Дневник полкового священника. 1904-1906 гг. Из времен Русско-японской войны - Митрофан Сребрянский

благими вестями с родины. А у нас во время войны завели беспорядки, разные стачки, что страшно все время угнетало дух армии. Здесь самый больной вопрос не о войне, а о том, что-то теперь в России.

Ну, пусть рассудит все Господь и история! А мы делали здесь, насколько хватало сил, всё, чего требовала от нас принятая нами присяга.

11 июня

Сегодня ровно год, как мы расстались. И как это мы пережили его? Ответ один: только с помощью Бога. Он дал нам силы все перенести: Ему и слава за все.

И все-таки мы не хотим мириться. В огромном большинстве мы жаждем отстоять честь отечества, попранную внешними и внутренними врагами. Мы готовы еще страдать, смиряться, терпеть и трудиться, лишь бы восстановить попранное.

Прошу прощения, что не могу теперь писать дневник: право, и расположение духа не то, да и положительно нечего писать. После, может быть, смогу.

Сейчас И. И. Чайковский с 2 эскадронами остался гарнизоном в г. Чженцзятуне. А мы, т. е. 52-й Нежинский полк, остальные наши эскадроны да казачья батарея (она в нашем отряде), стоим в резерве у ген. Мищенко в д. Тавайзе.

Несколько человек нас помещается в одной фанзе: командир полка, адъютант, наши офицеры Гуров и Щеголев, штабс-капитан генерального штаба Махров, доктор Пиотровский, начальник штаба нашего отряда полковник князь Вадбольский, ген. Степанов и я. Обедаем, конечно, вместе; причем я заведаю расходами и доходами. Стол имеем и здесь порядочный. Скот покупаем в Монголии, хотя и с трудом. Хлеб подвозят транспорты. Есть еще колбасы из посылки 27 октября. Сахар недавно привез транспорт. Чай еще есть. Варим супы, засыпая рисом или чумизой: порой и жарим мясо. Вчера Чайковский прислал 9 кур, лук, сотню яиц, барана: такой был восторг. Обедаем на свежем воздухе под деревом.

Кругом степь Гоби-Шамо. Травы много, но зерна почти нет.

К ген. Мищенко от нас проведен телефон (10 верст). Ходит слух о перемирии, а Мищенко завтра посылает полк казаков и батарею на боевую рекогносцировку.

Глава VII

Набег на японцев у деревни Санвайцзы

12–17 июня

Мы пришли на поддержку генерала Мищенко. В ожидании, когда действительно потребуется с нашей стороны эта поддержка, мы расположились биваком в деревне Тавайзе.

Деревня эта расположена на склоне холма среди рощицы. С южной стороны расстилается огромный луг, покрытый чудной травой; и кроме того у самой Тавайзы протекает река.

Воины наши были в восторге. Они понаделали себе из ветвей шалаши и в свободное от службы время стали купаться, косить сено и пасти лошадей на лугу. А мы устроили себе под деревьями стол и по-дачному на вольном воздухе обедали и пили чай.

Одно было плохо: жители все до единого бежали, а потому ни скота, ни кур, ни яиц, ни зелени – ничего у нас не было.

Только и поддерживал наши бренные силы милый И. И. Чайковский, присылая из Чженцзянтуня съестные припасы.

Так и жили мы. Я ежедневно гулял на холме, любовался видами, кое-что читал. Полк вел усиленные и дальние разведки в Монголии; но ничего подозрительного не было обнаружено.

Наконец 16 июня ген. Мищенко известил нас, что он задумал на 18 июня произвести набег на японцев всем отрядом и просит нас прибыть к вечеру 17-го числа в место его стоянки.

– «Набег! набег с генералом Мищенко!»

Эти слова понеслись по всему нашему отряду. Сразу все ожило.

Пошли толки, предположения: куда пойдем? надолго ли? Все радовались предстоящему делу. 17 июня я встал пораньше, взял св. Дары и пошел на холм, где и приобщился св. Таин. Это я всегда делаю перед походом: так становится после этого отрадно на душе, и я еду уже совершенно покойно.

В 2 часа дня налетела туча, и прошел сильный дождь. Все освежилось. И в 5 часов вечера благословясь мы выступили в город Ляоянвопынь, где расположен отряд генерала Мищенко. После дождя воздух чудный. Сыпучие пески стали более проходимы. И мы без усталости проехали 15 верст и остановились у штаба отряда.

Скачет казак с донесением, что сейчас выйдет ген. Мищенко здороваться с нашей бригадой. Все повеселели, оживились. Ведь этот славный генерал искренно любим и уважаем войском.

Между тем окруженный своей свитой вышел с палочкой в руках ген. Мищенко и, растягивая, по обыкновению, слова, громко оказал:

– «Здравствуйте, славные драгуны!»

Громовое «здравия желаем, рады стараться» понеслось из наших рядов в ответ на приветствие любимого генерала. А кругом гремело «ура» – это казаки Кавказской и Урало-Забайкальской дивизий приветствовали драгун.

Уже стемнело, когда мы подошли к назначенной нам деревне (Халамуза). Сейчас же в нашу фанзу собрались командиры полков, эскадронов и бывшей с нами батареи для получения диспозиции завтрашнего боя. Зажгли свечи, разложили на столе карты занимаемой местности. И начальник штаба отряда полковник князь Вадбольский прочитал громко диспозицию и дал соответствующие разъяснения и указания.

Я сидел сзади, взобравшись с ногами на кан, и смотрел на эту оригинально-красивую картину ночного военного совета. Невольно припомнился такой же совет во время набега на Инкоу, и, глядя на оживленные лица офицеров, думалось:

– «Быть может, завтра уже кого-либо из этих милых симпатичных людей не будет на сем свете»…

И сейчас же моя мысль переменила свое направление:

– «Нет, не хорошо теперь грустить; а вот поскорей закусить, попить чайку да прилечь – это следует. А то ведь, по диспозиции, завтра нужно подниматься в 3 часа утра».

18–22 июня

– «Батюшка! Без 5 минут 3 часа: вставайте», – слышу голос солдата.

Вскочил я. Голова тяжелая: почти не спал. Быстро встали все, попили чая и…

– «Седлай! к коням!»

Поехали. Началось… Господи, благослови!

По диспозиции, весь отряд разделился на 3 колонны. Правую колонну составили Урало-Забайкальская бригада, 2 конно-охотничьих команды и 2 пушки; среднюю – наша драгунская бригада, 1-й Верхнеудинский казачий полк, 4 конно-охотничьих команды и 10 пушек; левую – Кавказская казачья дивизия, другая Урало-Забайкальская бригада и 24 пушки. При нашей колонне находился сам ген. Мищенко.

В 16 верстах к югу от г. Ляоянвопыня враги занимали сильные позиции. Японцами укреплены деревни Санвайцза, Вандяганза и Чансямбатенди, а также лежащие за этими деревнями холмы. Укрепления состояли из нескольких рядов окопов, волчьих ям и засек.

По диспозиции, предстояло средней колонне остановиться у деревни Цудиопы и отсюда усиленно обстреливать артиллерийским огнем неприятельские позиции, выжидая результата действий остальных колонн, которые должны были с 2 сторон обойти японцев. Затем предполагалась общая атака позиций.

Необходимо было выяснить,