Предел несовершенства - Людмила Феррис

— Нет, милый, давай попробуем. — Люсинде еще захотелось поиграть с ним в любовь, но она уже понимала, что романтики тут не будет.

Позже она не пожалела, что согласилась встречаться с ним, впрочем, о чем жалеть дамочке бальзаковского возраста, самой спровоцировавшей встречу с молодым мужчиной?

«Секс и ничего личного» — так бы она озаглавила их роман. Обычно они созванивались накануне и договаривались о времени. Ключ от его холостяцкого жилища ей даже не предлагали. Люсинда привыкла варить и подавать кофе, с тоской вспоминая, как это трепетно делал ей Муж Три.

В какой-то момент она обнаружила, что одна из комнат его квартиры заперта на замок.

— Ты не пользуешься этой комнатой?

— Пользуюсь, в производственных целях.

— Тюльпаны выращиваешь? Или хранишь там трупы своих жен, и тебя зовут Синяя Борода?

— Совершенно идиотская шутка. Я по специальности химик и там провожу опыты, мне это нужно для работы.

— А где ты работаешь?

— Ты задаешь слишком много вопросов. Я работаю на машиностроительном заводе. Кстати, женат никогда не был, поэтому отрывать головы бывшим женам у меня нет никакой необходимости, но, если ты попробуешь туда зайти и тем самым нарушишь очень важный для меня технологический процесс, не исключено, что твоя голова может там оказаться.

Люсинда засмеялась, но внутри у нее все сжалось от страха.

— Он запросто может меня убить. Убить и не поморщиться. Ты хотела приключений, девочка? — спросила она у себя. — Вот и получила их по полной программе.

Юльке было жалко Марию Петровну Крупинкину: мало того, что мужа убили, дочка непутевая, на похороны к отцу не приехала, да еще неожиданно узнать о делишках мужа, которые он вел за ее спиной! Шутка ли, тайно приобрел дом в Испании, который зарплатой гальваника явно не предусматривался. Реакция Марии Петровны понятна и предсказуема.

— Вы не волнуйтесь только, я постараюсь вам помочь!

Как она будет помогать, Юля пока совершенно не представляла.

— Ты ведь журналист, ты все можешь.

Юля не стала разочаровывать Марию Петровну и только вздохнула:

— Могу!

Говорить о том, что она может написать хороший текст, но это совсем ничего не значит, она не будет. Для того чтобы на публикацию отреагировали, нужно много факторов, в том числе и грамотный журналистский запрос, а пока вся информация, которой она располагала, — только основа для будущей словесной конструкции.

— Давайте сначала, Мария Петровна, иначе я не смогу вам помочь, — это было чистой правдой. — Может, покупка дома в Испании как-то связана с убийством Федора Крупинкина?

— Хоть сначала, хоть с конца. Про дом я ничего не знала. А может, ты чего ошиблась? Ты правильно документы прочитала? Не ошиблась?

— Да нет же, Мария Петровна, нет. Достоверность сделки подтвердил нотариус по фамилии Камышев. Это первая зацепка. Но ведь вам в течение полугода надо вступить в наследство, чтобы оформить собственность на себя, эту квартиру, дачу, машину и, извините, дом в Испании. Претендовать на все это добро может и ваша дочь, поэтому ее надо найти и получить письменный отказ от наследства или наследством с ней поделиться. Вот как-то так получается, Мария Петровна. С наследством иногда возникают проблемы.

— Плохо получается. Где же я дочку найду, если она даже на похороны родного отца не приехала? Хотя, если про наследство разнюхает, особенно про испанское, так и явится. О господи, за что мне это!

— С юристом я попробую вам помочь, он же нотариуса отыщет. Надо с покупкой дома разобраться. Но почему-то его убили, Мария Петровна! Кстати, он за некоторое время до смерти говорил технологу Насте Ельчинской, что его жизнь ничего не стоит. Почему?

— Это новая молодая девчонка-технолог?

— Она самая.

— Федор говорил, что толковая, слушает его, а у него опыт — дай бог каждому, он молодым всегда помогал. Я ее на похоронах видела.

— Мария Петровна, я о другом совсем. Почему он так сказал?

— Да откуда мне знать! Он скрытный был, Федька. Последнюю неделю злой был, угрюмый, мне казалось, что он звонка все время ждал, с телефоном в туалет ходил. Я подумала, может, какая дамочка завелась…

— А что, такие истории с ним случались?

— Зима не без мороза, журналистка. Вот ты замужем?

— Нет, но у меня есть любимый человек, и мы скоро поженимся.

— Ну, вот когда поженитесь, тогда и узнаешь. Мужики, они на все способные, даже если им за шестьдесят.

— Мария Петровна, вы же вели хозяйство и, наверное, должны были знать, если такая покупка недвижимости состоялась?

— Я же тебе говорила, что жадный был Федька до денег. Выдавал мне деньги на неделю на продукты, ругался, если я не экономила. Вот, правда, какое-то время назад я видела у него деньги, много денег, доллары. Он сидел их и пересчитывал, а я случайно зашла. Он заорал, как оглашенный, чуть не кинул в меня стулом, что я ему помешала. Сказал, что деньги чужие, их просили кому-то передать. Злой он тогда очень был.

— А что было дальше?

— Да ничего не было. Я повернулась и вышла из комнаты, а потом про историю эту забыла, да и он больше никогда не вспоминал. Вот сейчас и блеснуло в мозгу.

— Может, еще что блеснет? Кто ему мог угрожать?

— Да не пытай ты меня, не знаю я, даже если какие делишки у него были, сроду не сказал бы. Я про то, что в цехе авария на гальванике была, от Светки Налько узнала, когда ее в магазине встретила. Светка — моя ученица, я ее пескоструйке обучала. А Федор хоть бы словом обмолвился, дома со мной в молчанку играл.

— А что была за авария? — Юля подумала, что вряд ли это имеет отношение к делу. — Ну, в каждом цехе аварии случаются, наверное.

— Ой, не скажи, журналистка. Гальванические ванны так просто не выливаются.

— А когда это было?

— Вот не помню. Ты у технолога спроси, она точно знает. Это же событие в цехе.

— Мария Петровна, а про слежку вы пошутили или как? Кто за вами следить может? Вы следователю про это говорили?

— Ты хочешь, чтобы меня сочли за сумасшедшую? Никому я ничего не говорила, только чувствую я глаза чужие на себе.

— А давно это ощущение?

— Вот как Федьку похоронила, так и ощущаю.

— Может, это у вас нервное? Про дом в Испании вы только что узнали, значит, ни с кем тему недвижимости обсуждать не могли. А может, кто-то знал о приобретении вашего мужа за границей?

— Да он ни разу за границей не был, мы все в Додоново ездим, на дачу. А про слежку — какой-то паренек мне уж два дня на глаза попадается, думает, что я древняя бабка и ничего не разумею, правда, лица его особо не запомнила.