Держи меня крепче - Сьюзен Льюис

Но прежде чем моя подзащитная начнет свое выступление, хочу обратить внимание всех присутствующих на следующее. Этой женщиной сейчас движет лишь одно стремление, могучая сила, которая побудила ее рискнуть всем и, быть может, получить в итоге обвинительный приговор со всеми вытекающими из него последствиями. Хотя были и другие варианты, позволившие бы ей избежать сурового наказания. Но они были отвергнуты ею, потому что ее, повторюсь еще раз, толкает вперед сила, название которой «любовь к этому ребенку».

Хотя Энтони говорил в своей спокойной размеренной манере, его короткое выступление произвело колоссальное впечатление на публику. Казалось, каждое произнесенное им слово все еще продолжало резонировать в воздухе, когда Шарлотту препроводили со скамьи подсудимых к свидетельской стойке. Она чувствовала, как буквально замер зал, как затихла галерка. Ловила на себе изучающие взгляды членов коллегии присяжных, и от столь повышенного внимания к собственной персоне у нее кружилась голова и звенело в ушах.

После произнесения клятвы она взглянула на Энтони, и сердце у нее зашлось от переизбытка чувств, когда она встретилась с ним глазами. В этот момент ей было абсолютно безразлично, заметил ли кто-нибудь из присутствующих этот мимолетный обмен взглядами. Главное, и она это знала наверняка, в столь судьбоносный, быть может, поворотный момент всей ее жизни они вместе. А все остальное не имеет значения.

Шарлотта знала, каков будет первый вопрос Энтони. Дома они много раз репетировали его. Но когда вопрос прозвучал здесь, в строгой официальной обстановке, то все происходящее показалось ей похожим на кадры из какого-то сюрреалистического фильма. А может, это вообще сон?

– Шарлотта, можете ли вы рассказать нам, когда и при каких обстоятельствах вы впервые увидели Хло?

Но не успела Шарлотта начать отвечать, как вмешался Кентли и потребовал снять вопрос как не относящийся к делу.

– Ваша честь! – обратился Энтони к судье. – Взаимоотношения моей подзащитной и девочки очень важны для понимания всей ситуации в целом и потому…

– Согласна с вами, мистер Гудман! – кивнула судья и, бросив укоризненный взгляд на Кентли, повернулась к Шарлотте: – Продолжайте!

– Впервые я увидела ее в парке, здесь, в Кестерли, – тихо начала Шарлотта. – Я пришла в парк вместе со своей сестрой и племянниками. Дети весело катались с горки, и тут я заметила одиноко сидящую на качелях маленькую девочку. Она внимательно смотрела на меня. Было непонятно, кто из взрослых привел ее сюда, а потому я подошла к девочке, желая убедиться, что с ней все в порядке. Когда я заговорила с ней, то она совсем не испугалась. Я спросила, как ее зовут, но она ничего мне не ответила. Она просто продолжала внимательно смотреть на меня. Помню, я даже тогда задалась вопросом: «А вдруг она знает меня?» Попыталась вспомнить, не встречала ли я девочку где-нибудь раньше. Ведь по работе мне приходилось сталкиваться с таким большим количеством детей. Но, с другой стороны, уже тогда, в самый первый раз, я точно знала, что если бы мы где-то виделись, то я бы уже никогда не смогла забыть ее.

– А где на тот момент были ее родители? Вы знали?

– Поначалу девочка была одна. Но, когда я заговорила с ней, неожиданно возле нас возник какой-то мужчина. Он сказал, что его дочь очень стеснительная девочка, и быстро потащил ее прочь с качелей, как будто куда-то очень спешил. Малышка не назвала его «папой», и, судя по их реакции друг на друга, между ними не было особой близости. Но, с другой стороны, девочка вела себя с этим мужчиной как с человеком, которого знает. Она не сопротивлялась, когда он снял ее с качелей, и сама пошла за ним. И все же у меня осталось какое-то чувство неловкости от этой встречи. Что-то во всем этом было не так! Я просто нутром это чувствовала, хотя отец вроде бы сделал все, как положено. Ничего предосудительного! Помню, я долго стояла и смотрела им вслед.

– Вы снова увиделись с ней в тот же день?

– Нет. Прошло несколько недель, прежде чем наши пути снова пересеклись. Впрочем, все это время я не могла выбросить ребенка из головы. Я все размышляла о том, почему мне вдруг стало так тревожно, когда девочку забрали и повели прочь. Вспомнила, как она вдруг оглянулась и посмотрела на меня такими глазами, словно хотела убедиться, что я все еще там, стою на прежнем месте. И неожиданно для себя самой вдруг вспомнила, как сама приблизительно в таком же возрасте, как эта малышка, все ждала, когда за мной придет мама и заберет меня с собой. А мама все не шла и не шла… Я была тогда слишком мала, чтобы осознать весь ужас случившегося с нею. Маму тяжело ранили, она даже не могла ходить, не говоря уже о том, чтобы навещать меня. Но я помню, как я тянулась ручонками к дверной ручке, чтобы открыть дверь, выйти на улицу и отправиться на самостоятельные поиски мамы. Но ручка никак не поддавалась мне, она была слишком высоко для моего роста. Не могу объяснить, почему, но я почему-то была уверена, что с девочкой творится что-то похожее. Ей нужна помощь, но никто не торопится помочь ей.

– И когда же вы увидели ее повторно?

– К нам на линию в офис поступил анонимный звонок. Неизвестный абонент попросил проверить, как живется ребенку в доме на Норт-Хилл. В тот момент я и понятия не имела, что речь идет о той маленькой девчушке, с которой я встретилась в парке. Но когда я наконец договорилась с ее родителями о встрече, поначалу отец категорически отказывался встречаться, а мать вообще не подходила к телефону, и когда пришла к ним в дом, то моментально узнала девочку.

– Кто из родителей присутствовал на этой встрече?

– Оба. Скорее всего, отец девочки меня не вспомнил, а вот сама девочка, я почувствовала это сразу, узнала меня. Конечно, она ничего такого не сказала вслух. Она вообще не разговаривала. Но зато, сколько я была у них, она не сводила с меня глаз. Отец уверял меня, что его дочь – настоящая болтушка, но только тогда, когда вокруг нет посторонних. Помнится, я с трудом поверила его словам. Болтливые дети одинаково разговорчивы со всеми. А эта малышка все время молчала и не разговаривала даже со своей матерью.

– А что вы можете сказать о ее матери? Каковы были ваши первые впечатления об этой женщине?

– Что она очень замкнута, ведет себя отстраненно и что у нее нет ни капли материнского тепла и ласки по отношению к собственному чаду. Видеть это было грустно! Ведь девочка прелестна! Такое крохотное ангельское создание. Все увиденное меня очень насторожило. И уже в своем первом отчете по результатам посещения семьи Уэйдов я особо подчеркнула, что, по моему мнению, мать нуждается в скорейшем медицинском освидетельствовании на предмет ее вменяемости. С этой женщиной явно что-то было не так!

– Она прошла освидетельствование?

– Нет! Ее муж все тянул время, откладывал на потом… пока… пока не стало слишком поздно.

Энтони понимающе кивнул головой.

– Мы вернемся к этой теме чуть позже. А пока я хотел бы, чтобы вы продолжили свой рассказ о том, как впервые посетили дом на Норт-Хилл. Может, во время своего визита вы заметили что-то такое, что навело вас на мысли о том, что девочка находится в опасности?