Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

удобрений началось сравнительно недавно, в СССР – лишь 50–60 лет назад, и лишь дополняло основные факторы сохранения плодородия почв.

В Айове не было пастбищ и сена или соломы. Не было и севооборотов. Весь штат чередовал только кукурузу и сою. Некоторые фермы практиковали монокультуру. Пшеницу или овес здесь не сеяли. Не выращивались овощи, даже картофель. Лук, морковь и томаты привозили сюда из Калифорнии, картофель – из Айдахо. Молочных ферм в Айове почти не было. Свиней и другой скот содержали в тесных закрытых помещениях типа пеналов, на комбикормах. Для более быстрого роста им делали инъекции синтетических аналогов гормона роста. От болезней в корм добавляли синтетические антибиотики. Навоз не вносился на поля, а смывался как токсичный отход в какие-то отстойники. Ценный для растений аммоний уходил в атмосферу как аммиак, «тепличный» газ. Кукуруза, обработанная гербицидами и пестицидами, не годилась и на силос. Гибридные и откалиброванные семена кукурузы покупались фермерами каждый год. Химические удобрения применялись в огромных количествах, разрушали структуру почвы и вымывались весной грунтовыми водами в реки и озера. Часть нитратов к этому времени переходила в нитриты, канцерогенную свободнорадикальную форму. Пить воду из-под крана весной не рекомендовалось, особенно детям. Нитриты блокируют гемоглобин. Огромные птицефабрики существовали как отрасль пищевой промышленности, независимо от ферм. Птичий помет, лучшее природное удобрение, не собирали и не вносили в почву. Никаких органических удобрений и компостов в почву также не вносили.

Забегая вперед, скажу, что к весне 1981 года президент Рейган отменил эмбарго на продажу зерна Советскому Союзу. Однако восстановить советский импорт не удалось. Импорт зерна из Аргентины превысил импорт из США. Кризис на фермах «кукурузного пояса» продолжался много лет. К 1984 году задолженность американских ферм банкам оценивалась в 200 млрд долларов. Чтобы остановить разорение именно «кукурузных» фермеров, производство этой культуры облегчили путем государственных субсидий (до 5 млрд долларов в год) и переработки кукурузы в спирт и в фруктозно-глюкозный сироп для энергетических напитков.

Сан-Диего и Институт Солка

Ежегодная конференция Американского геронтологического общества в Сан-Диего собрала более двух тысяч участников. На этот раз, исходя из местных особенностей, главными темами для обсуждения на пленарных и на многих секционных заседаниях были выбраны психологические и социальные проблемы пожилых людей. Особенность национальных геронтологических конференций в США состояла в том, что для участия в них регистрировались не только члены общества, но и большое число просто пожилых и старых людей, надеявшихся узнать на заседаниях что-либо для себя полезное. Пленарные заседания общества были открытыми для всех. Южная Калифорния считалась районом, куда стремились переселяться, продавая или закладывая страховым компаниям (постепенная выплата стоимости в форме дополнительной пенсии) свои семейные дома в северных и промышленных штатах, относительно состоятельные пенсионеры. Менее состоятельные также стремились прожить свою старость в южных краях и у моря. Но они обычно выбирали более дешевую Флориду. В Южной Калифорнии и прибрежных районах Флориды существует множество элитных поселков для пожилых и старых людей, где им обеспечено медицинское обслуживание, есть спортивные площадки и бассейны для купания, а также церкви и другие сооружения для верующих. В США в то время не было принято оставлять семейные дома в наследство детям и внукам. Пожилые люди, интенсивно поработав до пенсии, старались обеспечить свою старость максимальным комфортом. Сан-Диего был курортным городом круглый год. Осенью и зимой различные национальные и международные мероприятия проходили здесь почти каждую неделю. Поэтому в городе было построено большое здание для всяческих собраний и съездов (Convention Center), а гостиницы обслуживали в основном туристов.

Каких-либо интересных для меня симпозиумов по теоретическим проблемам старения, которыми отличалась конференция Геронтологического общества в Сан-Франциско три года назад, на этот раз не планировалось. Программу и том с рефератами всех сообщений (The Gerontologist. 1980. Vol. 20, № 5, part II) я получил в Лондоне до отлета в США.

Из города Де-Мойн, столицы Айовы, я прилетел сначала в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с моим старым другом Бернардом Стрелером. В Сан-Диего мы поехали уже вместе на его двухместной спортивной машине. Стрелер недавно стал увлекаться изучением механизмов работы мозга и теперь был участником симпозиума по возрастным изменениям умственных способностей человека.

Для меня интерес представляла не только конференция, но и визит в Институт Солка. Именно в эти годы он приобретал мировую известность как центр биотехнологии, новой отрасли генетических манипуляций. «Genentech», самая крупная в настоящее время в мире биотехнологическая компания, основанная в Сан-Франциско в апреле 1976 года, не была до 1980 года широко известна. Легальность и этичность трансгенных технологий (искусственная пересадка новых, чужих участков ДНК в ядра яйцеклеток животных и растений) оспаривались в то время даже в США, отчасти по религиозным мотивам (не следует менять созданное Богом). Однако именно в 1980 году Верховный суд США признал легальность патента «Genentech» на трансгенный микроорганизм, который продуцировал инсулин человека. Это был первый в истории патент на новую бактерию. Различные генетические манипуляции можно было теперь в США запатентовать и получить авторское право на трансгенные организмы. Гены, то есть участки ДНК, превращались в коммерческий продукт. Курс акций компании после решения Верховного суда поднялся на Нью-Йоркской бирже в три раза за двадцать минут, добавив к ее капиталу 100 млн долларов. Новые биотехнологические компании, нередко лишь на базе идей, а не достигнутых результатов, возникали теперь почти каждую неделю, и некоторые из них обещали создание геропротекторов – лекарств от старости. Плодились и псевдонауки, одна из них вскоре оформилась в Общество антистарения. Появилась и Академия антистарения.

Институт Солка был большим частным исследовательским центром, основанным в 1960 году Джоунасом Солком (Jonas Salk), знаменитым иммунологом, разработавшим в 1953–1954 годах первую успешную вакцину против полиомиелита, неизлечимой до этого болезни, уносившей десятки тысяч жизней, в основном детей. Главными направлениями исследований в новом институте были молекулярная биология, генетика, иммунология и вирусология – в приложении к медицине. Кампус института стал сам по себе знаменит как шедевр современной архитектуры. Джоунас Солк остался здесь работать, возглавив отдел иммунологии. На руководство исследованиями по молекулярной генетике он пригласил в 1976 году из Кембриджа Фрэнсиса Крика, первооткрывателя двуспиральной модели ДНК и лауреата Нобелевской премии. Лесли Оргел, с которым я познакомился в Лондоне в 1975 году, работал в Институте Солка с 1964 года. К 1980 году он стал более известен своими гипотезами происхождения жизни, в разработке которых участвовал и Ф. Крик. Одна из них предполагала возможный занос нуклеиновых кислот на Землю из космоса метеоритами (гипотеза панспермии).

Ф. Крик, Л Оргел, Р. Харт и я обсуждали разные проблемы старения применительно к ДНК