Экспедиция надежды - Хавьер Моро

забвению. Этому способствовал и тот факт, что она решительно оборвала связь со своей родиной и умерла на другом конце света в то время, когда Испанская империя трещала по всем швам.

Заслуги Королевской филантропической вакцинационной экспедиции так никогда и не получили достойного признания, быть может, потому, что предприятие это пришлось на смутный, бурный и темный период истории Испании; в результате от той эпохи в памяти осталось больше свидетельств о дворцовых интригах, опустошительных войнах и проигранных битвах, нежели о победах. То же самое можно сказать о Сальвани и, в меньшей степени, о Бальмисе. А дети? Кто вспомнит об этих сиротах или сыновьях бедняков, которые, сами того не ведая, осуществили самый выдающийся медицинский подвиг в истории своей страны? В конечном итоге большинство из них нашли свое место в новом обществе, возникшем после обретения независимости, и добились успеха. Бенито стал горным инженером и заработал немалое состояние на торговле ртутью, а Кандидо де ла Каридад, этот невыносимый сорванец, прославился как блестящий адвокат в новой стране под названием Мексика.

Двенадцатого февраля 1819 года, посреди мадридской зимы, Франсиско Хавьер Бальмис испустил последний вздох в своей квартире на улице Вальверде, дом 12, в возрасте шестидесяти шести лет – почти рекорд, с учетом его хрупкого здоровья. Он завещал, чтобы его похоронили на Главном кладбище на севере Мадрида, первом, построенном не на церковной земле столицы с целью профилактики эпидемий. Он так и не вернулся в Аликанте и не взял на себя труд узнать, что сталось с его женой и сыном. Бальмис относился к ним с таким безразличием, что в своем втором завещании даже объявил себя холостяком, хотя к тому времени состоял в браке около сорока лет. Подобное небрежение вызвало гнев его сестры Микаэлы и отдаление всей семьи, приведшее к разрыву отношений. Вследствие этого Бальмис – проявив типичную для себя оригинальность – написал еще одно завещание, которым назначал своей единственной наследницей донью Мануэлу Руис, свою экономку, «девицу, в награду за честную службу, так как она была мне верным спутником во всех моих трудах и хлопотах; иных прямых наследников я не имею, ибо моя законная сестра донья Микаэла Бальмис и так получила от меня значительно больше средств и поддержки, чем заслуживает». Однако впоследствии он примирился с сестрой и вернул ей титул единственной наследницы и душеприказчицы, не обидев при этом и преданную служанку: «Согласно моей воле, сестра должна единовременно выплатить служанке Мануэле Руис, состоящей в браке с Хуаном, чья фамилия мне неизвестна, кучером по роду занятий, десять тысяч реалов наличными»[92]. Также он распорядился заказать двести заупокойных месс о спасении души по шесть реалов за каждую. Последние годы жизни он провел в свое удовольствие, пользуясь всеми благами той эпохи. После реставрации монархии Бурбонов Фердинанд VII вознаградил Бальмиса за непримиримую критику правления Хосе Банапарта: назначил его придворным медиком и положил содержание в восемьсот дукатов в год. После смерти Бальмиса осталось состояние в восемьдесят тысяч девяносто восемь реалов серебром, мебель, одежда, кухонная утварь, драгоценности, золото и серебро; в завещании он уточнял, что «погребение должно быть обставлено со всей возможной скромностью». В то время состоятельные люди распоряжались, чтобы их похороны проходили без лишней пышности, тем самым стремясь хоть внешне приблизиться к бедности – добродетели, воплощающей образ Христа.

Но самое ценное наследие он передал всему человечеству. В 1858 году Луи Пастер открыл способ иммунизации от бешенства, назвав его «вакциной» в память о Дженнере. Термин постепенно закрепился как синоним для обозначения иммунизации от бесчисленного множества недугов, уже не имеющих ничего общего с оспой. Благодаря этому в конце XIX века усилия, прилагаемые в области вакцинации, способствовали значительному росту населения Америки и Азии. Через сто пятьдесят лет после завершения экспедиции, в 1951 году, в Мексике был зафиксирован последний случай заболевания оспой. Во всем мире последней жертвой вируса оспы стала медицинский фотограф Джанет Паркер; работая в факультетской лаборатории в Бирмингеме, она допустила ошибку при манипуляции с образцами, заразилась оспой и скончалась[93] одиннадцатого сентября 1978 года. В настоящее время самый смертоносный вирус в истории хранится только в двух лабораториях: в Центре по контролю и профилактике заболеваний в Атланте в Соединенных Штатах и в Государственном научном центре вирусологии и биотехнологии в Новосибирской области в России.

Человек смог победить в этой войне, которую вел с незапамятных времен, не только благодаря героическому упорству участников экспедиции, но и благодаря их провидческому мышлению: они сосредоточились на просвещении населения, прибегли к помощи влиятельных фигур в местном обществе, и те, в свою очередь, сумели довести до общественного мнения сведения о пользе и преимуществах вакцинации. Эта эпопея послужила образцом того, как международная санитарная миссия, невероятно сложная в плане организации и логистики, оказалась способна донести плоды медицинского прогресса до самых удаленных уголков земного шара, как с точки зрения расстояния, так и с точки зрения культуры. В этом смысле экспедиция Бальмиса продолжает подкреплять международные усилия по преодолению страшных болезней нашей эпохи.

Наверное, лучше всего сказал про одиссею Королевской Филантропической экспедиции сам изобретатель вакцины, доктор Эдвард Дженнер. Узнав о возвращении Бальмиса в Испанию, однажды вечером 1806 года он заметил своему другу, преподобному Диббину: «Мне кажется, что в анналах истории не найдется другого примера филантропии столь же благородного и масштабного, как этот».

Благодарности

Прежде всего хочу поблагодарить своего друга, профессора Мануэля Лусену, специалиста по американской истории XIX века и автора многочисленных интересных книг по данной теме. Он вдохновил меня на это приключение и оказал неоценимую поддержку. Впоследствии его исправления и суждения помогли придать тексту стройность и ясность.

Девятого марта 2013 года наш общий друг, исследователь Луис Конде-Саласар, прибыл в Ла-Корунью в поисках не публиковавшихся ранее документов о Королевской Филантропической экспедиции. Задача не из простых, так как оригинальные источники или уже хорошо всем известны, или отсутствуют вовсе. Даже сам дневник Бальмиса, который мог бы послужить ценнейшим кладезем информации, был утерян. Благодаря Луису в моем распоряжении уже имелось немалое количество копий документов – книг, журналов, материалов из испанских и американских архивов, – но недоставало какого-то толчка, спускового механизма, чтобы приняться за написание книги. Некоторые авторы сочиняют «из головы», мне же необходимо опираться на документы, они нужны мне, как костыли, чтобы сделать следующий шаг. Судьбе было угодно, чтобы именно в день приезда Луиса в газете «Ла Опинион А Корунья» появился репортаж под заголовком «Разгадка тайны ректора Исабель».

Эта новость меня потрясла, потому что я всегда считал, что Исабель была краеугольным камнем экспедиции. Автор текста – журналист