Крошка Доррит. Книга вторая - «Богатство» - Чарльз Диккенс

— Поощрять, милочка? — с презрительнойусмешкой повторила старшая сестра. — Смотря по тому, что ты разумеешь под этимсловом. Нет, поощрять я его не намерена. Но я из него сделаю своего раба.

Крошка Доррит устремила на нее тревожныйиспытующий взгляд, но Фанни не так-то легко было смутить. Она закрыла свойчерно-золотой веер и легонько хлопнула им младшую сестру по носу с видомгорделивой и мудрой красавицы, шутя поучающей скромную подружку.

— Я из него веревки буду вить, душенька, онпередо мной на коленях ползать будет. А если мне не удастся поставить на колении его маменьку тоже, то не по недостатку усердия с моей стороны.

— Милая Фанни, ты не обижайся на меня, раз ужмы разговорились по душам — но представляешь ли ты, чем все это можеткончиться?

— А я пока и не стараюсь себе это представить,— отвечала Фанни с поистине царственным равнодушием, — все в свое время.Словом, теперь тебе известны мои намерения, душенька. И я так долго объяснялаих, что мы уже успели доехать. А вот, кстати, и молодой Спарклер, справляется,должно быть, принимают ли! Подумать только, какое совпадение!

И в самом деле, названный джентльмен тянулсяиз своей гондолы с визитной карточкой в руках, адресуясь к стоявшему у подъездаслуге. Случаю, однако, было угодно, чтобы минутою спустя сей буколический геройпредстал перед дамами в положении, которое в древности едва ли могло бытьсочтено предзнаменованием успеха; дело в том, что гондольеры сестер,недовольные гонками, которые он устроил, так ловко подтолкнули, причаливая, егогондолу, что он потерял равновесие и опрокинулся как подбитая кегля, являяпредмету своей страсти подметки своих башмаков в то время, как болееблагородные части его существа барахтались на дне гондолы в объятиях одного изслуг.

Тем не менее когда мисс Фанни осведомилась,весьма участливо, не ушибся ли джентльмен, мистер Спарклер сверх ожиданийтотчас же воспрянул и самолично пролепетал: «Ничуть!» Мисс Фанни его лицо непоказалось знакомым, и, слегка кивнув головой, она уже хотела войти на крыльцо,но тут он поторопился назвать свою фамилию. Однако и после этого ей все неудавалось его припомнить, пока он не объяснил, что имел удовольствиепознакомиться с ней в Мартиньи. Тогда она, наконец, вспомнила и выразилажелание знать, как чувствует себя его матушка.

— Благодарю вас, — залопотал мистер Спарклер,— очень хорошо — то есть, собственно говоря, неважно.

— Она в Венеции? — осведомилась мисс Фанни.

— Нет, в Риме, — ответствовал мистер Спарклер.— А я тут сам по себе, сам по себе. Вот решил навестить мистера ЭдвардаДоррита. Ну, и мистера Доррита тоже. И вообще все семейство.

Грациозно повернув головку к слуге, мисс Фанниспросила, дома ли папенька и братец. Так как ответ последовал утвердительный,мистер Спарклер робко предложил ей руку. Предложение было принято, и мисс Фаннипроследовала наверх, опираясь на руку своего верного поклонника, который впростоте души, быть может, все еще полагал, что имеет дело с девицей «безвсяких там фиглей-миглей», — но если так, то он сильно заблуждался.

Поднявшись по лестнице, они вошли в гостиную,украшенную пятнами сырости и линялыми драпировками цвета морской волны, такимиобвислыми и мятыми, что можно было усмотреть в них фамильное сходство сводорослями, которые плавали по каналу или, прибившись к подножию стен, словнооплакивали своих томящихся в неволе родственников. Мисс Фанни тотчас жеснарядила гонцов за отцом и братом, а пока что расположилась в изящнейшей позена диване и завела речь о Данте — чем окончательно добила мистера Спарклера, укоторого имелось лишь смутное представление, что был такой чудак, почему-толюбивший сидеть на скамеечке перед собором во Флоренции, нацепив на головувенок из листьев.

Мистер Доррит, приветствуя гостя, блеснулизысканностью обхождения и аристократичностью манер. Он с особым интересомосведомился о миссис Мердл. Он с особым интересом осведомился о мистере Мердле.Мистер Спарклер. ответил, точней, по кусочкам выдавил из себя через воротничоксорочки, что миссис Мердл надоел ее загородный дом и ее вилла в Брайтоне[15], игостить у знакомых ей нынешний год тоже не хотелось, ну а в Лондоне, самипонимаете, нельзя же оставаться, когда там нет ни души, вот она и надумалаехать в Рим, где такую женщину, как она, видную из себя и без всяких тамфиглей-миглей, непременно с восторгом примут в обществе. Что касается мистераМердла, так вся эта публика в Сити и разных там банках и конторах просто неможет без него обойтись, уж очень он большой дока по денежной части и поторговой тоже, и если ему уехать, так там все кувырком пойдет; хотя мистерСпарклер готов был признать, что здоровье этого финансового и коммерческогофеномена подчас несколько страдает от столь бурной деятельности и что невреднобы ему съездить проветриться куда-нибудь за границу. Что же касается его,мистера Спарклера, собственных планов, то он дал понять, что весьма важные делапризывают его как раз туда, куда собирается семейство Доррит.

Этот ораторский шедевр потребовал времени, новсе же был завершен. После его завершения мистер Доррит выразил надежду, чтомистер Спарклер сделает им честь как-нибудь у них отобедать. Мистер Спарклеротнесся к этой перспективе с таким энтузиазмом, что мистер Доррит спросил: ачто, например, он делает нынче вечером? Поскольку оказалось, что нынче вечеромон ничего не делает (обычное его занятие, к которому он имел исключительныеспособности), то приглашение на обед состоялось немедленно; а после обеда емубыло предложено сопровождать дам в Оперу.

Точно в назначенное время мистер Спарклервышел из волн, точно сын Венеры[16], следующий материнскому примеру, и в полномблеске совершил восхождение по главной лестнице. Если Фанни была очаровательнас утра, то сейчас, в туалете искусно подобранных цветов, она была втроеочаровательней; а небрежный взгляд, которым она подарила мистера Спарклера взнак приветствия, еще туже стянул его оковы и наглухо заклепал их.

— Я слышал, мистер Спарклер, — сказал заобедом хозяин дома, — что вы знакомы с — кха — мистером Гоуэном. Мистером ГенриГоуэном.

— Верно, сэр, — отвечал мистер Спарклер. — Егородительница с моей родительницей подружки.