Офицеры власти. Парижский Парламент в первой трети XV века - Сусанна Карленовна Цатурова

к лейтенанту прево соблюдать ордонансы о велении дел в Шатле, «которые не охраняются и не соблюдаются из-за ошибок и небрежности лейтенанта» (5, 6 сентября 1427 г., 10 марта 1428 г.); требование соблюдать взаимодействие прокуроров и чиновников Шатле при расследовании дел (10 декабря 1427 г., 14, 21 июля 1430 г.); запрет нарушать ордонансы в отношении церквей Парижа (21 марта 1431 г.), как и отмена иных ошибок в работе Шатле и прево (22 января, 18 февраля, 19 марта 1434 г.).

Во взаимоотношениях Парламента и Шатле всегда видное место занимали вопросы формирования персонала и решение споров, возникавших при этом. В этой области деятельности Парламент опирался на свои полномочия по утверждению чиновников всего административно-судебного аппарата страны, однако в отношении Шатле Парламент действовал с учетом особой важности союза с ним, тем более в годы кризиса власти[252]. С персоналом Шатле значительные трудности возникли с самого начала бургиньонского правления и потребовали вмешательства Парламента, использовавшего свое право контролировать работу местных органов власти. На заседании 18 ноября 1418 г. рассматривался вопрос о замещении должности лейтенанта королевского прево Парижа по уголовным делам: Никола Сюрро обратился за помощью в Парламент и рассказал, что от имени герцога Бургундского и прево Парижа его неоднократно просили занять должность лейтенанта прево, что не входило в его планы. В итоге он решил попросить Парламент найти способ избежать конфликта с властями города, не принуждая его к неугодной деятельности[253]. Парламент подсказал весьма оригинальное решение: он посоветовал ему исполнять эту должность, но не брать за нее жалованья, «удовольствуясь выгодами этого лейтенантства», продемонстрировав тем самым временность пребывания на этой должности. Однако этот вопрос стал хорошим поводом для главного обвинения Парламента в адрес чиновников Шатле и прево, поспешивших раздать должности далеко не самым подходящим людям, спровоцировав жалобы и злоупотребления, которые «изо дня вдень происходят из-за недостатков, незнания и небрежности многих», пришедших в Шатле, где они «не работали и не имеют достаточного знания, ни желания работать там». В итоге Парламент потребовал у королевского прево «позаботиться об исполнении должностей людьми компетентными, опытными и подходящими вместо тех, которые являются… невеждами, небрежными и неподходящими для должностей в Шатле».

Сложная политическая ситуация в городе вызывала многочисленные перестановки в аппарате Шатле, и Парламент боролся за соблюдение законности и недопущение необоснованных смещений по политическим мотивам. Так, уже в начале 1419 г. вакантной оказалась сама должность королевского прево Парижа (25 января 1419 г.). Опираясь на свои полномочия. Парламент решил использовать процедуру выборов и 3 февраля 1419 г. в присутствии канцлера приступил к голосованию (scrntine). Мнения были почти единодушны (concordablcment paucis demptis), и был избран Жиль де Кламеси, чиновник Палаты счетов. Однако, поблагодарив за «доверие», он просил не утверждать его или хотя бы дать отсрочку. Парламент не внял его просьбе и утвердил в тот же день, а первый президент повел в Шатле вводить в должность. Стремление Парламента любой ценой спасти город и его органы власти от хаоса вызвало недовольство короля, о чем он написал (15 февраля 1419 г.) как об опасном самоуправстве. На это чиновники Парламента заявили, что смена прево была сделана «по справедливым и разумным причинам», к тому же самым законным для Парламента способом — «путем выборов в присутствии канцлера и многих других». Вскоре противостояние накалилось настолько, что Жиль де Кламеси, заявив, что «неугоден некоторым жителям Парижа», а также купеческому прево и эшевенам, сам просил об отставке. На заседании Парламента 6 октября 1419 г., где рассматривался этот вопрос в присутствии канцлера, Палаты счетов, Шатле, купеческого прево и эшевенов, квартальных и других чиновников города, состоялись повторные выборы королевского прево. Выслушав добровольный отказ Жиля де Кламеси, чиновники Парламента, Палаты счетов и канцлер удалились в «Уголовную башню» и приступили к голосованию. Дебаты продолжались два дня и закончились вновь избранием того же Жиля де Кламеси, попытавшегося снова отказаться, но его аргументы были признаны неубедительными[254]. Так Парламент продемонстрировал всем намерение не допустить вмешательства политических страстей в формирование органов власти. Он предвидел усложнение политической ситуации и способствовал продвижению на должность купеческого прево своего советника Гуго Ле Кока, а в 1422–1425 гг. королевские письма о новых назначениях прево и других чиновников города утверждались Парламентом без всяких возражений (3, 21 февраля, 1 декабря 1422 г., 20 января, 9 февраля 1425 г.)[255].

Взаимодействие Парламента и Шатле в этот период было весьма разнообразным и обоюдовыгодным. Так, тюрьма Шатле, где содержались и заключенные по приговору Парламента, была источником получения штрафов и оплаты чиновников Парламента, поскольку взимание штрафов входило в обязанности Шатле, а предназначенные Парламенту суммы передавались на ежегодных собраниях накануне закрытия очередной сессии. Значимость этой деятельности Шатле особенно возросла после 1418 г. при неуклонном сокращении жалованья парламентских чиновников (9 апреля 1422 г., 30 мая 1422 г., 11 мая 1423 г., 23 декабря 1424 г., 5 апреля 1425 г.).

Опираясь на право президентов охранять (veiller à la sureté) город, полученное от короля по упоминавшемуся ордонансу 3 октября 1415 г., Парламент расширил свои полномочия и по мере ухудшения ситуации в городе вмешивался в рассмотрение всех хозяйственных, административных, финансовых проблем, поставив задачу обороны и сохранения Парижа. Уже 16 ноября 1417 г. лейтенант королевского прево, купеческий прево, эшевены и горожане пришли в Парламент за советом, как подвезти продуты, избежав грабежа и захвата. На следующий день Парламент обсуждал способ, по предложению купеческого прево, собрать некоторую сумму денег с жителей Парижа, которая крайне необходима для укрепления города и его нужд ввиду надвигающейся опасности со стороны герцога Бургундского. Парламент решил сам не вмешиваться в сбор налога, так как это все же не входило в его компетенцию, но послать в помощь купеческому прево нескольких парламентских чиновников для совещаний. При этом Парламент добровольно участвовал в налогах с города, зная о тяжелом положении горожан (11 февраля 1418 г.), а также своей властью призывал к участию и другие институты, пользующиеся освобождением от налогов. Так, на заседании 3 октября 1418 г., где обсуждалась уплата нового налога «на дело войны, сохранения, охраны и зашиты королевства», который жители Парижа решили собрать со всех «привилегированных и непривилегированных», в том числе и с Парижского университета, Парламент просил ректора объяснить на собрании университета истинное тяжелое положение страны и убедить их заплатить вместе со всеми. Своей властью Парламент также распоряжался теми суммами из казны, которые находились в Париже, и потребовал их траты только на нужды города, прежде всего на его оборону и защиту (20 января, 6 февраля, 6, 16 марта 1419 г.).

«Щедрый» дар властей брать часть доходов от Парижа, предназначенных казне, на нужды и оборону