Временные трудности 4 - Максим Томилко

– Ты ненормальная?

– Ненормальная… ненормальная… – повторила она, смакуя слово на слух. – Именно. Собирайся, Ежи. Нам ещё золотишко сбагрить нужно.

– Какое золотишко?

– Ты ещё спроси откуда, – улыбнулась девушка. – Мне Тадеуш посоветовал обратиться или к Арону Файну, или к Яцеку Балевичу. Я не знаю ни того, ни другого, а поинтересоваться, кто даст лучшую цену, как-то позабыла. Ты их знаешь?

– Так, слышал, но дел никаких не имел. У меня есть человек надёжный. И живёт недалеко.

– К нему и пойдём. Ты одевайся быстрее, хорош тут голым пузом сверкать. И прикинься поприличней – мы сегодня в карты играть будем. Подсказали мне здесь хорошее местечко, только сперва надо паренька одного разыскать.

Все золотые изделия, кроме отложенных для Вацлава часов, удалось продать безо всяких проблем. Человек Поляка, услыхав вполне безобидную фразу, служившую паролем, тоже лишних вопросов задать не стал, но сказал, что изготовление всех этих документов займёт очень много времени. От предложения доплатить за скорость отказался, пояснив, что это никоим образом не ускорит процесс. Пришлось согласиться. Теперь оставалось только надеяться, что Поляк ничего не узнает.

Вацлава удалось разыскать всё тем же незамысловатым способом, и он, как и в прошлый раз, не смог устоять перед золотыми часами. То, что часы в этот раз были совсем другими, его нисколько не волновало. Игра в казино, ожидаемо, закончилась полной победой, и её новый знакомый справился ничуть не хуже Егора. Правда, свою долю он попросил сразу же. Они распрощались около домика, арендованного у милой старушки, но где-то через час в двери постучали.

Юля, успевшая к тому времени уснуть, приготовила пистолет и открыла дверь. На пороге стоял Ежи. В руках он держал раздобытый где-то ночью довольно красивый букет, бутылку вина и пачку денег. Он улыбнулся, протянул ей деньги и сказал:

– Я тут подумал, чёрт с ними с этими процентами, а рука срастётся.

– Пошёл на хрен отсюда, – отрезала Юля и захлопнула перед ним дверь.

Егор

Первое практическое занятие по наружному наблюдению принесло сразу несколько сюрпризов. Небольшая группа курсантов, облачённых по такому случаю в гражданское, скучала во внутреннем дворике городского управления, поджидая своего преподавателя, который что-то задерживался, решая какие-то организационные вопросы с местным начальством. Егор даже встретил там парочку своих старых знакомых, оперов из угро, с которыми занимался тогда поисками Руты, но они, понятное дело, его не узнали.

Наконец, явился преподаватель:

– Заждались, небось? Ладно, не будем терять время. Ну, что, орлы, готовы слиться с окружающей действительностью?

Егор коротко хохотнул. Препод смерил его неодобрительным взглядом:

– Я сказал что-то смешное, Вишневский?

– Товарищ старший лейтенант, слиться не получится.

– Конечно, не получится, – согласился преподаватель, – вернее сказать, с первого раза не получится. Здесь, как и в любом деле, нужен опыт.

Егор снова не смог сдержать улыбки. Это не осталось незамеченным:

– Курсант Вишневский, я смотрю, вы сегодня в хорошем настроении. Имейте в виду, я могу очень быстро его испортить. Серьёзнее надо быть. Что вас так забавляет?

– Товарищ старший лейтенант, нам надо ничем не отличаться от местных жителей, а вы посмотрите на нас. Мы все обуты в одинаковые армейские сапоги. А во Львове мужчины в основном носят ботинки.

Препод быстро оглядел их обувь. Отрицать очевидное было бессмысленно, но и промолчать он не мог:

– Дельное замечание, но для практических занятий сгодится. При настоящей оперативной работе, конечно, лучше переобуться. За наблюдательность хвалю. Вам есть что добавить?

– Я заметил около парадного входа в управление торговца табаком и папиросами. Нам на занятиях рассказывали, что уже появились очень маленькие фотоаппараты, которыми можно за несколько дней сделать снимки всех сотрудников. Обычные преступники до такого вряд ли додумаются, а вот шпионы иностранных разведок могут.

Преподаватель смерил его внимательным взглядом, и Егор сразу же пожалел, что решил поумничать. К его счастью, в этот момент препод спохватился, взглянул на часы, понял, что они уже выбиваются из графика, и быстро свернул щекотливую тему.

А буквально через пару часов, во время занятий, Егор нос к носу столкнулся с вышедшим из-за угла обер-фельдфебелем Грубером, который по всем расчётам уже давно должен был находиться в заботливых руках контрразведки. От неожиданности Егор опешил и как-то само собой вырвалось удивлённое: «Грубер?»

Надо отдать ему должное, немец среагировал с похвальной быстротой. Его рука тут же скользнула под пиджак, но достать оружие он не успел. Егор, недолго думая, заехал ему по челюсти с такой силой, что потом ещё долго «нянчил» свою распухающую прямо на глазах кисть. Немец рухнул головой вперёд и так смачно приложился о мостовую, что Егор не на шутку встревожился, как бы он не убился ненароком. Валявшийся на мостовой наган, конечно же, поможет оправдаться в случае чего, но труп, само собой, не удастся разговорить даже при очень большом желании.

Подбежавшие товарищи окружили лежащего неподвижно обер-фельдфебеля и стояли в явном недоумении. Преподаватель же деловито растолкал курсантов, бросил на валявшийся тут же наган быстрый взгляд и присел над телом. Пощупал пульс, ухмыльнулся, а затем встал и принялся распоряжаться настолько чётко и спокойно, что Егор даже позавидовал его хладнокровию и рассудительности. Судя по всему, опыта ему было не занимать. Раздав ценные указания, он нашёл взглядом Егора, поманил его пальчиком и негромко сказал:

– Советую хорошенько обдумать свои показания, – потом он немного помолчал и неожиданно зло закончил: – Занятия вы мне сорвали. Имейте в виду, Вишневский, я очень недоволен вами.

Егор тяжело вздохнул и скромно потупил взгляд. Он и сам был собою недоволен.

Бывший начальник следчасти ГУГБ НКВД СССР, а ныне возглавлявший УНКВД Львовской области старший майор государственной безопасности Сергиенко выслушал доклад о задержании кадрового немецкого разведчика и подумал, что имя этого польского паренька Анджея Вишневского стало звучать в его кабинете подозрительно часто. Буквально на днях директор львовской школы милиции поделился поступившими на него сигналами и вот снова…

Никакого рационального объяснения этому он не находил, и именно это очень сильно беспокоило. Когда совещание было окончено, Сергиенко сказал, обращаясь к своему заместителю:

– Алексей Архипович, задержитесь.

Остальные сотрудники покинули кабинет, а когда за последним закрылась дверь, Сергиенко продолжил:

– Я хотел поговорить по поводу этого паренька, Вишневского. Значит, говорит, что немец просто показался ему подозрительным? А что именно не понравилось? Внешность, поведение, походка, чёрт возьми? – Василий Тимофеевич даже не пытался скрывать своё раздражение.

– Взгляд, говорит, был очень подозрительным, – улыбнулся начальник отдела УГБ, капитан государственной безопасности Коноваленко.

– Взгляд? – удивился Сергиенко. – И