Последнее «долго и счастливо» - Соман Чайнани

– Я неправильно сформулировал вопрос. На самом деле я должен был спросить, почему ты хочешь стать моей королевой.

Софи облегченно расслабила плечи. Ну наконец-то сейчас они завершат то, что было начато тогда посреди леса! На этот раз никаких неприятных неожиданностей не предвидится и Софи контролирует ситуацию. И все, что от нее требуется, – просто сказать правду.

Она подняла голову. С потолка пещеры свисали огромные сапфиры, на их гранях, словно на зубцах огромной короны, отражались маленькие фигурки Софи и Тедроса. Софи глубоко вдохнула и заговорила:

– О принцах я мечтала с детства. Мне снились роскошные бальные залы, в которых толпились сотни прекрасных юношей, и я была среди них единственной девушкой. Я шла, вглядываясь в их лица, выбирая того, кто станет моим «долго и счастливо». Каждую ночь мне снился этот сон, каждую ночь я чувствовала, что приближаюсь, приближаюсь к своему принцу, но каждый раз просыпалась раньше, чем успевала найти его. Как же я ненавидела тот миг, когда приходилось открыть глаза! Находиться в волшебном, сказочном мире Добра, а затем вновь оказаться выброшенной в серую, бессмысленную повседневную жизнь… Это было ужасно! Непереносимо. И это было несправедливо, скажу я тебе, потому что я всегда ощущала себя чужой в этом занюханном городишке, где нет ничего, кроме полусотни домов да покосившейся часовой башни. Я даже думать не хотела о том, чтобы выйти замуж за сына какого-нибудь лавочника или каменщика. Нарожать ему кучу сопливых ребятишек, целыми днями стирать, убирать, готовить?.. Да по мне, лучше повеситься. Нет, я мечтала о настоящем счастье, о такой жизни, где «конец» не означает, что ты стала старой, никому не нужной и вскоре тебя без слез и сожалений закопают на городском кладбище.

Софи сморщила носик.

– Это Агате нравится такая заурядная жизнь, в которой легко спрятать свою собственную серость и заурядность. Но я другая. У меня большие планы на будущее. Я хочу, чтобы мое имя стало таким же прославленным, как имя Белоснежки или Спящей Красавицы, хочу стать примером для пассивных хорошеньких девушек, которые сидят словно куклы и ждут, когда за ними явится принц. А принц сам собой не явится, за свое «долго и счастливо» каждая девушка должна бороться сама, точно так же, как это делаю я. И я добьюсь своего «долго и счастливо», смету все препятствия на пути к нему. Я никому не отдам своего счастья, Тедрос, поэтому и хочу стать королевой. И что бы там кто ни говорил, я всегда знала и знаю, что быть королевой – моя судьба, мое призвание. Повзрослев, я отправилась на поиски короля и… – она погладила Тедроса по щеке. – И нашла его.

Глаза Тедроса повлажнели от слез.

– Я же говорила тебе, что мы предназначены друг для друга, – улыбнулась Софи. – Говорила с самого первого дня, когда мы познакомились.

– Спасибо, что сказала мне правду, – сказал принц, обнимая Софи за талию.

– И этой правды для тебя… достаточно? – спросила она, краснея.

Тедрос кивнул и заметил, проводя ладонью по ее спине:

– Да, только ты кое-что упустила…

– Что? – прошептала Софи, запрокидывая голову.

Тедрос медленно прижался губами к мягким, как облако, губам Софи.

«Наконец-то!» – подумала она, слушая, как гулко стучит в ее груди сердце.

Наконец-то!

И Тедрос действительно ее поцеловал.

Ах, как долго ждала Софи этого поцелуя, сколько раз представляла, как он электрической искрой проскочит между сердцами – ее и принца – и разожжет в них огонь, заставит потянуться, открыться навстречу друг другу…

Но ничего похожего не произошло. Губы Тедроса оставались холодными, мертвыми как камень.

Софи крепче прижала Тедроса к себе, сильнее прижалась к его губам своими губами… И – ничего… Губы Тедроса как были резиновыми, так резиновыми и остались до тех пор, пока Софи, отчаявшись, не оттолкнула принца.

А Тедрос холодно посмотрел на нее и спокойно сказал:

– Я сказал, что ты упустила кое-что. А именно – не сказала, что хочешь стать моей королевой потому, что любишь меня.

У Софи было такое ощущение, будто ее сбросили в бездонный колодец.

– Я не твой возлюбленный, Софи, и никогда им не был, – сказал принц. – Мы с тобой не предназначены друг для друга.

– Да, но… Но кольцо… А твое имя… – Она бросила взгляд на свою ладонь. Ее нежная кожа была чиста – от имени Тедроса не осталось ни следа. Словно и не было никогда никакой татуировки под кольцом Директора школы.

У себя за спиной Софи услышала звон стали и, обернувшись, увидела лежащий на сапфировом полу пещеры Экскалибур.

А Тедрос уже был возле выхода из пещеры. Там он обернулся и строгим тоном приказал:

– К тому времени, когда я вернусь, кольцо должно быть уничтожено.

С этими словами он нырнул в темноту и скрылся из виду.

Софи медленно подняла руку и посмотрела на сверкающее в лучах свечи кольцо.

Кровь в ее жилах кипела от гнева, гнев был так силен, что заставлял ее дрожать ее всем телом.

Софи сорвала кольцо с пальца и отшвырнула его – оно со звоном ударилось о сапфировую стену, а затем скатилось на пол.

Да, Ланселот оказался прав.

Кольцо лгало ей! Оно написало на ее руке имя принца, который никогда не был ее суженым. Кольцо намеренно, продуманно вело ее по неверному пути. Оно… Да оно из нее просто идиотку делало!

И не только кольцо. В те же игры играл с ней и парень, который надел ей это кольцо на палец.

Стиснув зубы, Софи схватила обеими руками тяжелый Экскалибур, занесла его над кольцом и с криком начала опускать…

И не опустила, заставила клинок зависнуть в воздухе.

Но действительно ли Рафал обманывал ее?

Если обманывал, то почему кольцо Зла привело ее к принцу Добра?

Почему Рафал позволил ей уйти с этим принцем и даже не стал ее преследовать?

Она вспомнила Капитана Крюка, который получил приказ не возвращать Софи юному Директору школы. Она вспомнила прекрасного юношу со светлыми волосами, который смотрел ей вслед, стоя у окна. Вспомнила его безмятежное лицо, уверенный взгляд прозрачных голубых глаз и слова, которые он произнес вслед улетающей от него принцессе: «Ты все равно вернешься ко мне, Софи».

Тяжело дыша, Софи положила меч на пол.

Нет, Рафал ее не обманывал.

Он просто отпустил ее на свободу, точно так же, как Агата отпустила на свободу их с Тедросом, чтобы дать им возможность самим во всем разобраться и выяснить правду.

Правду, которой так долго избегала Софи.

Когда Софи подняла с пола кольцо, чтобы снова надеть его, оно оказалось теплым на ощупь. Оказавшись на пальце, кольцо на мгновение загорелось красным светом, скрепляя вновь возникшую между ним и Софи связь.