Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

По информации, которую я получил от друзей в Лондоне, Брумберг был также директором Американского информационного агентства (USIA) и главным редактором журнала USIA Problems of Communism, который считался академическим среди советологов. Брумберг в своем письме от 29 июня предлагал мне не лекцию, а нечто вроде семинара:

«Аудитория будет состоять в основном из правительственных чиновников, работающих по делам СССР, нескольких журналистов и людей из местных университетов… Это даст возможность, во-первых, обсудить Ваши и Роя идеи о политическом будущем России и, во-вторых, показать различия между Вами и другими диссидентами, прежде всего Сахаровым, Амальриком и Солженицыным… Задача нелегкая, но я надеюсь, что это Вас не смутит… Я знаю, что это было бы очень интересно для многих людей в Вашингтоне…»

Письмо свидетельствовало о том, что эксперты по делам СССР в Вашингтоне растеряны столь быстрой эмиграцией диссидентов, прежде всего западников и либералов, которые в основном и пользовались поддержкой госдепартамента, осуществляемой по различным каналам. Возможно, Брумберг имел намерение уговорить братьев Медведевых создать общий фронт с Сахаровым, чтобы как-то замаскировать развал прозападной оппозиции. В действительности никакой реальной политической оппозиции в СССР не было, этот мираж создавался американской пропагандой. О лидерах диссидентского движения большая часть населения СССР ничего не знала. Главным источником информации о них служили передачи иностранных радиостанций на русском, причем доверие к «Немецкой волне» было выше, чем к «Голосу Америки». Существенные изменения могли произойти в СССР лишь после ухода Брежнева с политической арены. Долго ждать перемен, наверное, не придется – таков был мой прогноз о политическом будущем России. В этом я ошибся. Однако наша дискуссия в госдепартаменте проходила как конфиденциальная. Я согласился на откровенный обмен мнениями лишь при условии, что он будет не для прессы. Любое сообщение в газетах о том, что Жорес Медведев провел в госдепартаменте семинар по диссидентам, могло вызвать слишком много комментариев в эмигрантской прессе. Инициативу такого семинара неизбежно приписали бы мне самому.

Из Вашингтона я летел в Берлингтон, столицу штата Вермонт. В университете этого штата в пятницу 29-го днем у меня планировался семинар по молекулярным аспектам старения, а вечером все та же лекция о советской науке. В этом, сравнительно небольшом, университете тоже был советологический центр, который возглавлял профессор Роберт Дэниелс (Robert V. Daniels). Он, как и Александр Рабинович, был экспертом по Октябрьской революции. Вместе с приглашением посетить Вермонт я получил от него книгу «The Conscience of the Revolution» («Совесть революции») – о троцкистской оппозиции Сталину и оттиск статьи «The Bolshevik Gamble» («Большевистская авантюра»). Другая книга Дэниелса, «The Red October» («Красный Октябрь»), изданная в 1967 году, у меня уже была. Американские историки имели большие преимущества перед советскими не только благодаря отсутствию цензуры, но и потому, что именно в США в разных университетах (в основном в Стэнфордском) находились обширные архивы временного правительства Керенского, архивы белых армий (Деникина, Колчака, Юденича и других) и архив Троцкого. (При высылке Троцкого из СССР в Турцию в 1929 году ему разрешили вывезти без проверки весь архив, больше двадцати тонн различных документов и бумаг. Сталин решил вычеркнуть Троцкого из советской истории. В СССР в то время архив Троцкого не решилось бы взять ни одно архивное учреждение.) В США хранились также полные архивы некоторых городов (наиболее известен из них архив Смоленска), вывезенные в Германию с оккупированных территорий. Из Германии некоторые из них в 1945 году были отправлены в США.

В Нью-Йорк я возвратился в воскресенье ночным поездом и поселился в уже хорошо знакомом по прошлым поездкам отеле «Рузвельт».

Американцы выбирают Джимми Картера

Американские выборы отличались от советских и британских отсутствием бюллетеней для голосования и соответственно ночного их подсчета. Еще в конце XIX века была изобретена механическая машина для голосования, которая впоследствии много раз модернизировалась – от электромеханической до электронной. Благодаря этому в один и тот же день проводилось много разных выборов, результаты которых становились известными уже к концу дня. Во вторник 2 ноября в Нью-Йорке происходили выборы не только президента, сенатора и конгрессмена, но и членов муниципальных собраний, судей в Верховный суд и в несколько местных судов. Список кандидатов в разные органы власти составлял целую полосу в The New York Times за 1 ноября. Главными, конечно, были выборы президента и вице-президента США. Паре Форд – Дол противостояли Картер – Мондейл. Среди кандидатов были коммунисты и социалисты, но только в городе Нью-Йорк, а не в каких-то штатах.

На улицах Нью-Йорка во вторник 2 ноября было спокойно. Обычный рабочий день. Никаких норм явки не существовало. Кто хочет, тот и голосует, чаще всего это менее 50 % потенциальных избирателей. Рано утром 3 ноября по всей стране объявили: «Победил Картер!»

Из редакционной статьи The New York Times от 3 ноября:

«Из почти полной неизвестности лишь год назад интеллигентный и идеалистический кандидат пробил свой путь через все ступени и несмотря на препятствия в собственной партии, где его не поддерживал ни один политический ветеран….

Хотя большинство оказалось очень небольшим, оно очевидно. За Картера проголосовали больше 40 миллионов американцев… это были рабочие, молодежь, национальные меньшинства и низкооплачиваемые слои населения, городская и сельская беднота…»

Почти пролетарская революция, но с использованием электромеханических машин для голосования. В выборах участвовало около 45 % взрослого населения. Результат четко разделил страну пополам. Почти все индустриальные штаты северо-востока и юго-востока страны посылали выборщиков за Картера. Все западные и юго-западные штаты предпочли Форда.

Уральская ядерная катастрофа

В конце июля 1976 года я получил от британского еженедельного научно-популярного журнала New Scientist предложение написать статью о проблемах советской науки. В начале ноября журнал отмечал двадцатилетие своего существования, и по этому случаю готовился особый, юбилейный номер. В это время я уже начал готовить текст лекции для Университета штата Юта и именно этот материал в несколько измененной форме послал в журнал. Перед отъездом в США я уже проверял верстку статьи в выпуске (vol. 72, № 1025), который отправлялся подписчикам и поступал в продажу 4 ноября. В Нью-Йорке в этот день я вышел на знаменитую Пятую авеню, чтобы купить подарок для Риты, отмечавшей 14 ноября свой пятидесятилетний юбилей. В Лондон я вылетал 6 ноября. В пятницу 5 ноября мне предстояла последняя в этой поездке лекция «Frontiers and Breakthroughs in Gerontology» («Новые области и открытия в геронтологии») для широкой аудитории в Университете города Нью-Йорка (CUNY). Декан одного из факультетов, профессор Нейл Маккласкей (Neil G. McCluskey), планировал