Ворота богини Иштар - Александр Васильевич Чернобровкин

гарнизона города приравнивался по званию к тысяцкому, но назывался дегель (штандарт). Само собой, полный штат был только в личной охране правителя, а остальные подразделения укомплектованы процентов на шестьдесят-восемьдесят.

Мы пристроились за обозом. Часа за три до темноты встали на ночевку. Белшун ушел к шатрам, в которых ночевали Куруш и старшие командиры, доложил о нас. Вернулся с пухлым персом-хазарапатишем, который командовал хазарабамом, набранным из добровольцев, осмотрел три с лишним сотни наших тяжелых пехотинцев и включил их в свое подразделение, назначив Белшуна пасчахазарапатишем, и узколицым тощим длинным мидийцем Гироедом, командовавшим конной сатабамой, который взял нас восьмерых в свое подразделение, назначив меня датапатишем над вавилонянами то ли потому, что имею лучшие доспехи и коня, то ли потому, что вооружен и пикой, и луком. Мы отправились за ним к тому месту, где на краю лагеря располагалась неполная сотня (с нами семьдесят один человек). Лошадям, которых держали на длинном поводу, привязанному к вбитому в землю колу, но так, чтобы не смогли сцепиться друг с другом, было выдано по охапке ячменной соломы, а наездникам — по чаше (один литр) муки и два куска вяленой баранины, твердой, как камень, похожей на бастурму, и чаше оливкового масла и гороха на пятерых. У персов сутки тоже начинаются ночью, так что это и на следующий день, распределяй, как хочешь.

Сотню, как я догадался, набирали с бору по сосенке. Обычно отряд, где все из одного племени, делится на группы человека по три-четыре у костра, а в нашей неполной сотне у одного сидели двое, у другого — шестеро, у третьего — и вовсе одиннадцать, что нецелесообразно. Вавилоняне тоже собирались развести только один костер из дров, собранных на предыдущей стоянке, но я предложил разделиться на две половины. Второй костер развели рядом с первым, чтобы быть как бы одним целым, оказывать помощь, если что, и обмениваться репликами, не напрягая голосовые связки.

Муку мы ссыпали в мой бронзовый котелок емкость чуть более пяти литров, добавили воды, замесили тесто, после чего начали жарить лепешки на оливковом масле на моей бронзовой сковороде. В котелок налили воды, закинули горох и повесили над костром. Обычно туда же закидывают вяленое мясо, чтобы разварилось, размякло. Сегодня у нас была добавка в виде газели, подстреленной мною незадолго до привала. Ливер и кусочки мяса добавили в котелок, вырезку по моей инструкции нанизали на деревянные шампуры, чтобы позже запечь над углями. Остальным я поделился с вавилонянами у соседнего костра, и кое-что досталось соратникам из других племен, что резко сблизило нас. В ответ мы получили несколько головок чеснока: чем богаты… Шкуру и рога отнесли маркитантам, ехавшим за обозом, обменяли на ячменную сикеру.

Когда гороховая каша сварилась, котелок установили в ямку, чтобы не перевернулся. Пока варево остывало, запекли на углях шашлыки и добавили в него. После чего сели возле котелка и приступили к трапезе. Я на пятки, чему мои сослуживцы сперва удивлялись, но уже привыкли. По кругу зачерпывали кашу с мясом. У них ложки были деревянные, у меня бронзовая с костяной ручкой. Откусишь лепёшки, зачерпнешь каши с мясом, вареным и печёным, пахнущим костром, запьёшь кисловатым хмельным напитком. Лепота! Такое впечатление, что с друзьями на пикнике.

Недоеденную кашу оставили на завтрак. Накрыв котелок крышкой, повесили над костром так, чтобы не подгорала, но и не остывала, пока не заснем. Иначе к утру может прокиснуть. Я завалился на попону, пропахшую ядрёным лошадиным по́том. Смотрел на яркие звезды. В последние эпохи перестал жевать жвачку, за каким чёртом я здесь⁈ Если все ещё жив, значит, зачем-то это нужно. Явно не для прогрессорства. Все новшества, внедрённые мной, исчезали бесследно. Видимо, до них надо дорасти в материально-техническом плане. Для нынешнего обывателя тот же смартфон будет, в лучшем случае, украшением. Впрочем, и в двадцать первом веке для многих он служил в первую очередь именно символом статуса и лишь в десятую использовался для деловых звонков.

25

Лидия — одно из царств, образовавшихся после распада могучей Хеттской державы. Населяют его племена, которые жили там до прибытия кочевников. Они много чего переняли у хеттов, но не растворились среди них. Какое-то время Лидия была вассалом Фригии, после разгрома которой киммерийцами захватила большую часть территории бывшего сюзерена. Столицей стал город Сфард, который в будущем получит название Сарды. Правит Лидией царь Крёз. Богат, как Крёз — это о нём. В нагрузку царство обзавелось опасным соседом, который постоянно менялся. В последнее время эту роль выполняла Мидия. Граница между царствами проходила по реке Галис, исток которой находится неподалеку от южного берега Чёрного моря. Сперва течет на юго-запад, будто собралась впасть в Средиземное море, но, не добравшись малость до него, описывает широкую дугу, и устремляется на северо-восток, вливаясь в Чёрное.

Лидийцы ждали нас в долине на восточном, низком берегу реки Галис, переправившись по шести наплавным мостам из лодок, на которые постелили доски. Основу вражеской армии, процентов шестьдесят, составляла кавалерия, вооруженная копьями, и колесницы с двумя членами экипажа, возницей и метателем дротиков, а пращники и лучники — примерно половину пехоты. Кавалеристы в хороших доспехах и на рослых, крупных лошадях. Царство богатое, может себе позволить такое. Седла используют примитивные, плоские. Стремян нет даже кожаных. Так что лидийская кавалерия для таранных ударов не годилась, но расположилась в центре построения. Значит, считается главной силой. Может быть, покажут что-то такое, чего я раньше не видел, и победят? Если это случится, конь у меня справный, быстрый — попробуй догони!

В мидийской армии в центре фаланга из тяжелых пехотинцев в двенадцать рядов. Перед ней россыпью небольшое количество лучников, пращников и метателей дротиков. Немногочисленная кавалерия на флангах. Моя сатабама на правом в последних рядах, потому что, во-первых, состоит не из мидийцев, то есть нам не шибко доверяют, и во-вторых, укомплектована и оснащена слабо. Я этому рад. В кои-то веки поучаствую в сражении, как зритель.

Начали лидийцы без традиционной перестрелки легкой пехоты. Сперва под вой труб и бой барабанов понеслись в атаку колесницы. На колесах уже появились изогнутые лезвия, которые смотрятся грозно, но толку от них мало. Хороши против легкой пехоты — одиночных воинов без щитов, а фалангу не пробьют на такую глубину и с такой скоростью, чтобы причинить существенный урон. Я подумал, что именно для этого колесницы и отправили первыми — погонять лучников и пращников, но нет, врубились в строй тяжелых пехотинцев, проломив первые ряды и застряв. Возниц и метателей