Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

посоветоваться насчет переезда в США. В СССР он был очень популярным и успешным писателем и часто печатался в массовом журнале «Юность» без всяких проблем. Однако два его новых и, как он считал, новаторских романа «Ожог» и «Остров Крым» отказались печатать журналы и издательства. Автор полагал, что они могли бы иметь на Западе такой же успех, как и произведения Солженицына. Аксенов не был диссидентом и ездил за границу, в основном во Францию и в Италию, довольно часто. Я его новых романов не читал и не мог высказать ему свое мнение, однако настоятельно рекомендовал обеспечить сначала договор и издание этих романов в США и лишь затем решать вопрос о переезде. В качестве примера я привел ему проблемы Григория Свирского – писателя, которого он знал. Свирский, уехавший в эмиграцию в Израиль в 1972 году, в это время жил уже в Канаде, но не мог добиться перевода своих произведений на английский. На книжном рынке США и Западной Европы наблюдался явный избыток советской тематики, которая не могла захватить широкие круги западных читателей. Многих советских проблем они явно не понимали. Трамплином для успеха того или иного литературного произведения в англоязычном мире оставались известность автора и реклама. Большие тиражи романов в Великобритании обеспечивались лишь тогда, когда их дешевые издания в бумажном переплете поступали в книготорговую сеть «Smith», большие книжные магазины которой имелись в любом городе, а также на всех вокзалах и в аэропортах.

Еще в середине июня пришло письмо «SOS» от Дудинцева. Владимир Дмитриевич был одним из немногих моих друзей, которые посылали письма открытой почтой и после потери мной советского гражданства. Мы с ним давно были на ты, и он всегда писал рукой, а не на машинке, подписываясь «В. Д.». Теперь письмо было напечатано на машинке и с образцом полной подписи автора:

«Дорогой Жорес Александрович!

Я рискну предположить, что Ваша научная деятельность и широкая известность может привести Вас однажды и в Соединенные Штаты, где, как я думаю, все старики хотели бы послушать Вашу лекцию о том, как прожить двести лет, находясь при этом в лучшей форме.

Был бы признателен Вам, если бы Вы, если такая поездка состоится, навестили в Нью-Йорке издательство “Даттон” и его главу Джона Макрея III. Меня интересует – не причитается ли мне какой-нибудь гонорар за изданные там мои “Н.Х.Е.” и “Новогоднюю сказку”. Поговорите, пожалуйста, с мистером Макреем об этом, передайте ему от меня привет и скажите, что я хорошо помню его отца, с которым у меня была дружественная переписка…

Сердечный привет

В. Дудинцев

12.6.73».

Такое письмо, с образцом подписи, было особой формой доверенности. Советские нотариальные конторы не имели права заверять подписи для операций за рубежом. Это было нелепо, так как нотариус обязан заверять именно подпись, не вмешиваясь в содержание самого письма. Но в Midland Bank, где я открывал в январе первый счет, совместный с Роем, меня уже знали и мне доверяли. После объяснений с менеджером банка, обеспечившим независимый перевод и экспертизу письма, здесь открыли счет и на имя Дудинцева, на который теперь ему могли переводить гонорары. Я сразу написал Джону Макрею (John MacRae). Он отказывался присылать отчеты, уверяя, что все счета закрыты после передачи ему издательства по наследству от отца. Но роман Дудинцева «Не хлебом единым» издавался и в Великобритании в 1958 году крупным издательством «Hutchinson Publishing Group». Оно располагалось в большом здании в центре столицы. Сюда я мог прийти сам и попросить все материалы, даже пятнадцатилетней давности. У меня уже были друзья в издательском мире, которые могли помочь в решении проблемы. Гонорар автору в 1958–1959 годах начислялся, но не выплачивался, хотя были проданы два издания книги. Спор возник не о правах автора, а о том, выплачивать ли гонорар по отчетам или с процентами, накопившимися у издательства на сумму гонорара, лежавшую на общем счету издательства в банке. Издательство получало на свой капитал и банковские проценты. Ева Уилсон, жена Эндрю и профессиональный литературный агент, уверяла меня, что издательство должно автору и проценты. Это удвоило бы сумму выплаты. Но менеджер издательского отдела контрактов и прав возражал. Решить спор мог бы лишь суд, но такие суды тянутся долго и стоят дорого. Я неизбежно уступил. Через короткий срок на счет Дудинцева пришел чек на 1951 фунт стерлингов и 99 пенсов с подтверждением, что это полный гонорар за книгу «Не хлебом единым». По фиксированному тогда курсу эта сумма равнялась примерно 5500 долларам. Дудинцев был очень рад успеху. Но споры с американским и другими издателями были еще впереди.

Владимир Дмитриевич никогда не думал о возможности эмиграции. Как писатель он не смог бы работать за рубежом. Его литературная деятельность и все сюжеты были слишком тесно переплетены с жизнью именно советской интеллигенции.

Глава 22

Секреты долгожительства

В начале декабря 1973 года мы с Ритой приехали на неделю в Париж для участия в конференции по клеточным и молекулярным механизмам старения, которая проходила 5–7 декабря и была организована Институтом молекулярной биологии. Меня также приглашали в знаменитый Институт Пастера прочитать. 4 декабря лекцию на общую тему «Старение и долголетие», которая повторяла, с рядом дополнений, ту, что я готовил на 16 ноября и для Королевского института в Лондоне. У меня для нее уже была собрана хорошая коллекция иллюстраций, включавшая портреты нескольких знаменитых в то время долгожителей. Старейшим среди них был тогда азербайджанец Ширали Муслимов. Сообщение ТАСС о смерти Муслимова 2 сентября 1973 года в возрасте 168 лет опубликовали многие газеты мира. На сопровождавшей сообщение фотографии, сделанной к 165-летию долгожителя, был запечатлен крепкий бородатый старик в папахе, лет восьмидесяти, слушавший транзисторный приемник, – зрение и слух у него были отличные.

Геронтология как самостоятельная научная дисциплина родилась, как известно, в начале века именно в Институте Пастера, научным директором которого, после смерти великого Луи Пастера в 1895 году, стал Илья Ильич Мечников, приглашенный Пастером в 1888 году для заведования новой лабораторией иммунологии. Мечников работал в 1886–1887 годах директором первой в России бактериологической станции в Одессе. Он был уже знаменитым ученым, открывшим фагоциты (или лимфоциты, по современной терминологии), и основателем фагоцитарной теории иммунитета. В 1908 году Мечников был удостоен Нобелевской премии по физиологии и медицине. В тот период он увлекался идеями продления жизни и создал одну из первых теорий старения, пытаясь объяснить его как результат отравления