Зачарованная Эви - Гейл Карсон Ливайн

Дуб объявил, что мор унес жизни трети из двухсот обитателей дворца – придворных и слуг, причем по большей части до моего появления.

– Благодаря тебе, госпожа Огр, во дворце осталась куча народу.

Он велел двум служанкам начистить морковки, а третьей – подмести в кухне и затопить печь.

Я заметила, что тут вся заслуга принадлежит пурпурине.

– А пурпурину кто привез? – спросила леди Элеонора, которая толкла листья фенуса в ступке, как я ее учила.

Вошел сквайр Джеррольд.

Мурашки у меня побежали с такой силой, что я уронила пучок маргариток, которые здесь зовут «коровий глаз». Сквайр Джеррольд с присущей ему галантностью подобрал цветы и положил мне на стол. Я сделала реверанс – как могла изящно.

Леди Элеонора смотрела на меня. Я увидела, что ей жаль меня. «Себя пожалей», – подумала я со злостью и принялась обрывать листья коровьего глаза.

– Если положить их в мешочек под подушку, приснятся приятные сны.

Тут в дверь постучали так робко, что, кроме меня, никто не расслышал. Я пошла открывать.

В коридоре стоял Чижик, держа шляпу за поля.

– Эви?!

– Чижик! – И опять мурашки.

Он тоже не ожидал меня увидеть. Глаз у него дернулся. У него возникло какое-то сильное чувство, но я не понимала какое: в кухне было много народу.

– Да и я не то чтобы ждал, что ты самолично откроешь мне дверь.

– Как мама – здорова? В Дженне никто не заболел?

Я не могла сдержать улыбку. К тому же при нем не надо было прятать клыки.

Чижик тоже улыбнулся:

– Нет. То есть да, она здорова. Никто не заболел. Я рад, что ты цела и невредима.

Я распахнула дверь. Чижик поклонился всем, в том числе Дубу, служанкам и выздоравливающим. Поклон был плавный и пружинистый. Как же я раньше не замечала?

Чижик выпрямился, будто встал в фехтовальную стойку. Он наконец-то начал слушаться моих увещеваний – плечи назад! – и осанка у него теперь стала что надо.

– Меня зовут леди Элеонора. – Моя подруга сделала реверанс и покосилась на меня – не взгляд, а намек.

Ах да!

Я представила всем гостя:

– Господин Чизвик, Чижик, мой друг из Дженна.

Леди Элеонора снова сделала реверанс. Сквайр Джеррольд поклонился. Дуб кивнул и отсалютовал по-военному.

Какие они все славные – особенно сквайр Джеррольд, леди Элеонора и Чижик!

– Я подруга госпожи Эви отсюда, из Фрелла, – объявила леди Элеонора.

Она прикоснулась к моей руке, и от очередного приступа мурашек рука у меня дернулась на добрый дюйм.

Я что, влюблена во всех сразу, включая леди Элеонору? От голода и нахлынувших чувств у меня помутилось в голове, и я вообразила целый хор предложений руки и сердца и свой восторженный вопль: «Да, да! О да! Конечно! Все сюда, скорее!»

Чтобы уняться, я схватила ножку гуся, которого Дуб полчаса назад снял с вертела. Грудку я уже съела. Вскоре мысли снова вошли в нормальное русло, и я, как подобает воспитанной барышне, смогла вникнуть в беседу.

Леди Элеонора расспрашивала Чижика о путешествии.

– Один крестьянин по доброте душевной разрешил мне побыть у него, пока не сняли знак «ММ». Теперь мне нужно найти себе жилье в городе.

Наверняка крестьянину щедро заплатили.

– Чижик очень щедрый, – заметила я с набитым ртом, довольная, что можно похвалиться талантами друга. – Представляете, леди Элеонора, он ведет для своего семейного предприятия всю бухгалтерию. Ради него числа готовы на любые фокусы, сквайр Джеррольд. Если вам понадобится его помощь, он всегда к вашим услугам. Чижик, миленький, как же там твои родители без тебя? – Ой! – Наверное, ты спешишь домой: там много дел.

Точно! Он приехал сюда по маминой просьбе, а вовсе не для того, чтобы снова сделать мне предложение.

Он поклоном поблагодарил меня за комплименты, и я оторопела от такой холодной вежливости. Его жест напомнил мне того юношу, на которого я смотрела в окно усадьбы с хризантемами.

– Я еще не знаю, сколько тут пробуду, – сообщил Чижик.

От чего это зависит? Хорошо хоть он за это время не приобрел умения строить нерушимые планы. Может, останется, может, уедет. В этом смысле он был по-прежнему моим Чижиком.

– Сквайр Джеррольд, – продолжила я, – вы в жизни ничем не болели, кроме мучного мора, зато Чижик вырос на моих лекарствах.

Похоже, мне захотелось похвастаться и своими талантами тоже.

– Мне они очень полезны, – мужественно подтвердил Чижик.

– От какой заразы я вылечила тебя в после…

Договорить он мне не дал. И кашлянул.

– У тебя кашель?! – Я бросила обглоданную кость на блюдо с остатками гуся. Налила воды в тазик и принялась отскребать руки. – У меня есть девясил. Нужно всего…

Он снова кашлянул.

– Я здоров.

Я вытерла руки и не стала брать девясил, но, если Чижик и дальше будет кашлять, придется настоять на своем.

– Возможно, – промолвила леди Элеонора, – вы останетесь до пятницы?

Всего пять дней. Надеюсь, он пробудет дольше!

Леди Элеонора достала из кармана фартука два бежевых конверта и один вручила мне, а другой – сквайру Джеррольду.

– Раз поветрие покинуло Фрелл, мои родители устраивают бал, а затем – званый ужин. Госпожа Эви, вы будете почетной гостьей…

Дальше я ничего не слышала. Огра зовут на бал почетным гостем? Защитит ли меня это от козней сэра Питера?

Или это его затея?

Вдруг это ловушка?

Что мне надеть?!

Чижик поблагодарил леди Элеонору.

– Я обязательно останусь и надеюсь, что и Эви, и вы оставите для меня танец в своей бальной книжке.

– Разумеется. – Мне-то вряд ли придется что-то для него оставлять. – Спасибо.

В человеческом обличье я танцевала вполне сносно. Чижик меня научил, а он занимался с настоящим учителем танцев. Интересно, не забыла ли я, как это делается.

– Тебе спасибо, – отозвался он.

Сквайр Джеррольд, с его обостренным чувством долга, тоже попросил меня потанцевать с ним.

– Медленную аллеманду, – предложила я, вспомнив наш разговор в карете.

– Ого! – воскликнул Дуб. – Танец для помолвки!

Аллеманду так называли, потому что пары могли пробыть вместе дольше, чем во время других танцев.

Чижик нахмурился. Сквайр Джеррольд помахал рукой перед носом, хотя я мылась всего час назад.