Ангелы и Демоны - Дэн Браун

— Следуйте, пожалуйста, за мной, мистер Лэнгдон. Сейчасдевять пятнадцать. Нам следует поторопиться.

Лэнгдон и швейцарец двинулись к дверям.

— Я помогу! — рванулась следом за ними Виттория.

Оливетти поймал ее за руку и сказал:

— Нет, мисс Ветра. Мне необходимо с вами кое-чтообсудить.

Произнесены эти слова были весьма внушительно, а хваткаоказалась очень крепкой.

Лэнгдон и гвардеец ушли. Оливетти с каменным выражением лицаотвел Витторию в сторону. Но девушка так и не узнала, что он хотел ей сказать.Коммандер просто не получил возможности это сделать. Его портативная рациягромко прохрипела:

— Комманданте?

Все повернулись к Оливетти.

— Думаю, вам стоит включить телевизор, — прозвучалв крошечном динамике мрачный голос.

Когда два часа назад Лэнгдон выходил из секретных архивовВатикана, он и мечтать не мог о том, что когда-нибудь туда вернется. Однако,пробежав рысцой вместе с гвардейцем весь путь, он, слегка задыхаясь, вошел вуже знакомое здание.

Солдат со шрамом на лице провел его мимо прозрачных кубовхранилищ. Тишина архива на сей раз действовала на Лэнгдона угнетающе, и он былочень благодарен швейцарцу, когда тот нарушил молчание.

— Мне кажется, сюда, — сказал гвардеец, приглашаяЛэнгдона пройти в конец зала, где вдоль стены размещались стеклянные кубы, нотолько меньшего размера. Швейцарец обежал взглядом надписи на хранилищах иуказал на одно из них. — Да, это как раз то, что нам надо. Коммандерсказал, что интересующие вас сведения вы, возможно, найдете здесь.

Лэнгдон прочитал надпись. ATTIVI VATICANI. ИмуществоВатикана? Он просмотрел рубрикатор. Недвижимость… Валюта… Банк Ватикана…Антиквариат… Список казался бесконечным.

— Полный перечень всей собственности, — сказалшвейцарец.

Боже! Несмотря на полумрак, Лэнгдон видел, что хранилищезабито до отказа.

— Коммандер сказал, что все созданное Бернини подпатронажем Ватикана внесено в соответствующие перечни активов.

Лэнгдон кивнул, осознав, что предположения Оливетти могутдействительно оказаться верными. В то время, когда творил Бернини, все, что онсделал под покровительством папы, становилось по закону собственностью Святогопрестола. Правда, это было не покровительство, а скорее феодализм, но крупныемастера тогда жили неплохо и жаловались крайне редко.

— Включая те работы, которые находятся вне Ватикана?

Солдат бросил на него удивленный взгляд и сказал:

— Естественно. Все католические храмы Рима являютсясобственностью Ватикана.

Лэнгдон посмотрел на список, который держал в руках. В немзначилось примерно двадцать церквей, стоящих вдоль линии, берущей начало у WestPonente. Третий алтарь науки находился в одной из них, и Лэнгдон надеялся, чтоему хватит времени определить, в какой именно. В иных обстоятельствах он судовольствием лично обследовал бы все эти храмы один за другим. Однако сегодняему было отпущено всего двадцать минут, чтобы найти ту единственную церковь, вкоторой находится работа Бернини, имеющая какое-либо отношение к огню.

Лэнгдон подошел к вращающимся, контролируемым электроникойдверям хранилища, а швейцарец остался стоять на месте. Ощутив какую-то страннуюнеуверенность, американец произнес с улыбкой:

— С воздухом все в порядке. Дышать можно, хотякислорода и маловато.

— Мне приказано сопроводить вас до этого места, а затемнемедленно вернуться в штабную комнату.

— Значит, вы меня покидаете?

— Да, синьор. Швейцарские гвардейцы в архив недопускаются. Проводив вас до этого места, я уже нарушил протокол. Коммандер непреминул мне об этом напомнить.

— Нарушили протокол? — Неужели этот человек непонимает, что происходит? — На чьей стороне ваш коммандер, черт бы егопобрал?!

Выражение дружелюбия мгновенно исчезло с лица гвардейца,шрам под глазом начал нервно подергиваться, а взгляд напомнил взгляд самогоОливетти.

— Прошу прощения, — сказал Лэнгдон, сожалея осказанном. — Это всего лишь… Я просто очень нуждаюсь в помощи.

Гвардеец остался непоколебим.

— Я обучен следовать приказам, а не обсуждать их. Когдавы обнаружите то, что ищете, немедленно свяжитесь с коммандером.

— Но как же я его найду? — разволновался Лэнгдон.

Швейцарец молча снял с пояса и положил на ближайший столикпортативную рацию.

— Первый канал, — бросил он и растворился втемноте.

Телевизор скрывался в специальном шкафу, стоящем прямонапротив письменного стола понтифика. Это был самый современный «Хитачи» согромным экраном. После того как его включили, все столпились вокруг. Витториятоже подошла поближе.

Некоторое время, как и положено, экран оставался темным, азатем на нем возникла ведущая — молодая брюнетка с красивыми глазами.

— Я Келли Хорн-Джонс из Эн-би-си, передача ведетсяпрямо из Ватикана.

За ее спиной возникла площадь Святого Петра.

— Она врет! — выпалил Рошер. — Намподсовывают картинки из архива. Освещение в соборе в данный момент отключено.

Оливетти остановил разоблачителя сердитым шипением.

— В ходе выборов папы произошли шокирующиесобытия. — В голосе брюнетки зазвучали тревожные нотки. — Нам толькочто сообщили, что два члена коллегии кардиналов были сегодня зверски убиты.

Оливетти едва слышно выругался.

В этот миг в кабинет ворвался какой-то гвардеец.

— Коммандер, — задыхаясь, выдавил он, — сцентрального коммутатора сообщают, что телефоны просто взбесились. Все хотятузнать официальную позицию Ватикана…

— Немедленно отключить телефонную связь! —приказал Оливетти, не отрывая глаз от экрана, с которого продолжала вещатьтелеведущая.

— Но, синьор… — неуверенно произнес гвардеец.

— Выполняйте!

Гвардеец убежал.

Виттории казалось, что камерарий хочет что-то сказать, носдерживается. Клирик долго и мрачно смотрел на Оливетти, а затем вновь обратилвзгляд на экран.