Ритуал - Карина Вальц

Мой взгляд против воли упал на ближайший стол: черных пальцев нет и в помине.

– Что говорят остальные?

– Поражение конечностей происходило не во всех случаях. И это правда, но… мне показалось странным, что все захороненные одинаково чисты. Это так, предположение… и альтьер Фитцелль просил не распространять неподтвержденные фантазии, но я подумала, вдруг это важно прямо сейчас.

– Спасибо, альтьера, – имени девушки я не знала.

Она смущенно кивнула и поспешила вернуться к работе.

Пожалуй, я согласна с альтьером Фитцеллем: ни к чему фантазировать раньше времени. Но после слов безымянной девушки все равно напряглась: если все так, как она предположила, и Хеди каким-то образом сможет это подтвердить… кто был захоронен в саркофаге у всех на виду, если не жертвы событий в Виливе? И мужчина с символами по всему телу тот самый, поднятый сивиллой? Или все-таки нет. Может, и Эспен пришел к похожему выводу, именно поэтому хотел, чтобы о находке узнал университет? С захоронением что-то не так, и парень об этом догадался.

Мои запутанные размышления прервал альтьер Фитцелль:

– Альтьера Морландер, вас спрашивают. Срочно.

– Кто?

– Студенты. Армфантен с друзьями, по-моему.

Начинающие некроманты кучкой топтались неподалеку от лабораторного корпуса. Близко не подходили, наверное, опасались опять оказаться рядом с Эспеном. Увидев в руках Хакона непонятный сверток, я прибавила шаг.

– Что у вас?

– У нас… мы кое-что нашли, – парень протянул мне мокрый ком. – Это платье Маргариты, валялось на берегу. Осторожно только! Там внутри стекло. Мы посмотрели… осколков мало, но другие уже никак не найти, они вывалились в реку. Считай, сгинули. Повезло, что эти зацепились за ткань.

– Это точно. Вам очень повезло.

Друзья переглянулись и посмотрели на меня:

– И что теперь? В смысле, что дальше?

– Зависит от того, что я здесь найду, – я потрясла мокрым свертком. – А пока отправляйтесь учиться. После… переночевать придется у ректора Армфантена, я договорюсь. В сторону родного дома ходить не советую, там королевская полиция дежурит.

– Мы ведь вам помогли. Вы обещали…

– Что я обещала, Хакон?

– Мы не убийцы. И с вами сотрудничали, даже платье нашли!

– А ты чего, собственно, так боишься? Реакции Храма, королевской полиции, отцовского гнева… – и тут я поняла, что все варианты мимо. – …нет, ты боишься кого-то другого, правда?

– Говорят, он убивает всех, кто вам неугоден, – пробормотал Хакон.

– Например?

– Константина Виллебруга.

Удивительно, на что способны слухи. Одного появления Актера оказалось достаточно, чтобы Хакон из самоуверенного нахала со странными намеками превратился в запуганного подростка. Его как будто подменили! А он всего-то боялся участи Константина. Решил, раз Актер мелькает рядом со мной, то и все остальное чистая правда, а детали уже неважны.

– Убирайтесь с глаз моих, – разозлилась я.

– Но…

– Сегодня никто вас не тронет. Просто держитесь поближе к взрослым.

Платье и осколки я отдала альтьере Амариллис. Результатов долго ждать не пришлось, альтьера почти сразу нашла следы так называемой железной травы. Ее сухая пыльца ядовита и способна вызвать удушье. Один нюанс: чтобы человек умер, травы надо очень много, одной банки точно недостаточно, даже в тесном помещении вроде кладовой. Понадобился бы целый мешок, а то и три.

– Разве что… – начала альтьера, но по непонятной причине остановилась.

– Разве что?

– Не уверена, но мне вспомнился ваш интерес к фритиларии и ее сильному запаху. Что-то пытались замаскировать, но не железную же траву? В сухом виде ее аромат очень мягкий. Тогда, может быть, поджог? Если поместить растение в банку, поджечь… получится крайне ядовитый концентрированный дым, уже способный убить человека. Трава прогорит быстро, но дым останется надолго, и его легко почувствовать.

– Если в помещении не будет другого стойкого запаха.

– Верно.

А вот и примерный способ убийства. Только Эспен все-таки нашел железную траву, разбил банку, но сделал это слишком поздно. Столько вариантов спастись, его друзья уже были рядом, и банка эта разбитая… но каждый раз не хватало совсем чуть-чуть.

Однажды Изаак спросил: а может ли Клеменс его простить. После всех этих лет, после всего, что он натворил, наговорил. И Клеменс могла, она правда могла простить Изааку все. Кроме предательства.

Поэтому их история продолжилась.

Катарина Линнард, «Изаак и Клеменс. Повесть о любви и погибели»

К счастью, Янис был дома, когда я пришла. Увидев меня, парень заметно обрадовался, но улыбка быстро покинула его лицо, стоило озвучить возложенную на него миссию: съездить в Мортум и донести послание до Дарлана. Янис не возмутился, не спросил, почему бы не отправить кого-то другого, а просто перестал улыбаться.

Когда я взялась за текст послания, Янис созрел на вопрос:

– Скажите честно, альтьера… это из-за того, что я наговорил вам вчера?

– В том числе.

– Этого больше не повторится.

– Знаю, Янис, знаю, – я как раз закончила писать и сунула ему в руки конверт. – Но сейчас ты получил важный урок на будущее. К тому же, Дарлан мне действительно нужен здесь, а доверяю я единицам. Тебе доверяю. Передай мое послание как можно скорее. Из рук в руки.

– Мне возвращаться? Или теперь альтьер Бурхадингер займется расследованием?

– Вы друг другу не помешаете. Если готов – возвращайся. Но сделай одолжение, перед этим проведай Лин.

Он серьезно кивнул и ушел.

Часть дела сделана. День клонился к вечеру, а на меня вдруг навалилась усталость. Совсем не вовремя! Я добралась до ванной комнаты и окунулась в ледяную воду, стало немного легче. Одну ночь уж точно продержусь.

Сегодня Хал собрался проникнуть в Храм. Каким-то образом. Или у него поменялись планы? Стоило спросить, где он обитает, а то как-то у нас повелось, что ночевал он в основном здесь, а в остальное время находил меня сам. И перед запланированным делом вдруг исчез. И где его искать, непонятно.

Как ни странно, это меня не волновало, я не сомневалась, что Хал придет. Он сам все рассказал, значит, ему либо что-то от меня надо, либо это некий широкий жест, который я должна оценить. Учитывая его поведение в последние дни, скорее второе. В конце концов, навыки грабителя у меня отсутствуют, я скорее камень на шее, чем талантливый помощник.

На улице совсем стемнело, я решила не тратить время на ожидание, а вздремнуть.