Временные трудности 4 - Максим Томилко

– Согласно рапорту старшего лейтенанта Никольского, курсант Вишневский оказался очень наблюдательным человеком. Вот, пожалуйста, – он протянул начальнику рапорт преподавателя.

Василий Тимофеевич быстро побежал написанное, вернул рапорт заместителю и после недолгого раздумья сказал:

– Если это смог заметить совершенно неподготовленный человек, то к нам могут возникнуть вопросы. И вам не показалось странным, что нас пытается учить какой-то мальчишка?

– Свежий взгляд со стороны бывает иногда очень полезен, – осторожно сказал Коноваленко.

– Меня тревожит этот Вишневский. Слишком часто я слышу эту фамилию, – честно сказал Сергиенко. – Сначала он в одиночку убивает четверых бандитов, потом задерживает самого настоящего шпиона, благодаря чему мы выходим на след целой разведывательной группы. Если бы мы имели дело с опытным сотрудником, тогда ещё куда ни шло, но для обычного сельского парня – это явный перебор. К тому же, два преподавателя из школы милиции сигнализировали о его весьма странном поведении. Думаю, пришло время лично познакомиться с курсантом Вишневским. Алексей Архипович, отправьте людей в школу милиции, задержите и доставьте сюда этого уникума. Будем разбираться.

Егору приснился странный сон. Бескрайний чёрный космос, тусклая бордово-алая звезда, крошечная планета, выглядевшая с орбиты почему-то какой-то странной сиренево-фиолетовой и бесшумные вспышки десятков взрывающихся кораблей. Эпизод из Звёздных войн, не иначе. Он умело пилотировал небольшой, но невообразимо быстрый летательный аппарат, ловко уворачиваясь от стремительных атак таких же вёртких соперников, пытаясь пробиться к огромной махине флагманского звездолёта, но для чего он это делал, так и осталось для него загадкой. На нём сосредоточили огонь сразу две орудийные башни флагмана, и его корабль мгновенно исчез в ослепительно яркой вспышке. И он тут же проснулся. Как и полагается в липком поту и с учащённым сердцебиением. Немного полежал, приходя в себя и понял, что пытается вспомнить что-то далёкое, постоянно ускользающее куда-то в глубины подсознания. Чистейшей воды дежавю. Ему казалось, что он всё это уже когда-то видел, и даже при определённом напряжении сможет вспомнить не только класс этого звездолёта, но и даже название… Но, конечно же, ничего не вспомнил. Он уже собирался было плюнуть на это бесполезное занятие, встать и пойти заниматься обычными утренними делами, как внезапно в памяти всплыло: «La flagŝipo». Что это значит он не знал, но звучало красиво.

Он целый день повторял про себя это слово на разный лад, но перевести так и не получилось. Он даже попробовал найти ответ в крошечной библиотеке школы, но безуспешно. На выходе из неё его и встретил преподаватель по самбо. Молча остановил жестом, порылся в карманах, весело подмигнул и протянул ему увольнительную в город. Егор только успел вчитаться в написанное, а старший лейтенант Заитов уже бодрой походкой скрылся в одном из кабинетов и догонять его со словами благодарности было как-то глупо и неуместно.

Егор, получивший увольнительную в город, скорее всего, в виде поощрения за того фельдфебеля, очень обрадовался. Хмурые ребята из контрразведки вчера изрядно помотали ему нервы, и прогулка по вечернему городу оказалась весьма кстати. Дежурный на КПП проверил документы, предупредил, чтобы Егор не вздумал опоздать, и, выпустив его через калитку, бросился открывать ворота новенькому чёрному автомобилю. Егор, выйдя на улицу, успел заметить у сидящих в машине петлицы госбезопасности и даже успел подивиться этому обстоятельству. Чего это, мол, чекисты у них забыли, но вертевшийся неподалёку парнишка отвлёк его внимание. Он внимательно рассматривал Егора, украдкой сравнивая его с какой-то мятой фотографией. Выглядел он, в общем-то, вполне безобидно и совсем не походил на сотрудника спецслужб или матёрого уголовника, но Егор, помня, как он ошибся с оперуполномоченным Андреем, всё же немного напрягся. Пройдя метров сто по улице, Егор обернулся. Парень шёл следом и даже не пытался маскироваться под случайного прохожего. Более того – приветливо, как старому приятелю, помахал рукой, привлекая внимание.

Это уже становилось интересным. Он повертел головой по сторонам, но никого, кто мог бы представлять даже гипотетическую угрозу, не заметил. Ну, не рассматривать же всерьёз семейные пары с детьми или знакомых пацанов из школы милиции, спешащих куда-то со счастливыми лицами. Егор притормозил, поджидая «приятеля» и на спокойный, даже скорее ленивый вопрос: «Ты Пионер?», смог лишь утвердительно кивнуть. Его губы сами собой расплылись в дурацкой улыбке. Парнишка удивлённо уставился на него, затем торопливо извлёк из внутреннего кармана пиджака мятую фотографию, но Егор бесцеремонно выхватил её у него из рук и взглянул с неподдельным интересом. Качество было не ахти, но уж себя-то, вернее сказать, Анджея он узнал без труда. Снимок был сделан с рисунка, выполненного карандашом и скорее напоминавшим дружеский шарж, чем портрет, хотя черты лица были переданы достаточно точно. Внизу знакомым каллиграфическим почерком было аккуратно выведено его прозвище, которое в этом мире мог знать всего один человек.

Егор почему-то решил, что они поедут к Поляку, но так и не представившийся парнишка, назвал извозчику улицу на другом краю города. Ехали в полном молчании, а потом, отпустив пролётку, ещё долго шли пешком. Ничем не примечательный дом на окраине, злющая собака на цепи и скучающий на лавочке у входа паренёк, который вообще никак не отреагировал на их появление.

В комнате, скудно освещённой двумя керосиновыми лампами, за круглым столом в центре сидели двое. Юля в красивом новом платье и какой-то незнакомый парень лет двадцати пяти. Судя по всему, милицию тут не жаловали. Увидев Егора в форме, он тут же выхватил откуда-то из-под стола ТТ-шник, но сидящая рядом Юля ловко вывернула оружие из его рук и положила пистолет на стол.

– Я смотрю, ты окрас не меняешь, – улыбнулась она вместо приветствия. – Присаживайся.

Егор подошёл к столу и уселся на свободный стул.

– Это кто? – быстро спросил незнакомый парень по-польски, буравя Егора неприязненным взглядом.

– Это старый друг, который, как известно, лучше новых двух, – она говорила на русском и явно забавлялась этой ситуацией.

– Я ведь просил тебя говорить по-польски или по-немецки, – повысил было голос незнакомец, но девушка тут же повернулась к нему и процедила, переходя на польский:

– Не говори, что мне делать, Ежик, и я не скажу куда тебе идти. Я тебе сколько раз говорила: учи русский – пригодится.

– Это кто? – упрямо повторил Ежик.

– Я, конечно, могу ошибаться, но что-то мне подсказывает, что перед нами Анджей Вишневский, – она задорно подмигнула Егору, и это не укрылось от Ежика.

– Ну, так я это… пойду тогда? – подал голос стоявший в дверях провожатый.

– Жрать будешь? – вместо ответа поинтересовалась Юля.

– Не откажусь.

– Ты знаешь, что где лежит