Великий переход. Американо-советские отношения и конец Холодной войны - Raymond L. Garthoff

комментарий Бейкера попал в газеты на следующий день, другое заявление, опубликованное в Минске через два часа после выступления Бейкера, ставило вопрос гораздо более жестко.

Минская декларация Ельцина, Кравчука и Шушкевича от 8 декабря, объявляющая о создании содружества, которое должно прийти на смену Советскому Союзу, еще не была получена Бейкером, когда он делал свои замечания. Но Ельцин оперативно позвонил Бушу, чтобы сообщить ему о содружестве, еще до того, как тот позвонил Горбачеву! На этот раз Вашингтону понадобилось несколько дней, чтобы оценить ситуацию, прежде чем делать новые заявления.

12 декабря, незадолго до отъезда в Советский Союз, Россию, Украину, Беларусь, Казахстан и Кыргызстан, Бейкер выступил в своей альма-матер, Принстонском университете, с речью под названием "Америка и распад советской империи: Что нужно сделать". Бейкер выступал в то время, когда в Советском Союзе существовали деликатные и все еще не решенные вопросы о характере его трансформации. Хотя казалось, что Советский Союз находится на последнем издыхании, что вскоре и подтвердится, на момент выступления Бейкера ситуация еще не была таковой. Хотя он мог говорить о "распаде советской империи", он еще не был уверен, останется ли наряду с республиками конфедерация, содружество или какое-то другое ассоциативное образование. Бейкер отметил как "наиболее яркую характеристику обстановки после переворота" "резкое смещение власти от центра к республикам". В нескольких отрывках он назвал новых партнеров Соединенных Штатов "республиками и любым общим образованием", которое может быть создано, что является недолговечным и целесообразным обозначением на те две недели, пока на смену Советскому Союзу не придет содружество государств-преемников.96 Центральная мысль Бейкера заключалась в том, что Соединенные Штаты "будут работать с теми республиками и любым общим образованием, которые обязуются проводить ответственную политику безопасности, демократическую политическую практику и свободную рыночную экономику". Он отметил, что некоторые республики более подготовлены к такому курсу, чем другие, назвав пять: Россия, Украина, Казахстан, Армения и Кыргызстан. На эти усилия по проведению политики дифференциации на основе результатов деятельности накладывались вторая группа стран, отличающихся наличием на их территории ядерного оружия: Россия, Украина, Казахстан и Беламс. Оба критерия, которые в значительной степени совпадают на практике, были применены при выборе пяти стран, которые были включены в маршрут Бейкера.

Бейкер подчеркнул необходимость оказания помощи и поощрения ядерного нераспространения, включая не более одного центрального ядерного органа в веселом Советском Союзе. Он впервые объявил о намерении администрации использовать выделенные Конгрессом 400 миллионов долларов для оказания помощи в уничтожении советского оружия массового поражения.

Большая часть внимания Бейкера была также посвящена необходимости внешней экономической помощи, особенно гуманитарной помощи зимой, в период сложного экономического и политического перехода. Хотя он описал несколько существующих, новых и планируемых американских программ, все они были краткосрочными паллиативами на случай чрезвычайных ситуаций или технической помощью, полезной, но второстепенной. Он призвал провести в январе международную конференцию передовых стран Запада для координации помощи, но опять же сосредоточился на краткосрочной гуманитарной помощи, которая в то время казалась критически важной.

На следующий день после выступления Бейкера, 13 декабря, Ельцин позвонил Бушу и сообщил, что другие республики намерены присоединиться к содружеству. Буш уравновесил это звонком Горбачеву, чтобы узнать его оценку внутренней ситуации. (Накануне они также говорили о ядерном оружии). На следующий день Бейкер вылетел для консультаций и наблюдения на месте за ситуацией в ключевых республиках и "любом общем образовании", которое все еще возглавляет Горбачев.

В Москве Бейкер встретил просьбу России о дипломатическом признании ее независимости (а также независимости Украины и Беларуси) и фактически о поддержке их содружества. Бейкер, естественно, не взял на себя обязательств ни перед собой, ни перед Соединенными Штатами.

Весьма необычным шагом, совпадающим по времени с визитом Бейкера, но не связанным с ним, было то, что после переворота глава бывшего КГБ Вадим Бакатин вызвал к себе посла Штрауса и, признав наличие тщательно продуманной советской прослушки в строящемся здании канцелярии посольства Аме1ики, представил послу чертежи и образцы устройств, позволяющих устранить некоторые повреждения, прежде всего, чтобы подчеркнуть новое стремление к взаимному сотрудничеству. Это была замечательная заключительная страница в истории разведывательных и контрразведывательных дуэлей между двумя державами.

Даже когда Бейкер прибыл в Москву, Ельцин еще больше изолировал Горбачева, издав указы, фактически упраздняющие Министерство иностранных дел и Министерство внутренних дел СССР, среди немногих оставшихся. Бейкер увидел Шеварднадзе, вновь ненадолго вернувшегося на пост министра иностранных дел Горбачева с 19 ноября, когда тот готовился к поездке в Брюссель для участия в первом заседании нового Совета североатлантического сотрудничества (ССАС), "внешнего" органа НАТО, создаваемого для обеспечения форума, включающего в себя министров иностранных дел стран бывшего Варшавского договора. Встреча состоялась, как и было запланировано, 20 декабря с Бейкером, но без Шеварднадзе, которому Ельцин сказал не ехать. -

Когда Ельцин принимал Бейкера 16 декабря. 16 декабря он был в Екатерининском зале Кремля, где Бейкер ранее встречался с президентом Горбачевым. Кроме того, на встрече присутствовал маршал Шапошников, что подчеркивало, что министр обороны СССР находится рядом с ним. Они обсудили политическую и экономическую ситуацию и согласились с необходимостью обеспечить централизованный контроль над ядерным оружием. Когда Бейкер впоследствии встретился с Горбачевым, это была меланхоличная атмосфера, поскольку советский президент был явно уже не в состоянии управлять ходом событий.

21 декабря образование содружества, включающего одиннадцать из двенадцати республик Советского Союза, сделало очевидным неизбежный распад этого образования. В течение нескольких дней Соединенные Штаты, по-прежнему стремясь проводить политику дифференциации, решили, что признают и установят официальные дипломатические отношения с шестью из двенадцати республик: Россией, Украиной, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Анния признали независимость, но отказались от установления отношений с остальными шестью странами. Хотя в этой позиции была своя логика, но у нее были и недостатки. Во-первых, казалось, что она придавала слишком большой вес четырем странам, имеющим ядерное оружие на своих территориях, что, возможно, поощряло их желание удержать такой дипломатический актив и влияло на других, стремящихся приобрести такое преимущество. С другой стороны, демократические стандарты трудно измерить: действительно ли Казахстан более демократичен, чем Узбекистан? Любой американский дипломатический рычаг в урегулировании нагорно-карабахского конфликта был скомпрометирован выбором Армении, а не Азербайджана для установления благоприятных отношений. И, что еще более важно, большинство исключенных республик были мусульманскими, хотя не это было причиной их исключения. Поэтому в течение нескольких недель от этой политики отказались и установили дипломатические отношения со всеми республиками (за исключением Грузии, которая некоторое время находилась в авторитарной и изоляционистской фазе).

Отставка Горхачева 25 декабря была воспринята как фактический конец Советского Союза, и президент Буш вернулся