Потом я проснулась - Ана Вилард

— Нравится? — он кивнул в сторону долины и мечтательно сощурился. — Родная земля, что может быть лучше?

— Да, шикарно. Пугающая красота.

— Почему пугающая? — удивился мужчина.

— Сложно представить себе, что она соседствует с людской жестокостью. Неуместная декорация, не находишь?

— Хм… Да, наверное, — Ламар нахмурился и некоторое время ехал молча. — Мне сообщили, что ты пыталась заговорить с одним из наших. Тебе что-то нужно?

— Нет, у меня все есть, кроме собеседника, — я улыбнулась, надеясь, что мужчина поймет иронию, однако он, похоже, не был склонен к разговору — или, возможно, следовал неизвестному мне протоколу.

— Если что-то потребуется, позови меня, — снова надевая свою отвратительную маску, ответил он и уже приготовился отъехать, но я его остановила:

— Скажи, как долго нам еще ехать? Наверное, мы уже близко?

— Ближе, чем раньше, — отозвался мужчина, не оборачиваясь, при этом его голос звучал так, словно он говорил в банку, — но засветло все равно не доберемся. Так что у тебя будет целая ночь для того, чтобы подобрать нужные слова.

Я уже начинала привыкать к смене настроений у моего нового знакомого и поэтому даже не обиделась, когда он в очередной раз повел себя по-свински. В конце концов, от него сложно было требовать большего — ведь я оставалась для всех этих людей чужаком, возможно, даже врагом. Усмехнувшись тому, что взрослые мужчины могут всерьез рассматривать девчонку как угрозу, я мысленно отмахнулась от Ламара и принялась с интересом рассматривать открывшиеся передо мной просторы. Мне было интересно, какие чувства испытывал Агер, видя все это великолепие. Досаду, испуг, зависть? Или, может быть, радость? Впрочем, я сильно сомневалась в последнем. Мальчику с самого детства внушали мысль о том, что ему предстоит воевать с существами, которых и людьми-то нельзя было считать. Осознание того, что тебя обманывали так долго, не может вызывать положительных эмоций — даже если оно сопровождается приятными открытиями. Все-таки человеческое эго сильнее большинства внешних факторов, подытожила я свои рассуждения. Оставалось только надеяться на то, что мой друг не окажется настолько упертым, чтобы настаивать на своих заблуждениях. Если повезет, у нас еще будет возможность поговорить обо всем этом.

Единственное, чего я не могла понять, так это крайнюю неинформированность подданных Бальтазара о том, что происходило у них под самым носом. Ведь, если верить тому же Агеру, верховный жрец постоянно отправлял сюда своих воинов. Почему тогда никто из тех, кто вернулся, ничего не рассказывал о том, где был? Даже если с них брали клятву о сохранении всего в тайне, рано или поздно кто-нибудь все равно проболтался бы. Но этого не случилось — почему? Предположение о том, что войскам не удалось проникнуть дальше территорий, покрытых песком, также не выдерживали никакой критики. Мы-то с легкостью миновали невидимый рубеж — и нас никто не остановил, если, конечно, не считать Ламара и его людей, но это было, скорее, случайностью. Конечно, я практически ничего не знала о том, какими силами располагали противоборствующие стороны, но это не меняло сути вещей — они просто не могли объяснить того, почему Агер и ему подобные жили во лжи. Массовый гипноз? Маловероятно. Правда, у меня появилась еще одна версия, но она была настолько ужасной, что я тут же отогнала ее от себя. Ее суть заключалась в том, что и Бальтазар, и тот, кого называли Мастером, по сути, действовали сообща, преследую какую-то известную только им цель. Только представив себе возможные последствия такого расклада, я судорожно сглотнула слюну — тогда у меня не было бы никаких шансов на спасение.

Чувствуя, как меня начинает бить нервная дрожь, я торопливо засунула руку в карман и нащупала спасительные кольца. В этот момент мне не нужна была адекватная реакция — единственное, чего я хотела, это найти в себе силы, чтобы не забиться в истерике. К счастью, мои талисманы были согласны со мной в этом: стоило только сжать их в кулаке, как по моему телу разлилась приятная истома, и все проблемы вдруг показались далекими и несущественными. Однако, несмотря на это, я понимала, что мне ни в коем случае нельзя было поддаваться этому обманчивому ощущению безопасности, и поэтому, добившись нужного эффекта, я сразу вынула руку из кармана.

Мысли пришли в порядок, и теперь я была готова обдумать новую версию более подробно. Гибель сотен, тысяч сильных воинов — зачем это могло понадобиться двум правителям? Ответ напрашивался сам собой: ради контроля, сохранения власти. Истреби работоспособную часть своего населения — и народ никогда не найдет силы для того чтобы поднять восстание. Более того, при удачном раскладе его гнев будет направлен не на тебя, а на воображаемых врагов. Да, что-то в этом было. Допустив подобное, я поняла, что в моих знаниях об этом мире есть огромное белое пятно, содержание которого могло бы все объяснить. Этот просвет находился ровно на том месте, где перестал существовать Город Мертвых, и его место заняли нынешние храмы и всевозможные капища. Я чувствовала, что, наконец, подобралась близко к разгадке происходящего, но, конечно, дальше не продвинулась — для этого мне понадобилась бы помощь Агера и, возможно, Ольги. Однако и они вряд ли смогли бы рассказать мне больше того, до чего я уже дошла своим умом. Скорее всего, это мне придется просвещать их, пытаясь сломать плиту из фальшивых истин, за которой скрывался их разум. А надеяться на то, что сами организаторы всего этого безобразия захотят раскрыть передо мной свои карты, было бы верхом глупости. Впрочем, у меня все еще оставалась надежда на то, что все, к чему я пришла, было всего лишь игрой моего воображения — и Мастер в итоге окажется добродушным дядькой, с которым я смогу найти общий язык. Скорее всего, подобные фантазии являлись своего рода защитной реакцией моего мозга, и я полностью отдавала себе отчет в этом.

К тому моменту, когда мы уже въехали в долину, я отметила про себя, что мне до сих пор не попалось на глаза ни одного жилища или хотя бы намека на то, что здесь есть кто-то, кроме нас. Это показалось мне странным, тем более что это место могло бы стать прекрасным домом для любого человека, да и выглядело оно так, словно за ним постоянно кто-то ухаживал: деревья росли в строгом порядке, даже трава казалась постриженной — однако, приглядевшись более внимательно, я поняла, что это не так. Прежде я не встречала ничего подобного, и мне нужно было обсудить новые впечатления с Ламаром. Правда, мужчина опять куда-то пропал, и сколько я ни пыталась найти его маску среди прочих, у меня ничего не вышло, потому что все они практически не отличались друг от друга. Кроме того, дорога стала уже и снова пошла в гору, так что нам пришлось перестроиться, и теперь мы двигались, вытянувшись в линию. Я уже приготовилась в очередной раз погрузиться в размышления, когда дорога круто свернула вправо, и на меня обрушился город. Другими словами не описать того, что я увидела перед собой. Ощущения были такими, словно кто-то переключил канал на телевизоре: вот я вижу идиллический пейзаж, а в следующий момент передо мной уже толпа людей, снующих туда-сюда. Это было так неожиданно, что в какой-то момент я подумала, будто все это мне только мерещится. Ни одно известное мне природное образование не могло обеспечить такой звукоизоляции, чтобы, находясь в паре шагов от такого крупного населенного пункта, ничего не услышать. Здесь были торговцы, предлагающие прохожим какие-то товары, женщины, громко спорящие о чем-то, важные люди, одежда которых отличалась от остальных не только фасоном, но и яркими цветами — в общем, я вдруг оказалась в самом эпицентре средневековой городской суеты. Во всяком случае, именно так я ее себе всегда и представляла.