Пора убивать - Джон Гришэм

Не меньшая толпа ждала их прибытия и возле дома. По нейпронесся шумок, когда отец, подхватив девочку на руки, внес в двери родногодома и уложил на кушетке в гостиной. Тони была рада, что вернулась наконец ксебе из надоевшей больницы, ее только немного угнетало присутствие посторонних.Мать положила свою легкую руку на ее ножки, а мимо бесконечным потоком шлидвоюродные братья и сестры, дяди, тетки, соседи. Каждому хотелось увидеть ее,прикоснуться к ней и улыбнуться. У некоторых на глазах блестели слезы. Никто непроизносил ни слова. Тони видела, как ее папочка вышел во двор и заговорил сдядей Лестером и еще какими-то мужчинами. Братья девочки тем временемотправились на кухню, чтобы вместе с остальными полакомиться приготовленной длягостей горой вкуснейшей еды.

Рокки Чайлдерс уже и сам успел забыть, сколько лет онсостоит в должности прокурора округа. Должность эта приносила пятнадцать тысячдолларов в год и почти не оставляла ему свободного времени. К тому же оналишала Рокки всякой надежды завести собственную практику. К сорока двум годамон как юрист уже потерял квалификацию, превратившись в просиживающего долгиечасы в присутственном месте чиновника, исправно переизбираемого на своюдолжность каждые четыре года. Слава Богу, Рокки был женат на белой женщине, укоторой имелась возможность неплохо зарабатывать, – так что супруги моглипозволить себе время от времени менять свой «бьюик» на последнюю модель,платить клубные взносы и в целом выглядеть так, как положено выглядетьобразованному белому человеку в их округе. В молодости у Рокки были дажекакие-то политические амбиции, однако избирателям удалось убедить его впагубности подобного шага; теперь он со всплесками бурного, если не мятежногонегодования в душе был обречен до конца своей карьеры разбираться с алкоголиками,магазинными воришками, хулиганящими подростками, изо дня в день выслушиватьиздевательские реплики судьи Булларда, которого он терпеть не мог. Разнообразиев жизнь привносили только случаи, подобные тому, что подбросили эти подонкиКобб и Уиллард, – обязанность проводить предварительное слушание и некоторыедругие процедуры лежала именно на нем, только через него дела направлялись всуд на рассмотрение присяжными, а затем и выше: в суд штата, к прокурорусудебного округа мистеру Руфусу Бакли, родом из Полка. Бакли был тем самымчеловеком, который поставил точку на политической карьере Рокки Чайлдерса.

Вообще-то слушание по вопросу об освобождении под залог небыло чем-то особенным, однако на этот раз Чайлдерс чувствовал, что в воздухечто-то носится. Со среды ему успели позвонить уже несколько десятковчерномазых, каждый был его избирателем или хотя бы претендовал на это. Вторядруг другу, все они говорили о том, какую тревогу вселяет в них сама мысль отом, что Кобба и Уилларда могут выпустить под залог на свободу. Уж лучшедержать их взаперти, так же как держат черных ребят, натворивших что-то и неимеющих денег, чтобы внести залог до суда. Рокки обещал в трубку сделать всевозможное, объясняя при этом, что сумму залога устанавливает окружной судья ПерсиБуллард, чей телефонный номер тоже не так уж трудно отыскать в справочнике. Этона Беннингтон-стрит. Каждый из звонивших почел своим долгом обещать, что личноприбудет в понедельник в суд, чтобы проследить за развитием событий.

В понедельник, в двенадцать тридцать, Чайлдерса пригласилиявиться к окружному судье. Там уже находился шериф Оззи Уоллс, а сам Буллардбыл так взвинчен, что не мог усидеть на месте и мерил кабинет шагами.

– Какой залог тебя устроит? – выпалил он прямо в лицо едвапоказавшемуся на пороге Чайлдерсу.

– Н-не знаю, судья. Я как-то об этом не думал.

– А тебе не кажется, что уже пора бы подумать и об этом? –Буллард быстрым шагом расхаживал от своего стола к окну и обратно.

Оззи молчал. На лице его читалось явное удовольствие.

– Честно говоря, нет, – спокойно ответил судье Чайлдерс. –Это тебе решать. Ты же судья.

– Благодарю! Благодарю! Так сколько же ты попросишь?

– Я всегда прошу больше, чем рассчитываю получить, – холодными ровным голосом отозвался Чайлдерс, наслаждаясь невротическим припадком судьи.

– Так сколько же?

– Не знаю. Я как-то об этом не думал.

Шея Булларда побагровела, он повернулся к Оззи:

– Что скажешь, шериф?

– Ну, – протянул Оззи, – я бы предложил сделать залогповыше. Парням не стоит выходить из тюрьмы ради их собственной безопасности.Что-то мои соплеменники забеспокоились. Они возьмут да и обидятся вдруг, еслиэти двое выйдут под залог на свободу. Лучше уж поднять ставку.

– Чем, интересно, они располагают?

– Уиллард на нуле. О Коббе сказать трудно – непростоуследить за доходами от торговли наркотиками. Тысяч двадцать – тридцать оннайдет. Я слышал, он нанял в Мемфисе какого-то преуспевающего адвоката, ондолжен вот-вот подъехать. У Кобба могут водиться деньжата.

– Черт побери, почему же мне ничего об этом не известно?Кого он там нанял?

– Бернарда. Питера К. Бернарда, – раздался голос Чайлдерса.– Он звонил мне сегодня утром.

– Никогда о таком не слышал, – пренебрежительно фыркнулБуллард с таким видом, будто в его распоряжении находилось подробнейшее досьена всех юристов страны.

Он перевел взгляд на верхушки видневшихся за окном деревьев.Шериф и прокурор обменялись понимающими взглядами. Можно не сомневаться, чтозалог будет непомерным. Именно за это судебные чиновники любили Булларда. Онивсегда с наслаждением взирали на то, как отчаявшиеся родственники закладываютпоследнее имущество, чтобы выплатить им, чиновникам, десять процентов суммызалога за оформление необходимых бумаг. Нет, Буллард будет на высоте, каквсегда. Плевать он на все хотел. А потом, это было к тому же и политическидальновидно – оставить преступников до суда под охраной в тюрьме. Черномазымэто понравится, а с этим нельзя не считаться даже в том случае, если бынаселение округа было на две трети белым. Нужно же время от времени делатьреверанс и в другую сторону.

– Скажем, сто тысяч – за Уилларда и двести – за Кобба. Этодолжно будет их удовлетворить.

– Кого «их»? – спросил Оззи.

– Э-э, м-м-м... ну, людей, местное население. – Буллардзамялся. – Как, по-твоему?

– Меня это устраивает полностью, – отозвался Чайлдерс, – нокак быть со слушанием? – Он усмехнулся.

– Устроим им слушание, отличное слушание, на котором яопределю сумму залога в сто и двести тысяч.