Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура

такой «частицы Света» в себе не несет: любая женщина – это руха («дух») «в чистом виде». Причем, и у мужчины, и у женщины эта «первоначальная» руха всегда «плохая», если оценивать это с точки зрения мандея. Как пишет выдающаяся исследовательница и переводчица мандейских текстов, Е. С. Дровер, «Ruha олицетворяет ту часть человеческого характера, которая любит легкомыслие, пляски, песни и вожделение плоти. Если человек стал священником, он должен совлечь с себя Матерь и “облачиться в Отца”» («Мандеи: история, литература, религия», СПб.: «Летний сад; «Журнал “Нева”»; 2002, стр.265). Это означает, что любой мандей, возведенный в священнический сан, начинает практиковать ту технику «стяжания Духа», которую не практикует мирянин.

И все же пусть все наши «западные» женщины, которые читают подобные строки, не торопятся осуждать мандеев, – у «мандейского женского» своя особая, причем очень важная, роль в общем спасении человека. Итак, еще раз повторим главное: изначально «плохая» руха присутствует в каждом без исключения человеке – и в мужчине, и в женщине, – но при этом в женщине нишимты нет. Однако «работать» со своей рухой может индивидуально как мужчина, так и женщина. И всякая такая успешная «индивидуальная работа» завершается одним и тем же – достижением «райских обителей». Путь Конфуция – это тот же самый путь «обрезания» Духа: сознательное вытеснение (обрезание) «нижних ду́хов», гнездящихся в нашем человеческом сердце, духами верхними – «духами верха».

По мандейским представлениям мужчина, сам по себе, спастись из этого «мира Тьмы» (т. е. того мира, в котором все мы живем и который, по мнению мандеев, вполне устраивает иудеев, т. к. это и есть «мир Рухи») не может ни при каких обстоятельствах. И только по этой причине мандеи никогда не признавали монашество, аскетизм и безбрачие. В евангельской проповеди Христа это находит прямое подтверждение: в тексте канонических Евангелий (но и в Евангелии от Фомы и от Филиппа) нет ни одного высказывания Христа в защиту монашества. Рассуждать о монашестве рассматривая Учение Христа – это значит не понимать ничего во всей Его проповеди. Любое традиционное «монашество – это духовный уровень Рая, не выше.

Те евангельские «скопцы», о которых говорит Иисус своим ученикам в главе 19 от Матфея (именно этот эпизод приводится, как правило, в качестве единственного и главного аргумента в защиту монашества) – это вовсе не призыв к «монашеству», а абсолютный запрет на прелюбодеяние (то есть, даже после смерти жены). И когда Иисус заявляет о том, что Его последователь должен «оставить всё» (Мф. 19:29), если он хочет следовать по Его пути, то в перечене этого «всего» жена не фигурирует. Это доказано на основании исследования древних рукописей Евангелия и уже давно вошло в научно издаваемый текст Нового Завета (Нестле-Аланд). То есть «жену» в этот евангельский перечень Христа об «оставлении всего» добавила Церковь, которая выбрала для себя монашеский путь.

Итак, если назарей сумеет сделать себе «обрезание сердца» (или Духа), т. е. как-то изменить свою собственную «плохую руху» (полностью ее «уничтожить», а остаток преобразовать в Руха-д-Кудша), в таком случае у него появляется шанс спасти свою душу-нишимту. Сказать так, что для этого требуется «обуздать» свою руху, было бы не совсем правильно, потому что всякое «обуздание» – это насилие над собой. Подлинный назарей – это не «мученик», а оптимист: он просто не интересуется всем тем «земным», что так необходимо, так насущно и так приятно для современного человека. У него – совершенно другие цели, другой внутренний мир, причем, очень богатый, и совершенно другие «наслаждения».

Но одного этого – «стать нищим духом» – назарею еще недостаточно. Спасение возможно только одним единственным способом: его очищенная от плоти «частица Света» может уйти или «улететь» из этого мира «плохой Рухи» в «мир Света» только в том случае, если в качестве «инструмента» для такого полета будет использован собственный «летательный аппарат» мира Яхве. Нишимта сможет навсегда покинуть (здесь мы уже вполне четко обнаруживаем знание мандеями и Иисусом египетско-индийского закона «сансары») мир Принципа Яхве только на «крыльях рухи» своей жены.

И, судя по всему, именно в этом заключается принципиальное отличие в спасении назарея (если следовать логике проповеди Христа) от спасения любого простого мандея и даже мандейского священника. Для этих последних необходимо проведение после их смерти особого сложного ритуала-богослужения под названием маси́кта (сопровождение души умершего в «Царство Света»), в то время как для подлинного ученика Христа главное – не ритуал.

Этот сложный ритуал маси́кта (а также ритуал многократного погружения в воду, «крещение» – масбу́та) мандеи называют словом ра́за – «мистерия». Наше церковное слово «Таинство» идет именно от такого мандейского понимания слова «мистерия». Фактически, это некое священное «действо» или «священный ритуал» в виде религиозного «театрального представления». В то время как «мистерия» у евангельского Христа – это аналог Элевсинским мистериям греков, т. е. это некий личный духовный опыт конкретного человека. Назарей, который следует по пути спасения предложенном Христом, руководствуется в этом своем пути не ритуалом, а собственным духовным опытом-знанием. Но и у Конфуция тоже не ритуал, в конечном счете, был главным, а собственный духовный опыт (в виде Дэ, «просветления сердца» и «открывшегося Неба»). Ритуал – это только тот «рычаг», с помощью которого Конфуций «опрокидывает Земной шар».

Если вернуться к упомянутым выше «крыльям рухи», то это означает, что жена назарея должна настолько почитать, любить (и даже боготворить) своего мужа, чтобы согласиться «отдать всю себя» (руху) – пожертвовать своей изначальной «женской» сущностью – в качестве «средства спасения» ее мужа. Для этого ей тоже следует строго соблюдать ритуальные (нравственные) предписания в течение всей жизни, и при этом быть «женой одного мужа» от своего рождения. Именно таким «мандейским» пониманием роли женщины в спасении объясняются последние слова Иисуса из коптского Евангелия от Фомы. На заявление Петра о том, что ученица Мария должна от них уйти, т. к. «женщины не достойны жизни», Иисус ему отвечает: «Смотрите, я поведу ее, чтобы сделать ее мужчиной, чтобы она тоже стала духом живым (т. е. Духом Святым, в противоположность «Духу мертвому», обычной рухе – Г. Б.), подобно вам, мужчинам. Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в Царствие Небесное».

То есть такая женщина тоже навсегда выйдет из круга перерождений, т. к. ее руха нераздельно сольется с нишимтой мужа и уже никто из архонтов этого мира не сможет отделить в новом Адаме «мужское» от «женского». Такая андрогенная супружеская пара навсегда «связана» друг с другом, она становится «нейтральной», т. е. «невидимой» для мира Яхве (Принципа Яхве), который представляет собой бесконечное умножение пар противоположностей: мужское-женское, свет-тьма, жизнь-смерть и т. д.

О том, что Иисус признавал египетский закон повторных