом месте карьера. Стало еще обидней.

— Джулия, время все меняет, и я обязательно приеду.

— Время ничего не меняет, Кевин. Меняются люди. — Она знала, что так и будет. Он останется в своей Америке, потому что там работа, там его родня, там его история. Не надо было его отпускать. В конце концов, в Америке тоже много красивых девчонок, а Юлька поверила, что она лучшая… С чего вот она решила, что он вернется в Россию? Журналистская интуиция? Нет у нее ни интуиции, ни чего-либо другого, что могло бы удержать мужчину!

— Джулия, я остаюсь на время. Я приеду, мы поженимся, я тебе обещал.

— Не волнуйся, Кевин, я возвращаю тебе обещание.

— Почему возвращаешь? — Кевин нервничал и не понимал сказанного. — Мы поженимся, Джулия! Я приеду.

— Конечно-конечно, Кевин. Когда-нибудь, лет этак через сто.

Юлька сидела на скамейке около больницы и тихо плакала. Не могла американская сказка продолжаться вечно, она понимала это. Человек умеет приспосабливаться к различным обстоятельствам, к изменениям в своей жизни и меняться сам.

Например, у людей, живущих высоко в горах, увеличивается объем легких, что дает им возможность получать достаточно кислорода из разреженного горного воздуха. Человек вырабатывает особые защитные механизмы, чтобы происходящие перемены помогли выжить, в каких бы условиях он ни оказался. У Юльки не было сил, ее защитные механизмы почему-то не давали о себе знать, рядом не было Кевина, расследование провисало, как мокрый тюль. Она достала из сумочки маленькое зеркало и посмотрела на свое заплаканное лицо.

— Может, тебе, как Валерии, попросить убежища в церкви, уйти в монастырь?

Что такое могло произойти в жизни девушки, чтобы она приняла подобное решение? Ее сильно обидели, и она пошла искать защиту? Девочка с комплексами бросила вызов?

Юлька вспомнила, как переживала в школе свое несовершенство, считала, что она некрасивая и плохо одевается, к тому же у нее у одной из всего класса не было мамы.

Первое время она объяснялась по этому поводу — мама погибла, — а потом перестала отвечать на подобные вопросы, просто молчала, и все. Бабушка, у которой Юля воспитывалась, потому что отец был в постоянных командировках на космических пусках, очень переживала за внучку в переходном возрасте, все время разговаривала с ней, да и вообще относилась к Юлькиным проблемам с пониманием, не отмахивалась от них. Бабушка объясняла, что под действием гормонов организм меняется, что с возрастом тело девочки станет стройным, а для кожи надо просто подобрать косметику. Бабушка как-то грамотно не лезла Юльке в душу, но была все время в курсе событий.

У Леры Крупинкиной была нормальная семья, были мать и отец, пусть неродной, но тысячи мужчин воспитывают чужих детей, и это не является аномалией. Юлька вообще до окончания школы по-хорошему не знала отца, он приезжал с космодрома уставший, измученный, долго спал, а она смотрела на него в дверную щелочку, не веря, что этот чужой дядя — ее папа. Что-то недосмотрела Мария Петровна Крупинкина в воспитании своей дочери, которая так жестоко отнеслась к отцу.

— Я обидела Кевина! Зачем я обидела Кевина?! Он волнуется, звонит, а я, неблагодарная, фыркаю, говорю глупости. — Юлька было потянулась к телефону, но потом решила, что будет разговаривать с ним завтра.

Сегодня у нее упадок сил, депрессия. И последнюю точку в ее настроении, сама того не подозревая, поставила Валерия Крупинкина, которая резко оборвала контакты с внешним миром.

Сорнева знала, что избавляться от подавленного состояния нужно только работой, и здесь ей повезло. Работа в газете — процесс постоянного поддержания себя в творческой форме, да еще за это платят деньги. Статью надо переписать заново, и она сейчас пойдет домой, сядет за компьютер и начнет вспоминать свои тезисы, кстати, первые абзацы утерянной статьи ей не очень нравились, она их изменит, сделает материал более логичным. Кроме того, ей стал очень интересен еще один персонаж — заместитель начальника цеха по фамилии Кубарев.

Она обязательно посмотрит в отделе кадров завода, где у нее уже появились знакомые, его личное дело, так сказать, для справки. Об этом человеке она почему-то раньше не спрашивала ни у болтушки Светы Налько, ни у Марии Петровны, он словно все время был в тени. Надо поинтересоваться кругом его общения или напрямую взять и спросить про Леру.

Кстати, с его физическим недостатком у него тоже должны быть подростковые проблемы и комплексы, его явно дразнили в школе, даже смеялись над ним. Его болезненная реакция могла сохраниться на долгие годы. Он и сейчас мог посещать врача — невропатолога, психиатра. Болезненные воспоминания детства способны не давать разрядить внутреннее напряжение, а тело и психика человека находят способ как-то примениться к этому напряжению. Это многое бы объяснило. Но раз она «застряла» на скамейке около больницы, значит, ей это было надо. Юлька поняла, что она сейчас будет делать, — попросит Аню Горшкову найти в централизованном медицинском архиве детскую больничную карточку Кубарева. А почему она решила, что такая карточка вообще существует и он не наблюдался в какой-нибудь платной поликлинике? Но ведь шанс есть, значит, его надо использовать! Удача приходит к тем, кто подготовил для нее почву. Ее просьба, конечно, незаконная, наглая, и Аня может ей отказать безо всяких объяснений, но журналисту иногда приходится нарушать закон во имя благих целей. Так говорит Егор Петрович Заурский, а он знает, что говорит.

Например, он считает, что самый главный журналистский закон о средствах массовой информации давно надо переписать, но тогда надо переписать и конституцию, а на такие жертвы никто не пойдет.