Держи меня крепче - Сьюзен Льюис

Шарлотта снова замолчала. Она поднесла руку ко рту, не в силах далее продолжать свой рассказ. Видно, пережитое снова нахлынуло на нее со страшной силой, заставляя переживать заново все кровавые события того вечера.

– И тогда вы решили позвонить в полицию? – мягко напомнил ей Энтони, возвращая к действительности.

– Да! – выдохнула Шарлотта. – Я позвонила им и сказала, что волнуюсь, потому что в доме Уэйдов никто не подходит к телефону, и что надо бы поехать и проверить, все ли там у них в порядке.

– К этому моменту вы уже решили оставить ребенка у себя?

– Боюсь, в тот момент я плохо соображала, что делаю и что буду делать дальше. Но, скорее всего, да, я решила оставить Хло у себя, по крайней мере на ночь. Мне не хотелось еще сильнее травмировать ее психику, что неизбежно бы случилось, если бы пришлось передавать Хло в руки незнакомых людей из полиции.

Спустя час с небольшим в дверь моего дома постучала полиция. Хло в это время уже благополучно спала наверху у меня в спальне. Я знала, что, как только они увидят девочку, все немедленно закрутится, завертится и придет в движение. Ребенка у меня изымут и отвезут его, чтобы передать на попечение службам экстренной помощи. И тогда я решила ничего не говорить полиции и оставить Хло у себя.

– Полицейские спрашивали вас о девочке?

– Нет, не спрашивали. Они лишь сообщили мне, что оперативно отреагировали на мой звонок, что миссис Уэйд убита, а мистер Уэйд арестован по подозрению в убийстве.

– То есть про ребенка вообще никто не упоминал?

– Нет, кто-то из полицейских сказал, что девочка пропала, но сам Уэйд клянется, что не знает, где его дочь. Хотя веры его словам мало, и они боятся, что ему прекрасно известно, где его дочь.

– То есть они вам дали четко понять, что опасаются того, что он расправился со своей дочерью так же, как со своей женой?

– Да.

– Как вы полагаете, подозревала ли полиция на тот момент, что предполагаемое убийство девочки как-то связано с насилием над ней?

– Не знаю. Хотя позднее мне говорили, что в ходе обыска полиция обнаружила в сарае фотографии, на которых он был запечатлен вместе со своей дочерью, и эти скабрезные снимки… Как я понимаю, после их просмотра полиции все стало ясно.

Энтони понимающе кивнул головой. И вдруг спросил напрямик:

– И все же, когда конкретно вы решили для себя, что не отдадите Хло никому? Был ли такой определенный момент, когда вы четко сказали себе: «Нет, я ее не отдам!»?

Шарлотта отрицательно покачала головой.

– Такого конкретного момента у меня не было. Просто шло время, и я все отчетливее понимала, как мне будет трудно оторвать Хло от себя. Я знала, что девочка придет в отчаяние, еще один шок для нее. Тем более что она была просто счастлива быть рядом со мной. Знаете, как это говорят? Мечты сбываются! Так как же я могла своими собственными руками разрушить хрупкую мечту Хло?

– Но что вы собирались предпринять в дальнейшем? Ваш статус одинокой бездетной женщины общеизвестен. Как вы представляли себе вашу дальнейшую совместную жизнь? Выдать Хло за собственную дочь? Вы этого хотели с самого начала?

Шарлотта нервно сглотнула слюну и, помолчав немного, ответила:

– Моя мать пригласила меня приехать к ним в гости в Новую Зеландию. Она даже завела речь о том, чтобы я переехала туда на постоянное местожительство. По ее рассказам получалось, что о лучшем месте для Хло и мечтать не приходится. Особенно после всего, что она пережила. Конечно, мамино предложение звучало очень заманчиво. Мне хотелось быть вместе с ней, после стольких лет разлуки. Но я чувствовала, что не смогу быть счастливой даже там, рядом со своими родными, если уеду одна, без Хло. Да, мне хотелось немного счастья для себя. Но и для Хло тоже! Я не могла заставить себя даже думать, что можно взять и уехать, а ее бросить одну. Ведь у Хло на всем белом свете нет ни одной родной души! А я смогу дать ей все, думала я. Любящую семью, родной дом, двоюродных братьев и сестер, друзей… Но самое главное – так это то, что все то страшное, что было в ее жизни здесь, издевательства, насилие, страх, все это отодвинется далеко-далеко. И со временем ребенок забудет это как кошмарный сон и навсегда вычеркнет все произошедшее из своей памяти.

– И вы считали, что, кроме вас, никто другой не способен дать все это Хло?

– Нет, я так не считала! Наверняка есть люди, которые привязались бы к малышке не менее горячо, чем я. Но я хорошо знаю изнутри нашу систему опеки над детьми. И знаю, что может наша система сотворить с ребенком, особенно если его начнут перебрасывать из одной семьи в другую, от одного опекуна к другому. Проходят месяцы, а иногда и годы, прежде чем удается найти подходящих приемных родителей для той или иной сироты. Но и тогда нет никаких гарантий, что у приемных родителей все получится. Я не раз видела, как ломают детскую психику, отказываясь от детей в течение одиннадцати часов после их усыновления. Я не могла допустить, чтобы подобное случилось и с Хло. Я слишком хорошо представляла себе все последствия такого развития событий, во что она могла превратиться, пережив еще одно потрясение, а потому, думала я, зачем рисковать ее здоровьем? Тем более я так люблю ее и она счастлива быть со мной.

– Однако же сами вы выросли в приемной семье. И у вас были любящие родители, дом, в котором вам всегда были рады, не так ли?

Если бы Габби не присутствовала в зале суда, Шарлотта бы нашлась что ответить. Она бы рассказала о том, как одиноко ей было в этом доме все детские годы, как тяжело было осознавать, что ты не являешься настоящей частью семьи, а твоя сестра всегда занимает главенствующее место во всем, в том числе и в сердцах своих родителей. Но здесь была Габби, а потому Шарлотта ограничилась лишь короткой констатацией:

– Да, вы правы! Но такие счастливые истории случаются далеко не со всеми приемными детьми. К тому же мы с Хло уже успели так сродниться, что я не видела смысла искать для нее лучшей доли. По моему разумению, мы должны были остаться вместе.

– Итак, вы скрывали девочку у себя дома, а в это время велись полномасштабные поиски пропавшего ребенка?

– Да, и это было ужасно! Но я понимала, что интересы Хло должны стоять для меня на первом месте. К тому же я вполне отдавала себе отчет в том, что сделала. Ведь если бы в те самые первые дни полиция обнаружила Хло у меня дома, они наверняка тут же предъявили бы мне обвинение в совершении уголовного преступления и даже могли бы сразу заключить в тюрьму. Само собой, Хло от меня бы забрали, меня бы выгнали с работы, навсегда лишив права и далее работать с детьми. Ну, и кому от этого была бы польза, думала я, пытаясь оправдать себя.

– После чего вы увезли Хло в Новую Зеландию. И там для нее началась совершенно другая жизнь, дополнительные подробности о которой мы узнаем из письменных показаний представителя местной полиции Гранта Ромни и владелицы центра по дошкольному воспитанию «Ароха». Пока же я благодарю вас за столь подробный и честный рассказ о том, как вы спасли маленькую Хло из дома, в котором ее регулярно подвергали насилию, отчего первые годы ее жизни превратились в невыносимый кошмар.