Держи меня крепче - Сьюзен Льюис

Хло молча посмотрела на женщину. Потом снова опустила голову и, прижимая Бутса одной рукой, продолжила собирать маргаритки.

В этот момент девчушка была похожа на маленькую сказочную фею, затерявшуюся в лесу в лучах предзакатного солнца. Салли невольно залюбовалась этим прелестным видением. А потом с тяжелым вздохом взгромоздилась на валун, чтобы лучше видеть ребенка. Кажется, нет такой силы на свете, которая вынудила бы Хло расстаться со своим любимой мишкой. Вот и сейчас! Насколько проще было бы собирать цветы обеими руками, а не одной, как она это делает.

А вообще-то, Хло – такая красавица! Чудо, а не девочка! Вьющиеся темные кудряшки, милое личико, напоминающее по форме сердечко… Все в ней хорошо, вот только она категорически отказывается говорить. И никогда не смеется. Трудно сказать, хорошо ли ей с ними, счастлива ли она тут. А ведь Салли готова разбиться в лепешку, только бы угодить ей. А как иначе? Ведь она уже влюблена в девочку по уши.

Но, наверное, ей все же у них не так уж и плохо, уговаривала себя Салли.

– Не торопите события! – сказала ей Трейси, когда навещала их в последний раз. – Девочка обязательно заговорит, но со временем. Как вы знаете, психолог просто уверена в этом.

– Но, может, я как-то сумею ускорить этот процесс? Что мне для этого нужно делать? – Этот вопрос Салли задала и врачу, и Трейси.

– Ничего особенного! Продолжайте разговаривать с ней. И все время внушайте, что у вас она может чувствовать себя в полной безопасности, – ответили ей.

– Должна ли я напоминать ей о той семье, в которой она жила раньше? Нужно ли мне заводить разговор на подобную тему?

– Пожалуй, нет! Разве что она сама заговорит о них, что-то вспомнит и так далее, – сказала психолог. – Я сама сейчас пытаюсь разговорить ее на эту тему. Но помните! У малышки было две семьи. Ее настоящие родители и социальный работник, которая забрала ее к себе. Судя по всему, она очень привязалась к этой женщине. Насколько нам известно, ей единственной удалось вывести Хло из состояния молчания. С ней она говорила.

В глубине души Салли не сомневалась, что ей удастся добиться неменьших успехов. Но в положенный срок. Ведь дети любят ее, да и она сама обожает их, особенно малышей. Ребята постарше, к сожалению, очень часто поступали в ее распоряжение с такими искалеченными душами, что ей уже трудно с ними справиться. Двадцатишестилетний брат Бобби тоже ей не помощник в этом деле. Не раз и не два она наблюдала за тем, как старшие дети попросту обижают брата, откровенно издеваются над ним. Как будто это так весело – подшучивать над больным, а потому очень толстым человеком, у которого и с головой не все в порядке. Вся эта шумная и своенравная детвора даже не удосуживалась задуматься и понять, что за круглым одутловатым лицом человека не от мира сего с его спонтанными взрывами веселья и прочими странностями скрывается добрейшая душа, быть может, самая добрая и преданная на свете.

Салли любила брата, а тот любил ее. Они всегда были близки друг с другом, еще тогда, когда была жива их мать. А уж после ее смерти весь мир для них сосредоточился в привязанности друг к другу. Но у каждого из них был такой огромный запас нерастраченной любви, что и брат, и сестра с радостью были готовы поделиться своей любовью с каждым, кому она нужна. Бобби особенно нравилось возиться с больными малышами, теми, кто родился с какими-то отклонениями и от которых отказались их мамаши. Он обращался с этими слабыми детками с такой нежностью, готов был часами просиживать у их постелей, наблюдая как зачарованный за тем, как двигаются их крохотные ручки, как потягиваются их тельца. А уж стоило ему заметить улыбку на личике ребенка, и он тут же разражался веселым смехом и поворачивался к Салли, всем своим видом демонстрируя, как он сам счастлив в эту минуту. Вне всякого сомнения, у Бобби был врожденный дар общения с детьми. Впрочем, он ведь и сам все еще оставался ребенком.

Сегодня Бобби не пошел с ними на прогулку. Остался дома, чтобы нарисовать для Хло картину. Хло тоже нарисовала для него картину и днем вручила ее Бобби. Она не улыбнулась, вручая ему свой подарок, а вместо этого с серьезным видом положила руки себе на колени и взглянула на Бобби с таким видом, словно сама она взрослая женщина, а он перед ней – ребенок. У Бобби страсть к рисованию. Возможно, со временем он обучит и Хло кое-каким живописным приемам. Обучал же он других деток, которые жили у них дома. В качестве наставника он был терпелив и добр, ни единым словом или жестом не намекая кому-то из них на то, что пока получается плоховато или способностей у ученика нет. Все же ее Бобби – замечательный человек! К тому же абсолютно безвредный!

Как было бы здорово, если бы все люди понимали это!

Господи! Не допусти, чтобы соседи снова избили его!

Именно эта беда стряслась с ним, когда они перебрались жить в дом на Темпл-Филдс. Публика здесь собралась всякая, народ грубый, привыкший к жестокостям. Многие прошли через тюрьмы. Брат с сестрой выросли в более благополучных районах города. Но вот пришлось поселиться в этом непрестижном районе, в заброшенном доме, куда редко заглядывают посторонние.

Какая ирония судьбы, размышляла порой Салли. Шарлотта Николс первые годы своей жизни тоже провела на Темпл-Филдс, а теперь здесь живет Хло. Нет, Шарлотта не родилась в этом доме. Он еще только строился, когда она была ребенком. Из той информации, которую Салли почерпнула из Интернета, она представляла себе, какая кровавая драма разыгралась на этой улице много-много лет тому назад. Сердце замирает от ужаса при одной только мысли, через что пришлось пройти всем этим несчастным людям.

Впрочем, у каждой истории есть свой счастливый конец. Во всяком случае, Салли хотелось верить в это. Встретились же в конце концов Шарлотта и ее мать, нашли друг друга. И даже если сейчас Шарлотту приговорят к какому-то сроку тюремного заключения, мать никогда не бросит свою дочь. Салли была в этом абсолютно уверена.

Жаль, если все же Шарлотту признают виновной. Хотя разве можно требовать от присяжных иного вердикта, когда всем известно, что она похитила чужого ребенка? Что за безумие! Ведь в силу своей служебной деятельности Шарлотта вполне могла изменить жизнь Хло и без всех этих громких скандалов. Порой Салли вообще отказывалась понимать, чем руководствуются люди, совершая тот или иной глупейший поступок. Да лучше и не пытаться, пожалуй! Таких, как она с Бобби, вообще немного. Большинством людей движет обычная жалость. Но и жалости тоже не так уж много. В противном случае не было бы столько брошенных детей, нуждающихся в любви, ласке и в элементарном уходе, которого они начисто были лишены в своих семьях.

– Ах, милая! Какой же замечательный букет у тебя получился! – улыбнулась она, наблюдая за тем, как Хло движется в ее сторону, раздвигая густую траву. Не девочка, а маленький ангел с сияющим розовым нимбом, который образовал над головой солнечный закат. Такое трогательное, такое совершенное создание! И так естественно ее присутствие здесь, на лесной поляне, словно сама она часть этого леса и окружающей ее природы. Салли сделала глубокий вдох, с наслаждением втягивая в себя запах свежей травы. Эти запахи, словно осколки счастливых воспоминаний детства, плыли в воздухе, подгоняемые легким ветерком. Великолепный вечер, умиротворение и покой витают вокруг. Никто не мешает им наслаждаться первозданной красотой природы во всем многообразии ее красок и звуков.