Потом я проснулась - Ана Вилард

— Привет. Сердишься?

Прежде чем ответить, мужчина оглянулся и, только убедившись в том, что рядом никого нет, приблизился вплотную ко мне и кивнул в сторону извозчика:

— Он глухой. И — нет, не сержусь. Я удивлен. С чего ты вдруг бросилась на меня?

— Не хотела, чтобы ты убил того человека.

— Что тебе до него? Разве вас этому учат в ваших храмах?

— Не совсем… — мне было сложно говорить на эту тему, особенно учитывая тот факт, что я, похоже, знала меньше о своей предполагаемой жизни, чем мой собеседник. — Но у меня ведь и своя голова есть на плечах, могу отличить добро от зла.

— Похоже на то, — согласился Ламар. — Но это вряд ли поможет тебе, даже наоборот. Мастер не любит, когда нарушаются его законы, а ты именно это и сделала.

— Тогда, может быть, не стоит ему рассказывать об этом?

— Я бы хотел промолчать, но не могу, — мрачно ответил мужчина. — Не забывай о том, кто я — и кто ты.

— Ну, да, ты — хороший, я — плохая, как же, помню, — я усмехнулась, глядя на то, как Ламар покраснел после моих слов.

— Таковы правила, — наконец, вздохнул он.

— А как насчет тебя? — я вспомнила выражение лица своего собеседника, когда его несостоявшаяся жертва скрылась. — Мне показалось, что ты не слишком рьяно пытался выполнить свой долг перед отечеством. Дал провинившемуся уйти.

— Моя главная обязанность — доставить тебя до места назначения целой и невредимой. Все остальное второстепенно.

— Чтобы там мою целостность и невредимость нарушили? Похвальная исполнительность.

— Это не мое дело.

— А чье же тогда?

— Ты сама все прекрасно понимаешь, — Ламар нахмурился с недовольным видом. — Насколько мне известно, ваши правила не слишком отличаются от наших, так что я не понимаю, к чему все эти разговоры. Что Бальтазар делает с теми, кто идет против его воли? Уничтожает. Так чего же ты хочешь от меня?

— Не знаю, — я задумчиво посмотрела перед собой, пытаясь найти нужные слова. — Наверное, немного сочувствия и доброты. Хочу, чтобы ты вспомнил о том, кто ты.

— И кто же я?

— Человек.

Я не вкладывала в это слово никакого скрытого смысла — оно вырвалось у меня само собой. Но по лицу Ламара я поняла, что услышанное произвело на него сильное впечатление. Мужчина выпрямился в седле и заметно помрачнел. Возможно, он и сам не раз задумывался на эту тему, однако мне показалось, что было слишком рано пытаться залезть к нему в душу. Возможно, мне больше и не представится такая возможность, но, стараясь разговорить его, я рисковала оттолкнуть от себя того, кто, похоже, все больше склонялся на мою сторону. Это было странное ощущение — никогда прежде мне не удавалось влиять на более взрослых собеседников. Похоже, в этом мире я, на самом деле, уже не считалась ребенком — и к моим словам можно было прислушаться. Это открытие, с одной стороны, обрадовало меня, а с другой, огорчило. Конечно, осознание своей значимости было приятным, но, в то же время, ставило меня в один ряд с остальными. Если суд в лице Мастера сочтет меня опасной, то никто не посмотрит на мой юный возраст. Почти физически ощутив, как на моей шее затягивается веревка, я непроизвольно сглотнула слюну. Тем временем к нам подъехал один из конвоиров, и Ламар отстал, чтобы о чем-то поговорить с ним. Его собеседником оказался достаточно молодой человек, который был ненамного старше меня, однако его лицо уже имело следы битв, в которых он участвовал — через всю левую щеку проходил шрам, делая его похожим на разбойника. Представив себе, как должна была выглядеть такая рана, я вздрогнула и отвела взгляд. Впрочем, это было лишним — парень даже не взглянул в мою сторону. Судя по всему, он сообщил Ламару какую-то важную новость, потому что на лице моего недавнего собеседника тут же появилось озабоченное выражение. Я уже привыкла к тому, что все новое в этом мире зачастую означало очередную неприятность, и внутренне напряглась. Однако мне не удалось узнать, что встревожило воинов, потому что они отстали от моей повозки, и направились к концу процессии. К этому моменту мы уже покинули населенный пункт, который оказался не таким уж и крупным — судя по всему, жизнь города была сосредоточена вокруг его центральной площади, а за ней практически никого не было.

Несмотря на то, что мне было страшно интересно, я была вынуждена снова остаться наедине со своими мыслями. Присутствие глухого извозчика не подразумевало общения, и я принялась разглядывать окрестности. Как только мы выехали из долины, в которой скрывался город, природа окрасилась в прежние цвета. Конечно, это уже нельзя было назвать пустыней, но и прежней насыщенной зелени больше не было видно. В какой-то момент у меня возникло ощущение, что мы ездим по кругу, настолько однотипным казались редкие холмы и горы. Я помню, что подумала тогда о том, насколько сложно было бы скрыться здесь, если бы даже у меня вдруг появилась возможность побега. Однако, как показали дальнейшие события, Агер был со мной не согласен в этом вопросе — стоило мне подумать об этом, как ко мне подъехал Ламар, причем вид у него был крайне недовольный.

— Твой друг сбежал, — заявил он и, не давая мне времени на обдумывание этой информации, продолжил. — Не знаю, как ему удалось это сделать, но факт остается фактом: в повозке его нет. Тебе что-то известно об этом?

— Мне?! — я совершенно искренне захлопала ресницами. — Я что, по-твоему, помогла ему? И каким же образом я могла это сделать?

— Не знаю, — нахмурился мужчина.

— Кстати, раз уж ты сам об этом заговорил, как все случилось? Разве за ним не должны были следить?

— Должны были, — голосом, не предвещавшим ничего хорошего, отозвался Ламар. — Он притворился спящим, а когда охрана опомнилась, оказалось, что вместо него в повозке путешествует куча тряпья, которому он придал форму человеческого тела. Ловко, ничего не скажешь. Но и глупо — ему вряд ли удастся скрываться долго. Его быстро найдут. И когда это случится, никто его по головке не погладит, можешь мне поверить. Так что если у тебя есть предположение, где его искать, скажи мне, пока не поздно.

— Поверь мне, я понятия не имею о том, как и когда он это сделал. Я его даже не видела.

Конечно, я была не вполне искренна с Ламаром, но ему знать об этом было не обязательно. Скорее всего, Агер дал деру еще в городе, когда я слышала его окрик. Вероятно, он задумал это давно, и я могла только догадываться о его планах относительно меня и Ольги, а в том, что он не оставит нас в беде, я даже не сомневалась. Впрочем, подобные мысли не доставляли мне особой радости — мне сложно было представить себе, что юный охотник сможет обвести вокруг пальца опытных воинов, тем более, находясь на вражеской территории. Однако я никак не могла повлиять на своего друга, что бы он там ни задумал, и мне оставалось только изображать полное неведение, благо сильно притворяться для этого не было нужно.

— Хорошо, — похоже, Ламар поверил в мою непричастность, потому что перестал сверлить меня взглядом. — Я предупредил тебя. И еще. Теперь за тобой и остальными будут следить еще более внимательно, так что не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость.