Держи меня крепче - Сьюзен Льюис

Да, явно после таких показаний многим в полиции несдобровать, подумала Шарлотта. Полетят головы, ой полетят! И как бы голова самого Гулда не оказалась в числе первых.

– К сожалению, я снова вынужден констатировать, что не располагаю никакой информацией по этому вопросу, – напряженно откликнулся Гулд.

Джулиан разочарованно пожал плечами и снова глянул в свои записи.

– Старший инспектор! Если глянуть на все случившееся уже в ретроспективе, вам не кажется, что вы просто проглядели мисс Николс? Как можно было оставить ее за рамками подозреваемых, когда речь шла об исчезновении ребенка, которого она опекала?

Гулд снова покраснел и бросил озлобленный взгляд на Джулиана.

– С учетом тех знаний, которыми я располагаю ныне, кажется! – сердито бросил он.

– Иными словами, вы не станете утверждать, что тогда, на начальном этапе поисков девочки, использовали все возможные средства для того, чтобы установить ее местонахождение?

– Нет, не стану!

– Правильно ли будет сказать, что, если бы вы в полной мере задействовали все свои ресурсы, ребенок бы нашелся гораздо раньше?

– Наверное, правильно!

– И тогда затраты на сам поиск существенно сократились бы, не так ли?

Гулд застыл в позе, готовый вот-вот обрушить свой кулак на стойку. А подойди Джулиан поближе, то, вполне возможно, и на него самого. Усилием воли Гулд взял себя в руки и коротко ответил:

– Да, вы правы!

– Что ж, тогда мне остается констатировать, что именно нерасторопность полицейских и даже их откровенная леность и привела к тому, что суммы, потраченные на поиски девочки, оказались столь внушительными. Вы согласны с этим, мистер Гулд?

Гулд уже перестал контролировать себя.

– Если вы пытаетесь обвинить… – начал он.

– У меня на этом все! Благодарю вас! – перебил его Джулиан и, бросив взгляд в сторону присяжных, вернулся на свое место.

Глядя на происходящее как бы со стороны, Шарлотта понимала, она чувствовала это нутром, что пока переломить настроение зала в ее пользу не удалось. Если кто-то из присутствующих и испытывал к ней в глубине души симпатию, сочувствовал ей или сострадал ее горю, то внешне это никак не проявлялось. Шарлотта надеялась, что ситуация начнет меняться после того, как со своими свидетельскими показаниями выступят ее мать и Боб.

Но их личный адвокат Ларри Кларк ограничил выступления своих клиентов таким частоколом отказов отвечать на те или иные вопросы под тем предлогом, что они могут косвенно или напрямую изобличать самих себя, что их показания только усугубили положение. Та же картина повторилась и с Риком, и с Шелли.

– Дела наши отнюдь не блестящи, да? – поинтересовалась у Энтони Шарлотта, когда они уже поздно вечером вернулись к себе домой.

– Так всегда бывает, когда заслушивают сторону обвинения, – ответил Энтони, взъерошив волосы у себя на голове. Вид у него был уставший. Такое впечатление, что его все раздражало и больше всего на свете ему хотелось, чтобы его оставили в покое. Причем все!

– Какая жалость, что мне не позволили сказать больше! – недовольно стонала Анна. – Мне так хотелось рассказать суду, какая ты необыкновенная женщина и мать, как замечательно было с нами Хло… но этот чертов адвокат! Он же рта не дал раскрыть!

– Он очень профессионально делал свою работу! – возразил ей Энтони. – А учитывая ту встряску, которую получила полиция в ходе перекрестных допросов, они бы арестовали прямо в зале любого, если бы заподозрили его непосредственную причастность к делу.

– А надо ли было публично так унижать Гулда? – спросила у него Шарлотта, беря стакан со спиртным, который передал ей Боб.

– Боюсь, иного выхода у нас не было! – ответил ей Энтони и тоже взял стакан с виски. – И мы просто должны были устроить ему публичную порку. Ведь та работа, которую проделали полицейские под его руководством, она ни на что не годится. Ужасающий непрофессионализм! И он, в общем-то, прилюдно, при полном зале, сам признал, что так оно и есть!

– Думаю, присяжным не понравилась эта сцена, – осторожно заметила Шарлотта.

Энтони не согласился с ней. Лицо его еще больше помрачнело, когда он, услышав звонок своего мобильника, проверил, кто ему звонит. Нервы Шарлотты тоже были напряжены до предела.

Нет, что ни говори, а слушания пошли совсем не по тому сценарию, на который рассчитывал Энтони.

– Ничего! Завтра мы все отыграем! – попытался успокоить ее Рик. – Завтра твоя очередь давать показания. После твоего выступления все будут воспринимать дело совершенно иначе! Вот увидишь!

– Да! Все эти люди поймут, как хорошо было малышке Хло с тобой! – поддержала брата Шелли.

– А заодно и узнают, что я действительно самовольно забрала ее! – возразила им Шарлотта. – А потому мое ходатайство перед судом о признании своей невиновности – это просто нонсенс! Пустая трата времени и денег налогоплательщиков! Уж Кентли постарается обыграть это обстоятельство во всех красках…

– Ты имеешь право на честный и непредвзятый суд, – напомнил ей Боб. – У каждого из нас есть право требовать справедливости в отношении себя.

– А разве это честно – просить признать меня невиновной, хотя сама я понимаю, что совершила преступление и должна понести за него справедливое наказание?

Шарлотта мельком взглянула на Энтони, вернувшегося в комнату после телефонного разговора с кем-то. Сердце у нее упало, когда она увидела, что лицо его сделалось еще мрачнее. Шарлотта понимала, что он хочет, чтобы она всецело доверяла ему. Но чувствует ли он себя достаточно уверенно после первого дня заседания суда?

– Предложение судьи все еще остается в силе! – спокойно проговорил он. – Условное наказание и признание виновной.

Шарлотта с силой зажмурила глаза и отвернулась. Но она кожей чувствовала, что в эту минуту взгляды всех собравшихся устремлены на нее. И, наверное, каждый в глубине души благодарит Бога за то, что перед ним самим не стоит такой непростой выбор. Конечно, все с радостью помогли бы ей советом. Но вот только что они могут посоветовать ей в подобной ситуации? Шарлотта знала: близкие поддержат любое ее решение. Но как же они не понимают, что решать ей сейчас приходится за двоих. За себя и за Хло! Даже если все забудут о ее существовании, Шарлотта никогда не забудет свою малышку!

Тем не менее прошло уже почти полгода с тех пор, как они виделись в последний раз. Вполне возможно, за эти долгие шесть месяцев Хло уже успела привязаться к кому-то другому. И ей теперь хорошо и покойно с этими людьми. Может, это даже жестоко снова вырывать ее из среды, в которой она обжилась и даже начала пускать корни?

– А вот эти крохотные желтенькие создания называются бабочками, – объясняла Салли Рейнс малышке Хло. – Если посадишь такую бабочку себе на подбородок и почувствуешь на своей коже жар, значит, ты любишь масло.