Песок в раковине - Н. Свидрицкая

другой, и он тянул Анну к себе так же сильно, как и первый. Она была под его воздействием, и все предыдущие потрясения сделали её особенно восприимчивой к этому зову. А он, вместо того, чтобы подумать об этом и защитить её, рефлектировал, подозревал и злился почём зря. А теперь могло быть уже просто слишком поздно…

Ивайр отступил в тень опоры, чтобы исчезнуть с глаз долой, в надежде, что о нём не вспомнят; и повезло ведь: не вспомнили. Анна села в катер Сихтэ, и Грит открыл шлюзы, выпуская их. Всё. Пути назад для неё больше не было.

В сущности, Ивайр мог воспользоваться паузой, и сделать то, о чём мечтал постоянно с того самого момента, как сознание и воля вернулись к нему: забрать истребитель, вылететь в космос и направить машину к ближайшей звезде. Для его романтичной натуры очень важно было сделать это красиво и эффектно, пусть об этом не узнает ни одна живая душа. Превратиться в огонь, стать частью звезды… Он едва ли не фанатично любил звёзды, изучал их, готов был любоваться ими часами. Такая смерть была бы для него подарком. Он даже всерьёз рассматривал такую возможность, пока стоял и ждал, когда закроются шлюзы, и он останется с кинтанианскими офицерами один на один.

Кинтаниане осматривались в ангаре: Грит, который прежде они могли видеть лишь издали, естественно, возбуждал их любопытство. Их было четверо: трое северян — альбиносов с коралловыми глазами, и один калькхэнец, глаза, кожа и волосы которого излучали медово-янтарное сияние. Молодые, самоуверенные, они с глубочайшим презрением проигнорировали застывшего у лифта киборга, разбредаясь по ангару всё дальше и дальше друг от друга.

— Смотри-ка, лифт заблокирован… — С лёгким недоумением произнёс калькхэнец, налюбовавшись приёмником грузовых кораблей и подойдя к лифту. — С чего бы… — Договорить он не успел: неподвижный, как выключенный робот, киборг ожил, сверкнули лезвия, и калькхэнец рухнул с перерезанным горлом лицом вниз. Он ещё не коснулся пола, а Ивайр, превратившись в смазанную тень, очутился за спиной его напарника. Он так стремительно действовал, что лишь третий из кинтаниан сообразил, что происходит что-то странное, но и он даже не успел приготовиться к отпору. Ивайр обшарил его, забрал карты, электронные ключи, и на его же боевой машине покинул ангар Грита.

При любом раскладе мероканец появиться на засекреченном объекте Лиги не мог; кинтанианин с него тоже не получался — при его росте, в три мероканских кмета, или сто восемьдесят шесть земных сантиметров, до двухметровых кинтаниан Ивайр никак не дотягивал; для бардианина или раббианина был напротив, слишком высок; для кортианина — крепок в кости и не достаточно изящен. Оставались гаранин либо шхарианец. Ивайр прекрасно знал два шхарианских языка и три гаранских, и выбрал последнего только потому, что из смуглого мероканца в смуглого гаранина было быстрее преобразиться, чем в белокожего шхарианца. Он столько раз делал что-то подобное для Лиги в Союзе, что сделать это для себя против Лиги оказалось даже приятно. В некотором смысле это было торжество справедливости, хоть и в мелком масштабе. Знание кодов, паролей и сленга военных пилотов Лиги помогло ему проникнуть на терминал легко и незаметно. Один из многих, он вышел в нужном приёмнике, без труда миновал контроль, и поднялся в комнату убитого кинтанианина. Ему необходимо было проникнуть в мозг терминала, и сделать это очень быстро.

Из всех людей, ныне живущих в Известной Вселенной, только он да Л: вар могли сделать это. С детства Ивайр Кайл отличался феноменальными способностями к техническим дисциплинам и языкам; одним из немногих в тогдашней Лиге ДМ он выучил не только всеобщий риполианский, но и лингву Бехидже. Говорить на этих языках он не мог, но читал и понимал речь гуманоидов превосходно. За время рабства у Л: вара он расширил свои познания, научился понимать лингвы Сихтэ, вранов и келтов, а так же освоил компьютерный язык Сихтэ. Гуманоиды по-своему кодировали информацию, скрывая это от людей особенно тщательно, и шанс выучить их компьютерные языки самостоятельно практически равнялся нулю; Л: вар, конечно, был другое дело, а используя гений Ивайра в работе над Гритом, он неизбежно поделился знанием с ним.

Пользуясь картами и ключами убитого, Ивайр нашёл его комнату и включил персональный компьютер. Сихтэ людей не баловали: стандартный набор тренировочных и эротических имитаторов, слабенькая карта памяти… Ивайр подключил к компьютеру самого себя, чтобы придать ему дополнительную мощь, и слабенькая машина надсадно загудела от перенапряжения. Электронная часть его механизма принимала и считывала чудовищный поток информации, хлынувший в него после того, как он вышел-таки напрямую в сеть терминала. Через десять минут Ивайр знал всё о терминале, его предназначении и опытах Оотэ, и смесь острой ненависти, горечи от бессилия что-либо изменить, страха за Анну и желания убить Оотэ, глядя при этом ей в глаза, оказалась отличным допингом. Теперь Ивайр знал то, чего не хотел бы знать никогда в жизни, и душа его восставала против, стремясь отторгнуть это знание. Разве мало ему было воспоминаний о крови, грязи, смерти? Впервые в жизни он сам хотел убивать; жажда убийства была, как чистый белый огонь, яростный и бескомпромиссный. А когда он добрался до лабораторий Оотэ, ярость переплавилась в бешенство, какого он не испытывал никогда в жизни. Теперь он уже точно знал, что не зависимо от того, что получится с Анной, что ждёт его самого, Оотэ и её опытам — конец. Допёк его вид женщин, в основном кинтанианок Средних и Низких Каст, которых Оотэ использовала в качестве живых инкубаторов для своих гибридов человека и гуманоида. У всех у них был повреждён рассудок, и они тупо смотрели прямо перед собой, не видя мероканца, но одна, видно, находилась в самом начале пути, потому, что при виде Ивайра бросилась на прозрачную стенку и стала колотить в неё руками, что-то беззвучно крича. Глаза у неё были обведены тёмными кругами, но смотрела она почти осмысленно. Ивайр знал, что помочь ей не может, но пройти мимо был не в силах. Он был бы другим человеком, если бы прошёл. Теряя драгоценное время, он вскрыл её камеру, подхватил, зажав рот, чтобы не кричала — она была под воздействием какого-то наркотика, её всю трясло, она плохо соображала, что происходит. Ивайр затолкнул её в лифт и отправил на жилой уровень кинтанианских пилотов. Это было всё, что он мог для неё сделать.

Девушка — звали её Гера, — была действительно накачана наркотиком по самое «не хочу», так как