Темный - Юлия Трегубова

Герман в изумлении наблюдал за безумным действом и не мог пошевелиться. К такому развитию событий он был не готов. «Что же его так подкосило? — напряженно думал Герман. — Ведь был нормальным парнем. Неужели не выдержал? Может быть, я слишком на него наседал? Чересчур много… да, каждую ночь — это слишком».

Сергей остановился, на его лице проскользнула тень внезапной мысли.

— А и правда не был, — пробормотал он. — Не был! Не был! Надо исправить, это надо исправить!

Программист снял с себя рубашку, оголив тощий торс, и начал подпрыгивать на столе, пытаясь закинуть тряпку до люстры.

Герман не сразу сообразил, что тот пытается сделать. Но потом, когда Сергей понял, что так у него ничего не выйдет, осмотрелся, спрыгнул со стола и схватил нож для бумаги, до Германа дошел смысл этих действий.

— Настя! Настя! — заорал Герман Петрович. — Вызывай «Скорую», срочно! Пока он себя не порезал!

А сам подскочил к обезумевшему программисту и схватил его за руки.

— У него ведь мать недавно в больницу положили, — всхлипывая, говорила Настя уже после того, как бригада в белых халатах усмирила Сергея и увезла в диспансер. — Знаете, у нее рак, совсем сдала. А денег на лечение нет. Хотя, может быть, и в Израиле уже не помогли бы… Говорят, у нас тоже лечат не хуже, если вовремя…

А Герман сидел в оцепенении, в его мыслях лицо несчастного программиста сливалось с лицом Олега. «Я, только я виноват в гибели молодого студента. И чуть не угробил второго — ни в чем не повинного Сергея. Кто знает, оправится ли он? Или еще одна жизнь загублена, еще одно будущее перечеркнуто?»

В офис явилась улыбающаяся и излучающая энтузиазм Светлана. Настенька уже немного отошла от потрясения, но до конца так и не смогла унять дрожь в руках. Чудом не расплескав перед начальницей кофе, она выставила с подноса вазочку с конфетами, креманку с сухофруктами и такую же — с орехами. Светлана стрельнула недовольным взглядом в сторону секретарши, но тут же быстро перевела глаза на монитор, и на ее лице снова засияла дружелюбная улыбка.

— Мы сформировали две группы по три человека. И сразу же после вашего согласования кандидатур отправим команду на производство, — щебетала Светлана.

С экрана представители заказчика деловито кивали головой и тоже потягивали что-то из чашек.

— Нужно обсудить план проведения работ, — вставил один из участников конференции, мужчина лет тридцати с большими залысинами, упитанный. Возможно, видеокамера немало исказила габариты, но на экране его строгий черный костюм смотрелся словно надутый. — Мы бы хотели пересмотреть сроки, в первоначальном варианте слишком растянуто…

— Никаких работ не будет! — не дав договорить мужичку с залысинами, категорически заявил Герман. — Мы отказываемся от проекта.

В кабинете повисла тишина. Немое недоумение витало в воздухе, участники видеоконференции по ту сторону экрана молча переглядывались, а глаза Светланы вспыхнули гневом — казалось, он вот-вот материализуется и вырвется наружу, опалит всех. Да и вид у Светланы был такой, что Герман нисколько не сомневался — она хотела сжечь его на костре тут же, незамедлительно.

Герман шагал по лужам, не обращая внимания на разлетающиеся вокруг брызги. Чистота дорогих брюк не заботила его, как и то, что о нем теперь подумают. Мир сузился, сведя фокус в одну жизненно важную цель — понять, разобраться, что случилось с Олегом. И как можно остановить то, что неумолимо засасывает его, словно трясина. Олег, Константин, Сергей… Кто следующий?

Лужи сверкали под солнечными лучами. Промозглость и грязная пастельная гамма ранней весны ушли. В воздухе ощущался май, совсем на подходе, сулящий теплые деньки. Но Герман не замечал, он ежился от холода, исходящего из глубин иного, неведомого мира, но так близко подступившего к реальности. Мимо проскользнул серый человек — его наряд с головы до пят был исключительно в серых тонах: шляпа, плащ в пол, брюки. Даже лицо, казалось, имеет серый оттенок. Впрочем, Германа это не удивило. Списав все на свое состояние, он поспешил к зданию с синей табличкой.

— Мне к следователю Гришину! — твердо отчеканил Герман в окошко неприступной будки.

— Вызывали?

— Нет! Но мне срочно нужно его увидеть.

Минуты ожидания не тянулись, как это часто бывает. Герман почему-то был уверен, что Гришин незамедлительно его примет. Так и вышло.

— Добрый день, Герман Петрович! — Молодой следователь испытующе глядел на посетителя. Держался сдержанно, но напряженно.

Герман кивнул в ответ. Как только оба зашли в кабинет, незваный посетитель бухнулся на стул.

— Скажите, ведь экспертиза изъятого компьютера Олега проводилась? Что в заключении? — Герман решил не тянуть быка за рога, а сразу перейти к делу.

Гришин в изумлении поднял брови, потом скрепил руки в замок на груди и откинулся на спинку кресла. Он выжидал, рассматривал посетителя и не спешил с ответом. Герман смотрел на следователя, полный решимости. Но нервный мандраж все равно прорывался изнутри, и чтобы не проявить свое волнение, Герман весь сжался, напрягся, словно атлет перед прыжком.

— А откуда вы взяли, что должна быть экспертиза?

— Вы сами сказали, когда я был у вас в прошлый раз, — спокойно ответил Герман.

— Я не мог такого сказать, — парировал Гришин.

— Ну вы говорили про производство следственных действий или как там у вас? — Герман не переставал напирать. — А что это? Экспертиза или еще чего, называйте, как хотите. Но что-то подобное ведь проводилось?

Что ж, Гришин понял, что визитера так просто не подловить.

— Зачем вам, Герман Петрович, знать результаты экспертизы?

— Надо, — постарался отделаться кратким ответом посетитель.

Гришин поднял брови, покачал головой, мол, такой ответ не устраивает.

— Ну хорошо, — сдался Герман и решил рассказать следователю о своих опасениях. Не всех, конечно. — Вы сами знаете, какое письмо мне прислал Олег. К тому же его мать почему-то винит меня, будто все из-за каких-то моих данных произошло. Вы сами знаете, что многие считают меня виноватым… Хотя это бред! Но все-таки… Я пересмотрел все свои цифры, все письма, которые отправлял Олегу, но так и не понял, что такого он нашел… Мне надо понять. Я хочу разобраться, понимаете?

Гришин молча дождался, когда посетитель выговорится. Отвечать на вопрос Темного он не собирался. Наоборот, хотел потянуть время, подловить, заставить признаться в краже дела. Конечно, если это действительно он. Но что-то подсказывало молодому следователю, что без этого скромного преподавателя тут не обошлось.

— Так многие вас считают виноватым? И почему вы думаете, что я об этом в курсе?

— Конечно, в курсе! Вы же всех опрашивали, чего тут думать… Его мать на порог меня не пускает.