Миланский вокзал - Якопо Де Микелис

Потом что-то произошло. Расследование перешло в другие руки. С тех пор подпись, которая появлялась внизу следственных документов, больше не принадлежала старшему инспектору. Очевидно, чиновник, занимавший в то время пост комиссара Далмассо, распорядился заменить Сконьямильо. Судя по гораздо более редким и скудным протоколам, его преемник отнесся к этому вопросу не так серьезно. Расследование затянулось, не принеся никаких результатов, пока через несколько месяцев дело не было сдано в архив – отчасти потому, что за это время Вампир перестал нападать.

Но что же случилось со старшим инспектором Сконьямильо? Почему его вдруг сместили? Не без труда Меццанотте сумел в общих чертах восстановить произошедшее по нескольким намекам, разбросанным в карточках. Полицейский в какой-то момент исчез. О нем не было слышно в течение двух дней, после чего ремонтники нашли его в помещениях тепловой подстанции. Избитый и явно не в себе, он не мог внятно рассказать, что с ним произошло. В деле упоминаются, без дальнейших уточнений, его бессвязные речи и фразы, лишенные всякого смысла. Должно быть, у него случился какой-то нервный срыв, причем довольно серьезный, если через пару недель его преемник посетил Сконьямильо в психиатрической клинике, куда тот был перенаправлен, не сумев, однако, вытянуть из него больше ничего.

К оригинальному делу также прилагался блокнот старшего инспектора, который старательный Фумагалли не преминул отксерокопировать. Он содержал короткие заметки для личного пользования, нацарапанные от руки очень плохим почерком. Расшифровывать их было бы долго и трудоемко, а у Меццанотте не было времени. Он сосредоточил свое внимание лишь на нескольких словах, которые Сконьямильо выделил здесь и там. Среди подчеркнутых несколько раз повторялись выражения «те, кто внизу» и «третий уровень». Наконец Рикардо обратил внимание на последнюю запись в блокноте. Она не была датирована, но можно было предположить, что запись относится к периоду незадолго до таинственного исчезновения старшего инспектора. Меццанотте не сразу разобрал эти каракули, но наконец, с грехом пополам, получил следующее:

Тел. Сальво.

Он нашел одну из дверей. Хочет кучу денег, чтобы показать ее мне.

Существует ли на самом деле третий уровень?

Сальво, наверное, был одним из его информаторов. О какой двери он говорил и что такое «третий уровень», понять было невозможно, хотя Меццанотте догадывался, что в этом так или иначе замешаны подземелья. Что касается ссылок на «тех, кто внизу», то они не делали чести старшему инспектору. То, что он верил в диковинные городские легенды, заставляло подозревать, что даже до того, как Сконьямильо слетел с катушек, он был не в своем уме.

Факт остался фактом: фоторобот идеально подходил Призраку. Это не могло быть просто совпадением. Из этого следовало, что тот ошивался на вокзале по меньшей мере девять лет, а возможно, и больше. Но что он делал в период с 1994 по 2003 год? Возможно ли, что он так долго скрывался под землей, не высовываясь?

Сконьямильо расследовал дело того же человека, на которого охотился Рикардо. Таким образом, у инспектора возник ряд вопросов. Где он провел те два дня, когда его никто не видел? Что с ним случилось? Мог ли он обнаружить что-то, что осталось за рамками досье?

Честно говоря, вероятность того, что Сконьямильо обладал какой-либо полезной информацией для розыска Лауры, была невелика, но все же стоило устранить все сомнения.

В досье были указаны адрес и номер телефона. Меццанотте попробовал набрать номер инспектора на своем мобильном.

– Алло, я разговариваю со старшим инспектором Лучио Сконьямильо? – спросил он, как только после нескольких звонков включилась связь.

Голос, ответивший ему, был резким, катаральным хрипом. На половине фразы Сконьямильо пришлось прочистить горло, как будто он давно не разговаривал с живой душой.

– Я уже давно не работаю в полиции.

Умолчав о том, что его отстранили от работы, Меццанотте представился железнодорожным инспектором, также дежурящим на Центральном вокзале. Он сообщил, что его интересует одно старое дело – в связи с новым, которое он ведет сейчас.

– Какое дело?

– О Вампире. Я думаю, если вы…

– Кто тебя послал? Ты один из них? – закричал Сконьямильо, даже не давая ему закончить фразу. – Я тебе и слова не скажу, иди к черту!

– Подождите, послушайте меня. Меня никто не посылал, и я не знаю, о чем вы говорите, но мне действительно нужна ваша помощь…

Рикардо рассказал ему о расследовании, которое он ведет, и о сходстве преступника с тем, кто фигурировал в старом деле.

– Назови мне еще раз свое имя, – недоверчиво произнес Сконьямильо.

– Рикардо Меццанотте.

– Значит, ты действительно полицейский. Тот ребенок, которого несколько дней назад утащили в туннели под вокзалом, был спасен именно благодаря тебе… Значит, это Вампир поймал его? Он вернулся…

– Очевидно. Но как вы узнали о ребенке?

– Я всегда привык идти в ногу со временем. А ты небось решил, что я отсталый?.. Я читаю каждую новость о Центральном вокзале, особенно если речь идет о подземелье. И сразу подумал, что в этой истории есть что-то подозрительное.

– В пятницу вечером был похищен еще один человек, девушка. Пожалуйста, мне совершенно необходимо найти ее, и вы единственный, кто может дать мне подсказку, по какому следу идти.

На другом конце линии воцарилось молчание, которое длилось несколько секунд.

– Хорошо, – наконец согласился бывший полицейский, – только не по телефону. Давай обсудим это здесь, у меня дома; адрес, я полагаю, у тебя есть. Но приезжай один. И больше никому, ты меня понял?

Когда разговор закончился, Меццанотте посмотрел на часы. 19:32. Он чувствовал себя разбитым, толком не спал и не ел полтора дня, да и похмелье, конечно, вносило свой вклад. Но, несмотря на то что усталость навалилась на него как свинцовый плащ, ему пришлось стиснуть зубы. Это еще не конец. Пока нет. Лаура пропала почти сорок восемь часов назад. Долго, очень долго, но пока сияет хоть самый последний проблеск надежды, он не может остановиться, отстраниться или отказаться.

Рикардо пошел в ванную и, ополоснув лицо, прополоскал рот водой и зубной пастой, чтобы убрать привкус рвоты, все еще ощущавшийся во рту. Закончив, он посмотрел на себя в зеркало: сальные волосы, отросшая щетина, налитые кровью глаза с темными кругами под ними, нездоровый цвет лица. Короче говоря, он выглядел устрашающе. Рикардо понюхал подмышки и понял, что душ и чистая одежда не помешали бы. Но время поджимало, поэтому он остановился на щедром распылении дезодоранта.

Выходя из дома, Меццанотте удивлялся, как это возможно, что, занимаясь поисками в архивах, Фумагалли сразу не