Павел Дыбенко. Пуля в затылок в конце коридора - Владимир Шигин

Закончилась Гражданская война, началось вполне предсказуемое в сокращение непомерно разросшейся Красной армии. Многие военачальники поспешили уйти на а гражданскую и партийную работу. В этих условиях герой революции Павел Дыбенко предпочел остаться в Красно армии. 7 июня 1921 года приказом РВС Республики № 194 П.Е. Дыбенко был назначен начальником 37-й стрелковой дивизии, фактически же принял командование ею только 21 октября. До этого времени он занимался подавлением крестьянского мятежа на Тамбовщине, а потом отдыхал от карательных трудов на курорте. Поэтому 37-й дивизией Дыбенко реально толком не командовал, т. к. уже три месяца спустя стал командиром знаменитой 51-й Перекопской стрелковой дивизией. Однако фактически вступил в должность комдива лишь в марте 1922 года, т. к. до этого времени снова отдыхал.

Командующий войсками Украины и Крыма М. В. Фрунзе вручает Почётное революционное Красное Знамя начальнику 51-й дивизии П. Е. Дыбенко. Крым, 1921

Удивительные вещи узнаешь о деятельности комдива-51 Дыбенко, например, из книги писателя В.А. Нелаева «Павел Дыбенко» (Изд-во политической литературы, М., 1965 г.): «Наступили мирные дни. П.Е. Дыбенко весь свой незаурядный организаторский талант, все свои силы отдает строительству Советских Вооруженных Сил, укреплению их боевой мощи…Штаб дивизии размещался в центре Одессы, в гостинице «Пассаж». Дни нового комдива протекали в напряженной деятельности. Население и войска испытывали нехватку продовольствия, транспорт и промышленность ждали восстановления, подходила пора уборки урожая. Преодолевая трудности, П. Е. Дыбенко твердо проводил в жизнь требования нашей партии об укреплении государственных границ. Старый большевик П. Г. Пашковский вспоминает: «Никогда не изгладится из памяти огромное трудолюбие, забота и внимание, которые вкладывал Дыбенко в дело боевой и политической подготовки войск. Все ответственные совещания местных органов в Одессе проводились при активном участии П.Е. Дыбенко. К нему приходили все, кому были дороги завоевания революции, выслушивали его мнение и считались с ним. Особую заботу Павел Ефимович проявлял о бойцах и командирах. Павел Ефимович был человеком разносторонних интересов. Как-то ему стало известно, что в Одессе гастролирует прославленная балерина Е.В. Гельцер. Павел Ефимович выразил пожелание, чтобы актриса выступила перед воинами дивизии. Концерт Е.В. Гельцер состоялся в Доме Красной Армии и прошел с большим успехом».

В то, что Дыбенко с распростертыми объятьями принимал балерину Гельцер, я нисколько не сомневаюсь. Относительно огромного трудолюбия, заботы и внимания Дыбенко к людям, относительно его одержимости повышением боеготовности дивизии у меня большие сомнения. Впрочем, в особняк, где жил и весьма нескучно проводил время Павел Ефимович, действительно могли приходить те, кому были дороги завоевания революции, т. е. его друзья и сослуживцы. Сегодня трудно достоверно судить, насколько грамотно командовал Дыбенко вверенными ему дивизиями и корпусами в начале 20-х годов. Доподлинно известно лишь то, что писал он, по-прежнему, с массой грамматических ошибок, а в общении с подчиненными предпочитал мат.

Среди командиров 51-й дивизии был и будущий Маршал Советского Союза, а тогда командир одного из артиллерийских дивизионов, Л.А. Говоров. К этому времени, за мужество при штурме Перекопа он был уже удостоен редкого тогда ордена Красного Знамени. Думаю, как профессионал своего дела, Говоров вполне устраивал своего комдива. При этом сам он вряд ли в глубине души, как бывший царский, а потом и колчаковский офицер, симпатизировал недавнему революционному матросу. Как бы то ни было, но именно по представлению П.Е. Дыбенко, Говорову за хорошую службу были торжественно вручены Л.Д. Троцким перед строем дивизии красные бриджи, весьма серьезная по тем временам награда. В октябре 1923 года Л. А. Говоров назначается начальником артиллерии 51-й Перекопской стрелковой дивизии.

Говорят, что впоследствии Дыбенко старался не вспоминать о временах своего командования 51-й дивизией. Дело в том, что когда в начале 1922 года голод выкашивал целые деревни юга Украины, красноармейцы 51-й дивизии занимались реквизицией продовольствия в степных селах. Забирали последнее, что еще оставалось у крестьян после уплаты продовольственного налога. При этом не обошлось без грабежей, избиений и изнасилований. На все преступления подчиненных Дыбенко смотрел снисходительно. Это вызвало конфликт с местными партийными властями. Они требовали поставить на место Дыбенко, убрать его с юга Украины. Однако командующий войсками Советской Украины и Крыма М.Ф. Фрунзе ограничился директивой — «неусыпно наблюдать за Дыбенко, как за ненадежным командиром".

Любопытно, что выступая на параде войск 1 мая 1922 года, Дыбенко во всеуслышание называл местных коммунистических лидеров «бездельниками» и предложил «разогнать» исполком Одессы. Другого, за такое высказывание сразу бы упекли в ОГПУ, обвинив в контрреволюции. Дыбенко все сошло с рук.

При этом служебными обязанностями Павел Ефимович себя не обременял, справедливо полагая, что в мирное время он, как герой революции, должен отдыхать и жить в свое удовольствие. Поэтому Дыбенко не стеснялся. Революционный аскетизм — это не о нем. В Одессе они с Коллонтай поселились в лучших номерах лучшей гостиницы «Пассаж», что на Дерибасовской, заняв там целый этаж. По воспоминаниям современников, комнаты были завалены конфискованной антикварной мебелью, картинами, коврами… У подъезда круглые сутки дежурило несколько выездов и автомобиль.

Павел Дыбенко и Александра Коллонтай

К этому времени Дыбенко уже тяготился своей постаревшей, хотя по-прежнему, весьма влиятельной в высших большевистских кругах, женой — Александрой Михайловной Коллонтай, тем более что его покровительница влезла в очередную оппозиционную группу. Александра Коллонтай неосмотрительно приняла участие в т. н. «рабочей оппозиции» РКП (б), которая открыто выступила против диктатуры В.И. Ленина. Но это выступление было вначале разгромлено на X съезде РКП (б) в 1921 году, а затем окончательно добито на Х1-м съезде в 1922 году, причем лидерам «рабочей оппозиции» Шляпникову, Медведеву и Коллонтай было объявлено последнее предупреждение. Дзержинский же вообще предлагал их расстрелять.

Боясь оставаться в Москве, Коллонтай и поспешила к мужу в Одессу. Но там ее ожидал новый удар — любимый Павлуша был не слишком рад появлению жены, которая начала, не только руководить всеми женсоветами, но, по старой привычке, принялась активно вмешиваться и в командование дивизией, а кроме этого пытаться отлучить мужа от пьянства и распутства.