Человек из Оркестра - Галина Муратова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Борис с утра сегодня был сильно не в духе. Пригорела глазунья, сбежал кофе. С утра звонила соседка и просила вечером быть дома, собрание какое-то товарищества, о котором Борис не имел никакого понятия.
Но главная гадость обрушилась на него прямо на выходе из ворот. Накануне был дождь, и проезжавшая в эту минуту машина, попав колесом в невидимый ухаб, облила Бориса, как из ведра. Щедро окатила от очков до ботинок. Вода была холодная и грязная.
Борис сразу ослеп, стекла очков сильно пострадали.
Он прытко отскочил в сторону, но это не помогло.
Борис ослеп и оглох от испуга и внезапной ярости. К чести сказать, машина далеко не уехала, резко затормозила, остановилась. И из нее вышла женщина. Борис в это время протирал очки, к его счастью, потому что на ту красоту, которая вышла из машины и подбежала к нему, можно было смотреть только в солнцезащитных очках.
Женщина была взволнована и, подбегая к нему, пролепетала о прощении. Лепетала о том, что яму она не заметила и честно признала свою вину.
Бориса смутило это пылкое раскаяние, но он молчал в ответ, потому что был ошеломлен лицом этой женщины.
Оно было ярко, глазасто, улыбчиво и еще с милыми ямочками на щеках и подбородке.
Перед Борисом стояла воплощенная случаем его мечта. Он думал, что такого не может быть. Ан нет. Вот!
— Садитесь в машину, я отвезу вас в магазин, купим вам одежду, или домой? — спросила она с особой доброжелательностью.
Борис объяснил, что ни в какой магазин не надо. И что он живет вот здесь, за этими воротами.
Женщина сразу засуетилась и вдруг, неизвестно откуда, извлекла визитку, как фокусник, и протянула Борису.
— Может быть позвоните. Я чувствую себя виноватой, испортила вам костюм. Да еще белый.
Борис взял визитку и женщина сразу стартовала. Видно было, что сильно опаздывала.
Борис вернулся домой, снял одежду, сунул в стиралку брюки и рубашку, переоделся и все думал о красивом лице незнакомки. Хотя, почему же незнакомки? Он уже выучил визитку наизусть. От фамилии, имени, отчества до трех офисных телефонов и ее мобильного. Профессия ее обозначалась весьма неопределенно: старший менеджер. Но это Бориса волновало мало.
Он решил ей позвонить вечером — и позвонил.
Женщина на его звонок отреагировала весьма странно, не сразу вспомнила конфуз утренний с машиной и лужой.
Но, вспомнив, согласилась встретиться.
Борис, стараясь не проиграть ни в чем этой красоте, выбрал лучший ресторан для неё, лучший костюм для себя. И волнуясь перед встречей с этой неожиданной красотой, он даже не посмел взять с собой песочные часы, главный его атрибут коротких знакомств. Ему хотелось вечно разместиться с этой прекрасной женщиной и улыбаться её роскошным ямочкам. И говорить, говорить с ней, поскольку Бориса сразил тембр ее голоса. Мягкий и низкий.
Борис пришел в ресторан первым, сел за заказанный столик, положил цветы в хрустящем целлофане. И вот вошла она. Проем дверей осветился её золотой аурой. И это было волшебно.
Борис, однако, заметил, что она в утреннем наряде, видно приехала прямо со службы. Борис встал ей навстречу. Он выглядел несколько комично в своем тщательно продуманном наряде.
Она его не сразу узнала, только когда он сделал несколько шагов навстречу ей.
— Ох. Воды…, — нетерпеливо сказала она официанту и плюхнулась на стул.
Официант кивнул послушно и стал наливать ей воду.
Она же вынула из сумки мобильник и положила его рядом на стол. А потом достала оттуда же стеклянную колбочку, инкрустированную серебром, и поставила тут же перед собой.
Это были песочные часы. Время пошло.
Борису хорошо была известна продолжительность этих часов. Полчаса.
И как бы извиняясь, она сказала:
— У меня полчаса всего. Уж простите.
И Борис впервые пожалел, что он не взял свою пятиминутную колбочку с песком. А то бы случился достойный пас. А так его не случится.
Он смотрел на струившийся песок, и ему очень хотелось уйти.
Что он и сделал. Плюнув и на красоту эту неземную, и на песочные часы, которые так больно его сегодня ударили. И Борис добежал до дому, уже зная, что песочные часы перестали быть его любимым предметом. И весь его философический вздор, которым он оправдывал свою к ним привязанность, смыло грязной водой из лужи, которую было трудно заметить.
И еще он почему-то понял, что время — оно круглое.
Синяя тетрадь,
19 ноября 2020
Пустячок
Маленькая женская хитрость, в виде щетинистой швабры на длинной палке, проплыла мимо лица Георгия, едва не задев очки. Георгий возмущенно ткнул эту наглую швабру подальше от лица. И возмущенно крикнул что-то хозяйке этой самой швабры, которая небрежно несла её на своем хрупком плечике.
Девица даже не оглянулась. Тогда Георгий догнал ее и спросил:
— Разве так носят швабры?
— Вы хотите, чтобы я на ней улетела? — и девица невозмутимо пошла дальше.
Они вышли на мост через городскую широкую реку. И мост был длинным и бесконечно гремящим — столько пробегало по нему, перпендикулярно речному течению, автомобилей.
Георгию не удалось проскочить и обогнать щетину нависшей над ним угрозы.
Он вдруг понял, чтобы избежать столкновения с этим, невероятным для центра большого города, предметом, надо просто идти рядом.
И он пристроился к девушке, хоть и был раздражен её вопиющему способу переноса швабры. Девушка оказалась очень даже симпатичной, но Георгий ей явно не нравился. На все его приличные и остроумные вопросы она только фыркала оскорбленно. И даже не удостоила его, пусть краткой, но вежливой беседы.
Георгий отстал. Тем более узкий тротуар уже заканчивался, и можно было обогнать и девушку, и швабру, с их грубостями.
Георгий с облегчением отделился и вышел к переходу, но не утерпел и оглянулся, не нависла ли сзади над ним угроза девушки со шваброй.
Не нависла. Георгий увидел, как незнакомка перешла мост на ту сторону. Зависла на секунду, чтобы переложить швабру на другое плечо. И тут же пошла через мост назад. Георгий сильно удивился и стал наблюдать.
Швабра зависла над крепким мужчиной в белых брюках и темных очках.
Девица очень ловко, видно тренированно, поддела мужчину за очки.
Георгий думал увидеть скандал. Но незнакомка так роскошно улыбнулась жертве, тут же опустила швабру, с извинениями.
Дальше они пошли вместе, и уже мужчина нес