Офицеры власти. Парижский Парламент в первой трети XV века - Сусанна Карленовна Цатурова

самого начала англо-бургиньонского правления, которое с первых же месяцев знаменовалось отъездом из Парижа властей: и короля Карла VI, и герцога Жана Бесстрашного, и Дофина Карла Валуа, увезенного королевским прево Танги дю Шателем в первые часы вступления в Париж войск бургиньонов.

Взаимопомощь становится потребностью всех институтов, оставшихся в Париже, и уже на заседании 22 октября 1418 г. впервые обозначилось появление некоего консультативного совета, объединяющего все власти города: «Для распределения продуктов и других вопросов, касающихся управления и поддержания порядка» Парламент приказал купеческому прево и эшевенам собираться ежедневно на заседания в городской ратуше и направил туда для консультаций двух своих чиновников. С тех пор такой совет собирался регулярно, число парламентских чиновников, помогавших в управлении городом, постоянно возрастало, и вскоре совет стал полномочным органом власти в городе, поскольку в него вошли также и королевский прево, и Парижский университет, и «почтенные буржуа»[249]. На заседании 2 января 1419 г. совет получил оформление: в него вошли представители от Шатле, четыре чиновника Парламента, прево и эшевены, а также пять горожан, среди них меняла и суконщик, чтобы «обсуждать все необходимое, надлежащее и полезное для… доброго управления и поддержания порядка в Париже». Вскоре число парламентских чиновников, участвующих в совете, достигло 20 человек (10 января 1419 г.). На заседании 18 января 1419 г. совет получил одобрение властей города: для его утверждения собрались чиновники Парламента, ректор Парижского университета, чиновники Шатле, королевский и купеческий прево и эшевены и «многие почтенные люди коллежей и церкви». Совет возглавил Жиль де Кламеси, чиновник Палаты счетов. Все решения были присутствующими «ратифицированы, поддержаны и подтверждены»[250]. Не следует думать, что в городе не было оппозиции и царило единодушие в отношении самостоятельно учрежденного органа без санкции короля: уже на заседании 6 марта 1419 г. члены совета во главе с королевским прево пришли в Парламент и обратились с симптоматичной просьбой: дабы избежать «гнева сеньоров, обидных и опасных слухов в свой адрес, они просили все принимаемые ими решения объявить решениями короля и Парламента», если эти решения будут одобрены последним. Следует учесть также, что к этому времени Парламенту удалось уже добиться от короля подтверждения полномочий совета, названного «комиссарами по делам суда, порядка и превотэ», вызвавшего сопротивление части горожан: на заседании 31 января 1419 г. об этом было сообщено Парламенту, а 6 февраля 1419 г. отправлено посольство к королю. Все эти действия превратили в конечном счете Парламент в гаранта и контролера всей деятельности властей разного уровня в городе.

Целью этой деятельности Парламента становится зашита законов и борьба с ошибками и злоупотреблениями властью, ставшими в годы кризиса опасной тенденцией в работе органов суда и администрации Парижа. Парламент старался поддерживать высокий авторитет королевского прево и Шатле, стимулировать их усердие, предотвращать вмешательство извне в управление городом. При этом Парламент настойчиво боролся с вымогательствами чиновников Шатле, с множеством «новшеств», вводимых прево, и проверка работы Шатле прочно входит в практику Парламента. На заседании 16 апреля 1420 г. Парламент издал специальное постановление, требующее от чиновников Шатле сообщать ему, если дело передастся на дополнительное расследование, иначе оно будет признано незаконным. На заседании 24 апреля 1423 г. сержанты обратились с жалобой на действия прево и получили в Парламенте поддержку: он запретил прево нарушать королевские установления о Шатле. В 1425 г. (20 января, 26 января, 3 февраля и 9 февраля) Парламент обсуждал новые ордонансы, «касающиеся чиновников превотэ и Шатле». В сложном деле, потребовавшем изучения регистров Шатле, его чиновники отдали решение в полное ведение Парламента (22 января, 18 февраля, 19 марта 1434 г.). Создавшиеся в Париже благоприятные условия для всяческих нарушений законов потребовали от Парламента особых мер и в отношении чиновников Шатле и превотэ, что входило органично в общую политику института по защите законности в государстве. Уже в самом начале бургиньонского правления имела место беспрецедентная попытка посягательства Шатле на компетенцию Парламента, когда сержант опечатал имущество покойного советника Парламента, чье завещание было отдано в Парламент для исполнения (1 октября 1418 г.). Парламент по настоянию родственников, друзей и душеприказчиков покойного вынужден был напомнить Шатле о последней воле советника и неприкосновенности компетенции Парламента. 30 июля 1421 г. Парламент вызвал к себе чиновников Шатле, чтобы пресечь злоупотребления с дополнительными платами, требуемыми за каждое слушание дела (по 4 солида); «и почти все участники заседания были того мнения, что было бы разумно найти средство против этого… и составить новый ордонанс». В 1423 г. Парламент специально занимался разбором незаконного поведения прево, вызвав его на допрос: в Парламент поступило множество жалоб на дополнительные платы (1 золотой), которые прево требовал от всех, кто после 1418 г. получал в Шатле должность, хотя назначения происходили по королевским письмам. Ссылки прево на то, что «его предшественники обычно тоже брали» с сержантов, вынудили Парламент пригрозить ему судом (6, 12 февраля 1423 г.).

16 марта 1425 г. Парламент вновь вызвал прево, чтобы выслушать его объяснения по поводу участившихся жалоб на незаконные поборы, взимаемые им. Объяснения прево были вполне рациональны: он напомнил, как герцог Бедфорд поручил ему должность «очень ответственную, особенно в нынешнее военное время», в силу чего он вынужден держать для охраны больше людей, чем в мирное время. Вместе с тем ему обещали, что он будет пользоваться обычными выгодами от этой должности, которые вошли в традицию, и он не увеличивал их, а поскольку его предшественники тоже брали платы с вновь назначенных, они и теперь сами несут ему дары, хотя он их и не просит об этом; и еще он напомнил об особых милостях от короля, вошедших в традицию, — носить оружие, дорогие одежды и украшения, в чем он также лишь подражал своим предшественникам. Наконец, он заметил, что лишен многих традиционных выгод из-за сложной ситуации в городе и поэтому вправе получить хоть какую-то компенсацию[251].

17. Вид Парижа в XV в. (Национальная библиотека, Париж)

Парламент осознавал, разумеется, неизбежность большинства злоупотреблений, вызванных трудностями военного времени, и пытался лишь ограничить их, исходя из своих представлений о высоком авторитете органов королевской власти. В решениях Парламента мы находим такие меры, как 158 борьба с незаконным распределением денег от чеканки монеты (7 марта, 16 марта, 10 октября 1419 г.); запрет увеличивать количество прокуроров Шатле до 40 человек, что приводило к задержке решения дел (29 октября 1425 г.); отмену жалованья советника-клирика, вступившего в брак (11 ноября 1426 г.); борьба со взятками в Шатле (8 февраля 1427 г., 14 марта 1427 г.); требование к секретарю Шатле соблюдать правила ведения документации и регистров (12 апреля 1427 г.); требование