Записки неримского папы - Олег Батлук

Ничего, сынок, я тоже на тебя достаточно компромата нарыл. Скоро жди ответку.

Хотя кого я обманываю…

Этот мелкий Штирлиц всегда будет на шаг впереди меня, опытного Мюллера.

Я вернулся с работы: по квартире по непредсказуемой траектории, включая потолок и стены, носилась неуправляемая биомасса, отдаленно напоминающая моего сына Артема. Скорости космические. Как будто в «запорожец» сзади воткнули ракетный двигатель от комплекса С400.

Параллельно эта неведомая субстанция издавала целый оркестр звуков, словно старое радио в квартире пенсионера, который хаотично крутит колесико в поисках потерянной волны.

Инопланетное существо, захватившее Артема, страшно пучеглазило ему глаза и растопыривало пальцы.

«Врач был, прививку сделал», – доложила жена.

Это, в общем, и так понятно, что без медикаментов не обошлось.

Что же он там Артему такого вколол, рассуждал я про себя. Меня последний раз так вштырило, когда в десятом классе сосед Костик в канистру разливного пива добавил бутылку водки. Для вкуса, как он тогда выразился. До сих пор не могу забыть этого вкуса. И особенно послевкусия. Тот коктейль Молотова пился легко: слегка газированное пиво. Но затем я, подобно Артему, носился по двору непилотируемой фанерой и говорил на праязыке, неизвестном фундаментальной науке. В тот момент на мне можно было защитить сразу две диссертации – по языкознанию и психиатрии.

Мои мысли прервал Артем, который, прыгая с люстры на люстру, заодно укусил меня на за нос.

«Да, да, – вернулся я про себя к главному, – надо позвонить педиатру. Пусть мне вколет того же».

У Артема прекрасный педиатр. Нам он достался по наследству от моей подруги.

Помимо личных визитов педиатр консультирует по WhatsApp. Не Артема, а меня, его папу. Хотя, не исключаю, что уже скоро он будет консультировать там и Артема на предмет, как вылечить его полоумного папашку от детских болезней, из которых тот так и не вырос.

Консультации по мессенджеру – в пределах разумного, конечно. Анализы там не взять и горлышко не посмотреть (пока).

Мои диалоги с педиатром Артема в WhatsApp визуально одинаковы. Гигантские зеленые квадратики сообщений от меня и маленькие узенькие серые полосочки ответов от него.

Ну, например. Я пишу:

Отправил и сижу жду приговора, как Томас Мор в Тауэре. Время останавливается, посреди лета внезапно наступает лютая зима. Меня знобит.

И вот приходит заветный клац в телефоне. Я бросаюсь к нему и дрожащими пальцами не с первого раза ввожу пароль разблокировки. Я уже заранее подготовил ручку и бумагу, чтобы записывать названия редких лекарств, и загранпаспорт, чтобы бежать в визовый центр, потому что за этими лекарствами скорее всего придется ехать за границу.

Наконец передо мной заветное, пять минут годами ожидаемое, сообщение от педиатра:

Я нервно мотаю пальчиком дальше, а дальше не мотается, потому что это все.

И это был пример. Все мои диалоги с педиатром таковы.

И вот я подумал: как бы мне, человеку с неустойчивым центром тяжести, с фундаментом на голове, а не под ногами, заполучить себе в характер такого педиатра?

Который каждый раз через WhatsApp мозга будет спокойно телеграфировать моему внутреннему Козодоеву («все пропало, шеф, гипс снимают, клиент уезжает») это надмирное гималайское «маловероятно».

Артем научился нырять головой в асфальт. Навык забавный, но травмоопасный.

Поэтому последнее время я гуляю с сыном по Москве, придерживая его сзади за шиворот. Однажды нам навстречу попался собаковод с псиной на поводке размером с Артема. Артем и псина проявили неподдельный взаимный интерес и синхронно ринулись навстречу друг другу. Собаковод удерживал псину за поводок. Я удерживал Артема за шиворот. Оба беспомощно скулили.

Сюрреалистические ощущения.

Антропологу на заметку: маленькие дети ведут себя в семье как старослужащие в армии.

Сажусь чай попить с печенькой – Артем подходит вразвалочку и отжимает печеньку. Смотрю телевизор – отбирает пульт и переключает на другой канал. На любой. Лишь бы не на мой. Один раз попал на канал, где не было сигнала. Минут пять залип на белом шуме, пульт не отдавал.

А однажды – вообще беспредел. Я лежал тихонько в углу на полу, подложив подушку под голову. Глядел в потолок, никого не трогал. Артем тут же нарисовался рядом. Взял меня за затылок и начал настойчиво отрывать мою голову от подушки. И показывает куда-то вдаль. Я решил, что сын призывает меня пройти с ним вместе в указанном направлении. Я и встал. Артем невозмутимо лег на мое место на подушку и уставился в потолок. С таким видом, как будто это самое интересное занятие на свете.

У меня для антропологов даже и термин придуман для этого явления, по аналогии с дедовщиной, – «карапузовщина».

В крупном торговом центре я обнаружил загончик для малышей с детскими игровыми автоматами и микро-аттракционами. Крупный торговый центр подействовал на Артема как азотистый ускоритель. Столько неисследованного пространства. Я от греха отвел его в этот загончик.

Артем попросился на лошадку. Я бросил монетку в автомат и усадил его верхом. Лошадка начала раскачиваться. Артему не понравилось. Мы слезли.

Сынок захотел в уточку. Я закинул еще монетку и засунул малыша в уточку. Уточка стала не только раскачиваться, но и крякать. Артему не понравилось. Мы слезли.

В той же элегантной манере мы обошли все аттракционы загончика.

Артем экстренно эвакуировался с последнего, гудящей полицейской машинки, и выбежал наружу. Я остался в детской зоне один.

Поскольку сыну хватило минуты, чтобы его безумный папаша завел ему все аттракционы в загончике, они продолжали работать. Одновременно.

Я стоял посреди крякающих, тявкающих, гудящих, свистящих, стучащих, вопящих игровых автоматов, и по моей спине бежала тонкая струйка пота.