Как приручить герцогиню - Меган Фрэмптон

Изабелл села, вжавшись в самый угол дивана, чтобы исключить вероятность телесного контакта.

– Я знаю, что мои родители вынудили тебя жениться на мне, – сказала она, глядя в другую сторону. – И я не виню тебя за то, что ты злишься.

Он на самом деле был зол тогда, и злился до сих пор, вспоминая ее родителей и все то, что они угрожали сделать, если он не выполнит обещания предыдущего герцога. Однако было бы несправедливо обращать все это против нее. Или она считает, что он так и делает?

– Я не злюсь на тебя, – произнес он, искренне надеясь, что других объяснений не потребуется.

– Тогда… – Она замолчала, прикусив губу.

Ах, вот оно что. Его перепуганная жена все же недостаточно испугана, чтобы спросить, почему у них еще не было соития. Правда, Николас не знал ее мыслей и чувств на этот счет. Она достигла совершенства в сокрытии эмоций. Возможно, если герцогство не принесет ожидаемого дохода, она сможет восстановить их состояние азартными играми.

– Тогда почему мы не… – Она сделал неопределенный жест рукой, который, впрочем, был ей вполне понятен, поскольку ее лицо приобрело цвет яркого заката, удивительно гармонирующий с оттенком дивана. – Ну, ты меня понял. – Она глубоко вздохнула. – Может быть, была – есть – женщина, тебе небезразличная? Ты кого-нибудь любил?

Николас вспомнил, что чувствовал несколько недель назад, когда Грифф нашел его в публичном доме и сообщил новости. Там были три женщины. Они ему, конечно, нравились, но это была их работа. Говорить о любви тут не приходилось.

Единственный человек, которого Николас по-настоящему любил, это его брат. Он, разумеется, был привязан к сестрам, но они были намного старше, замужем, и никогда не являлись частью его жизни. Только Грифф.

– Нет.

– Тогда…?

Как он мог ей объяснить, если страстно желал только одного – соития с ней? И уклонялся от него. Какая-то часть его – часть, о существовании которой он до сих пор не знал, понимала, что поспешность с ней станет ошибкой. Непоправимой ошибкой. Она уничтожит их брак. А он хотел настоящего брака, в котором будет доверие и дружба. И страсть. Но это понятно. По крайней мере для него.

– Вместо того, чтобы спрашивать, злюсь ли я из-за нашего внезапного брака, лучше скажи мне вот что. – Он хотел взять жену за руку, но предварительно ему пришлось выпутать эту руку из складок ночной рубашки, которую она нервно комкала и совсем в ней запуталась. – А ты злишься? У тебя кто-то был, с кем тебе пришлось расстаться?

Изабелл застыла, и Николас испугался, что она скажет «да». «Да, Николас, я была влюблена в красивого юношу, который мог рассказать о себе любую историю, не выбирая лихорадочно самую приличную, и который пришел бы к нашей свадьбе таким же чистым, как и я».

Иными словами, этот гипотетический возлюбленный был прямой противоположностью ему.

Но она ничего такого не сказала. Через некоторое время – очень медленно – она повернула голову и взглянула на него. Слава богу, она его больше не боялась, но выглядела измученной.

– Нет, у меня никого не было.

Вот и хорошо. Николас понимал, что теперь не смог бы от нее отказаться – только не сейчас, когда между ними даже не было близости. Пусть он – эгоистичный ублюдок, и признаваться в этом ему было стыдно, но он не желал отдавать ее другому. Да и пришлось бы приложить слишком много усилий, чтобы увести ее у другого джентльмена, в которого она могла быть влюблена.

Не то чтобы это было ему не по силам. Он уже делал это раньше, и не один раз. Но завоевать ее будет легче, если нет никакого соперника.

Правда, он никак не мог не думать о соитии с ней, а это делало задачу деликатного завоевания ее стократ сложнее.

Но пока она вроде бы собирается что-то сказать. «Сосредоточься, Николас, – напомнил он себе, – и не на плотских желаниях, а на ее словах».

– Пока ты не спросил, я даже не думала об этом, – произнесла она тихим дрожащим голосом. Нет, она не была испугана. Создавалось впечатление, что она пытается справиться с какой-то сильной эмоцией. – Родители сказали мне, что сделали с первым герцогом, а потом, когда все изменилось, с тобой. Они объяснили, что устроили все так, чтобы я стала герцогиней, выйдя если не за старого герцога, так за нового. – Она подняла глаза. Почему никто не спрашивал? Почему я сама себя не спрашивала?

Изабелл была так прелестна и так ранима! И рядом с ней сидел он, с утра пораньше посетивший боксерский ринг, где ему расквасили лицо, чтобы он хотя бы ненадолго перестал хотеть эту женщину. Но только метод не сработал. Он оказался абсолютно бесполезным.

Долго сопротивляться он не сможет. Это ясно.

– Я спрашиваю, – проговорил он. – Я хочу знать.

Изабелл покачала головой.

– Нет. – Она высвободила руку и спрятала ее за спину. – Люди говорят, что хотят знать, но на самом деле они хотят чего-то от тебя. – Она невесело усмехнулась. – То, что хочет от меня большинство мужчин, принадлежит тебе по праву. Но ты это не берешь.

Не из-за отсутствия желания, это очевидно. И все равно Николас не собирался брать. Он желал получить то, что даст она сама. И не важно, сколько на это уйдет времени.

Из неопубликованного романа с продолжением

Повелительницы Тайн

Джейн знала, что хочет уйти, но не знала, куда желает направиться. В этом и заключалась трудность, ведь идти ей было некуда.

Выйдя замуж, она покинула свой дом – неужели она хочет вернуться туда? В конце концов, от нее там избавились.

А с ним у нее было все, что только можно пожелать. Но она до сих пор не знала, кто он и почему он выбрал ее. Почему он так сильно хотел ее получить?

В нем все было таинственным и сомнительным, не вызывающим доверия. Было довольно странно просить его доверять ей, когда она сама совершенно не доверяла ему.

Но если она не уйдет, то никогда не узнает, захочет ли она вернуться.

Поэтому девушка вышла из замка, перешла ров, кивнула нескольким поприветствовавшим ее деревенским жителям и пошла по дороге. Куда глаза глядят.

Принцесса и негодяй

Глава 14

Изабелл взглянула на мужа. Она заметила, как сжались его губы и напряглись руки. Его глаза казались… неистовыми, словно он бросал кому-то вызов.

Не исключено, что это его обычное состояние, и поэтому он с упорством, достойным лучшего применения, продолжает являться домой весь израненный.

В этом случае ей придется всерьез задуматься, за кого она вышла замуж. Однако у нее и мысли не возникло, что он может причинить ей боль. По крайней мере, физическую.

– Я не сделаю тебе больно, – проговорил он, словно прочитав ее мысли. – Я хочу получше тебя узнать. – Он снова взял ее за руку. – Знаешь, у меня есть идея. Я – замечательный, можно сказать, чудесный рассказчик. Надеюсь, ты не станешь с этим спорить. Давай заключим сделку. За каждую рассказанную мной историю ты поведаешь мне что-то о себе.