Пора убивать - Джон Гришэм

Небольшое помещение взорвалось аплодисментами и криками«браво!». Кое-кто из сидевших рядом подходил к Джейку, чтобы пожать ему руку.Из выдвижного ящика под стойкой бара Тэнк вытащил небольшую стопку визитных карточекДжейка и принялся раздавать их присутствовавшим, как конфеты. Джейк задышалровнее, лицо порозовело.

Выйдя на улицу, оба прислонились к крылу принадлежавшегоТэнку нового желтого «кадиллака». Из «торчка» послышалась песня Лайонела Ричи,посетители вновь занялись своими делами. Джейк протянул Тэнку копию списка сфамилиями присяжных:

– Вчитайся в каждое имя, посмотри, многих ли ты знаешь.Поспрашивай о них у людей, постарайся узнать как можно больше.

Тэнк поднес лист к самым глазам. На бумагу падал неверный,мигающий свет от неоновой надписи над окном.

– Сколько здесь черных?

– Это ты должен мне сказать. Я нашел тебя главным образомиз-за этого. Всех ваших обведи кружками. В ком не уверен – выясни. Если знаешького-то из белых – сделай пометку.

– С радостью, Джейк. Ведь в этом нет ничего незаконного,так?

– Так. Но болтать об этом не следует. Данные мне нужны ксреде, утром.

– Тебе виднее.

Отдав Тэнку список, Джейк направился в офис. Было почтидесять. С оригинала, принесенного Гарри Рексом, Этель сделала десяток копий,которые Джейк собственноручно доставил своим лучшим друзьям и знакомым:Люсьену, Стэну Эткавэйджу, Делл из кафе, юристу из Кэрауэя, Роланду Айсэму инескольким другим. Одну копию он даже вручил Оззи.

* * *

Не более чем в трех милях от «торчка» стоял маленький,аккуратный белый сельский домик, в котором вот уже более сорока лет жили Этельи Бад Туитти. Все в этом уютном домике напоминало его обитателям о том времени,когда повсюду в комнатах слышались детские голоса. Теперь же дети разъехались,почему-то избрав для себя Север. Только приемный сын, тот самый, который такпоходил на Люсьена, жил где-то в Майами. В доме установилась тишина. Бад неработал уже долгие годы – фактически с семьдесят пятого, когда его хватилпервый удар. А потом был инфаркт, за которым последовали еще два инсульта. ЖитьБаду оставалось совсем недолго, и он уже давно привык к мысли о том, чтовот-вот с ним случится очередной сердечный приступ, от которого он и умрет накрыльце своего домика, занятый шелушением бобов. Такая смерть представляласьБаду даже желанной.

В понедельник вечером он сидел на крыльце, перебирая бобы ислушая радио. Этель была занята чем-то в кухне. Почти в девять, когда репортажо бейсбольном матче подходил к концу, за углом дома Баду почудился какой-тошум. Он убавил звук приемника. Наверное, чей-то пес. Шум раздался снова. Бадподнялся и подошел к краю крыльца. Внезапно огромная, массивная фигура, одетаяво все черное, с лицом в красно-бело-черной боевой раскраске выскочила изкустов и, протянув к Баду свои мускулистые ручищи, сдернула его с крыльца.Этель не услышала сдавленного крика мужа. К первому нападавшему присоединилсявторой, вдвоем они потащили старика по земле к ступеням лестницы, что вела вдом. Один держал его за заломленные назад руки, другой же наносил беспомощномуБаду размеренные, методичные удары кулаком в живот и в лицо. Текла кровь. Послепервых же ударов Бад потерял сознание.

Услышав шум, Этель бросилась к входной двери. Ступив накрыльцо, она оказалась во власти третьего члена банды, который движением однойруки скрутил ей локти, а другой сжал горло. Этель не могла ни двинуться, никрикнуть: охваченную ужасом, ее держали таким образом, чтобы она могла видеть,как избивают ее мужа. На дорожке футах в десяти от крыльца стояли три фигуры вдлинных белых балахонах с красной отделкой, в белых же островерхих капюшонах,скрывавших лица. Незаметно появившись из темноты, фигуры невозмутимо взирали напроисходящее, подобно трем беспристрастным высшим судиям.

Когда звук наносимых ударов сделался совсем уж монотонным,тот, что стоял в центре, уронил одно-единственное слово:

– Достаточно.

Трое нападавших в черных одеждах бросились бежать. Не помнясебя, Этель кинулась к распростертому на земле мужу. Фигуры в белом исчезли.

* * *

Джейк вышел из больницы в первом часу ночи. Бад был еще жив,но надежды у врачей почти но оставалось: к нанесенным побоям прибавилсяочередной инфаркт. Этель устроила сцену, обвинив во всем Джейка.

– Вы же говорили, что никакой опасности нет! – кричала она.– Повторите это теперь моему мужу! Это вы во всем виноваты!

Джейк слушал ее неистовые разъяренные крики, и чувствонеловкости постепенно сменялось в нем злостью. Он обвел взором небольшуюкомнату, полную друзей и родственников. Глаза всех присутствовавших былиустремлены на него одного. «Да, – как бы говорили они, – это ты во всемвиноват».

Гвен позвонила рано утром во вторник. К телефону подошлаЭллен Рорк, новая секретарша. Попытавшись связаться с боссом по интеркому, онасломала его и, подойдя к ступеням лестницы, просто крикнула вверх:

– Джейк, звонит жена мистера Хейли!

Джейк захлопнул книгу и со злостью взял трубку.

– Алло.

– Джейк, ты занят?

– Очень. В чем дело?

В трубке послышался плач.

– Джейк, нам нужны деньги. Собралась целая стопканеоплаченных счетов, а нет ни цента. Плату за дом я не вношу уже второй месяц,мне звонят из компании. Мне не к кому больше обратиться.

– А что твоя семья?

– Они же бедны, ты знаешь, Джейк. Они кормят нас и вообщеделают, что могут, но взносы за дом им не по силам, да и другие платежи тоже.

– С Карлом Ли ты говорила?

– О деньгах разговора давно не было. А потом, что он сейчасможет? Волнений у него и без этого хватает.

– А церковь?

– Ни монетки от них не видела.

– Сколько тебе нужно?

– По крайней мере сотен пять – только залатать дыры. Проследующий месяц даже боюсь думать. Там видно будет.

Девятьсот минут пятьсот. Гонорар Джейка за дело опредумышленном убийстве сокращался до четырехсот долларов. Это, наверное,рекорд. Четыреста долларов! Внезапно в голову ему пришла идея.

– Не могла бы ты подойти ко мне к двум часам?

– Мне придется прийти вместе с детьми.

– Ради Бога. Я тебя жду.

– Приду.