Миссис Макгинти с жизнью рассталась - Агата Кристи

– Ларкин, булочник, пришел и постучал в мою дверь. «МиссисМакгинти, – говорит он, – не подает никаких признаков жизни. Уж не заболелали?» Я и сама подумала – а что, вполне возможно. Возраст есть возраст, молодойее не назовешь. У нее бывает сильное сердцебиение, сама мне говорила. Вдруг,думаю, удар человека хватил? Ну, я сразу к ней – их там двое мужчин, ясно, чтов спальню к женщине им заходить неудобно.

Пуаро понимающе хмыкнул – приличия есть приличия.

– Ну, я сразу поспешила наверх. Тут же, на площадке, и онстоит – бледный, что твоя смерть. В тот момент я и думать ничего не думала – яже не знала, что там приключилось. Громко стучу в дверь, ответа нет, тогда яповорачиваю ручку и вхожу. Все в комнате вверх дном – и половица торчит. «Э-э,– говорю я, – тут не иначе как ограбление. Только где же сама старушка?» И мырешили – заглянем в гостиную. Там ее и нашли… Лежит, несчастная, на полу спробитой головой. Убийство! Я с первого взгляда поняла – убийство! Что же еще?Ограбление и убийство! Здесь, у нас, в Бродхинни! Ну, я как заголосила! Задалаим всем работы. Бухнулась в обморок. Они бегом в «Три утки», притащили мнебренди. Меня потом еще полдня трясло. «Не надо так переживать, матушка, –сказал мне сержант, когда приехал. – Не надо так переживать. Идите домой, приготовьтесебе хорошую чашку чая и успокойтесь». Я так и сделала. А Эллиот, едва порогпереступил, сразу спрашивает: «Что такое, что случилось?» – и смотрит на меня.А я все дрожь унять не могу. С детства была чувствительной.

Пуаро искусно прервал этот волнующий поток красноречия:

– Да-да, это сразу заметно. А когда вы в последний развидели несчастную миссис Макгинти?

– Кажется, за день до этого, она вышла в огород с заднегокрылечка нарвать мяты. А я как раз цыплят кормила.

– Она вам что-нибудь сказала?

– Так, добрый день да как несутся наседки.

– И больше не видели? А в тот день, когда она умерла?

– Нет. Зато я видела его. – Миссис Эллиот понизила голос. –Часов в одиннадцать утра. Шел по дороге. Как всегда, шаркал ногами, будтостарик какой.

Пуаро подождал, но, видимо, добавить ей было нечего. Тогдаон спросил:

– Вы удивились, когда его арестовала полиция?

– И да и нет. Я всегда подозревала, что у него с мозгаминепорядок. А от таких только и жди, что выкинут какой-нибудь номер. У моего дядибыл слабоумный сын, тот такие фортели выкидывал – чем старше, тем больше. Своюсилу не мог соразмерить. У этого Бентли с мозгами точно был непорядок, и я быне удивилась, реши суд не повесить его, а отправить в лечебницу для психов.Ведь вы посмотрите, куда он спрятал деньги. Разве нормальный человек их так быспрятал? Только если бы хотел, чтобы их нашли. Безмозглый простофиля, больше исказать про него нечего.

– Только если бы хотел, чтобы их нашли, – пробормотал Пуаро.– У вас случайно никакой тесак не пропал… или топор?

– Нет, сэр, такого не было. Полиция меня про это спрашивала.И не меня одну, всех из наших коттеджей. Чем он ее убил – это по сей деньзагадка.

3

Эркюль Пуаро шагал в сторону почты.

Убийца хотел, чтобы деньги нашли, а орудие убийства – нет.Потому что деньги укажут на Джеймса Бентли, а орудие убийства указало бы… накого?

Он покачал головой. Он успел нанести еще два визита. Хозяеваоказались менее жизнерадостными, чем миссис Киддл, менее театральными, чеммиссис Эллиот. Сказали они, по сути, следующее: миссис Макгинти была человекомочень достойным, жила в своей скорлупе, имела племянницу в Каллавоне, кроменазванной племянницы, никто к ней не приезжал, никто, сколько им известно, неотносился к ней плохо, не держал на нее зла, и правда ли, что в защиту ДжеймсаБентли написана петиция и их попросят ее подписать?

«Чего я добился? – спрашивал себя Пуаро. – Ничего ровнымсчетом. Полный мрак, никакого просвета. Теперь ясно, в каком отчаянии пребывалстарший инспектор Спенс. Но одно дело – он, а другое – я. Старший инспекторСпенс – очень хороший и добросовестный работник полиции. А я? Я – Эркюль Пуаро!Уж мне должно что-то открыться!»

Лакированной туфлей он ступил в лужу и поморщился.

Да, он великий и несравненный Эркюль Пуаро, но при этом ондалеко не молод и ему жмут туфли.

Он вошел в здание почты.

По правую руку находилась почтовая служба его величества. Полевую – в богатом ассортименте были представлены всякие товары: сладости,бакалея, игрушки, скобяные изделия, канцтовары, поздравительные открытки,шерсть для вязания и детское белье.

Пуаро принялся неспешно разглядывать марки, собираясь купитьнесколько штук.

Энергичная женщина средних лет с живыми и проницательнымиглазами поспешила обслужить его.

Это явно мозговой центр деревни Бродхинни – так с одноговзгляда определил Эркюль Пуаро.

И фамилия у нее была не сказать чтобы не к месту – миссисТолк.

– Еще двенадцать пенсов, – прибавила миссис Толк, ловкоизвлекая марки из большой амбарной книги. – Всего четыре шиллинга и десятьпенсов. Еще что-нибудь, сэр?

Она вперилась в него ясным, полным готовности помочьвзглядом. В проеме задней двери показалась голова девушки, которая жадновслушивалась в их разговор. Она была не причесана и насморочно шмыгала носом.

– Я в ваших краях человек новый, – торжественно провозгласилПуаро.

– Да, сэр, я вижу, – подтвердила миссис Толк. – Вы ведь изЛондона?

– Я полагаю, цель моего приезда вам известна не хуже менясамого, – сказал Пуаро, чуть улыбаясь.

– Вовсе нет, сэр, я и понятия об этом не имею, – ответиламиссис Толк совершенно равнодушно.

– Миссис Макгинти, – подсказал Пуаро.

Миссис Толк покачала головой:

– Прискорбная история. Мы все были потрясены.

– Полагаю, вы неплохо ее знали?

– Знала, конечно. Как, впрочем, и всех в Бродхинни. Бывало,зайдет ко мне за чем-нибудь и обязательно задержится – немножко поболтать. Да,кошмарная трагедия. И, как я слышала от людей, вопрос об убийце еще не закрыт?

– Кое-кто сомневается в виновности Джеймса Бентли.

– Что ж, – сказала миссис Толк, – с полицией такое бывает –схватят не того и упекут за решетку. Но, боюсь, в этом случае они не ошиблись.Вообще-то на него и не подумаешь. Застенчивый такой, неловкий, и в голову непридет, что опасный. А там кто их разберет, верно ведь?