Пылающий бог - Ребекка Куанг

Что-то ударило в другой борт гондолы. Рин не видела, что именно – какая-то тварь из зверинца Цзяна, случайный снаряд или обломок.

Дирижабль рыскнул, подбросив ее вверх. Рин изо всех сил старалась удержаться. Твердой почвы под ногами уже не было, если Рин упадет, то разобьется насмерть.

Она совершила ошибку, посмотрев вниз. Там зияла бездна.

Сердце пропустило удар, и Рин зажмурилась.

Дирижабль продолжил подъем. Он удалялся от горы в более безопасные небеса. И перестал вилять.

Пилот понял, кто она. Он хотел взять ее живой.

О нет. Нет, нет, нет!

Над головой раздался вопль. Рин посмотрела вверх. Аэростат был пробит и быстро терял воздух, с оглушительным свистом выходящий через дыру.

Дирижабль летел рывками, то ныряя к горе, то снова набирая высоту. Рин изо всех сил старалась держаться, но пальцы стали скользкими от пота, большой палец онемел, и теперь лишь четыре пальца удерживали ее над пропастью.

Пилот потерял контроль над дирижаблем, и тот накренился носом вниз.

Но, слава богам, его несло на гору.

Стараясь сохранять спокойствие, Рин рассматривала скалистую поверхность. Как только она окажется достаточно близко, придется спрыгнуть – до того, как дирижабль рухнет и погребет Рин под обломками.

Скалы приближались с каждой секундой. Рин сделала глубокий вдох.

Три. Два. Один. Она выдохнула и разжала пальцы.

* * *

«Я умерла?»

Перед глазами все почернело. Тело горело огнем, Рин ничего не видела.

Но смерть не приносит столько боли. Умереть легко, Рин была на волосок от смерти столько раз, что уже знала – это как упасть обратно в темную бездну уютной пустоты. Смерть исцеляет боль. Но ее боль только усиливалась.

«Ах, Рин, – зазвенел в висках насмешливый голос Алтана. – Каждый раз как впервые».

В кои-то веки его присутствие не вызвало отвращения. Она была рада хоть такой компании. Алтан поможет ей справиться с ужасом.

«Что-то не так?»

– Я осталась одна, – сказала Рин. – Они… они не… Теперь я одна.

«Но ведь так приятно быть единственной, да?»

– Мне нужны союзники.

Алтан рассмеялся.

«Неужели ты до сих пор не поняла?»

И он был прав: Рин не следовало вручать свою судьбу тем, кто превосходит ее в силе. Ей давно пора было понять – все, кому она присягала в верности, в конце концов ее предавали.

Но ей так хотелось верить Триумвирату. Хотелось, чтобы кто-нибудь сражался вместо нее, ведь она так устала. Ей хотелось вернуть Цзяна и поверить Дацзы – той женщине, которой стремилась стать Рин. Хотелось верить, что можно доверить вести войну кому-то другому. Она вечно цеплялась за иллюзии.

«Забудь этих говнюков, – сказал Алтан. – Мы справимся сами».

Рин фыркнула, ощутив кровь на губах.

– Ага.

В конце концов бомбардировка затихла. К тому времени зрение Рин полностью восстановилось. Поначалу она видела только цветовые пятна – с каждым взрывом на белом небе вспыхивали клочки красного. Теперь зрение прояснилось и она могла разглядеть в дыму огни.

Она легла на спину, лицом к небу, засмеялась. У нее получилось!

Еще как получилось!

Одним ударом она избавилась от Триумвирата и воздушного флота гесперианцев. Две самые мощные силы, которые когда-либо видела империя, стерты с лица земли, оставив после себя лишь пепел. Она изменила расстановку сил.

Рин так давно вела безумную, безнадежную, отчаянную войну.

И теперь, очень похоже, могла победить.

Но все равно где-то в глубине разума она слышала приглушенный смех Феникса, проникающий, так сказать, через черный ход – разум Катая. Тихое, хриплое хихиканье бога, который наконец-то получил все, чего хотел.

– Да пошли вы все, – прошептала Рин в клубы дыма, растворяющиеся в тумане, который снова начал сгущаться. Она показала неприличный жест рукой. – Это вам за Спир!

Но тут Рин заметила, что в Небесном храме осталось еще что-то живое. Там что-то шевелилось. Туман играл с ней, обманывая зрение, и ей показалось, что из пагоды ковыляет какая-то фигура. Однако, приглядевшись, Рин поняла, что это лишь дым.

Понадобилось несколько секунд, чтобы она снова начала мыслить рационально.

Сначала главное. Нужно спуститься с горы. А потом заняться ранами. Они были неглубокими и почти перестали кровоточить, но если она не поспешит, то может умереть еще по тысяче причин – от заражения, сломанных ребер или внутренних повреждений.

Идти было мучительно больно. Колени подгибались при каждом шаге. Ребра возмущенно ныли при каждом вздохе. Она стиснула зубы и заставила себя ковылять дальше. Ноги болели все сильнее – видимо, что-то там было сломано. Но это не имело значения. Внизу ее ждет Катай. Нужно только добраться до него. У подножия гора Тяньшань была усеяна обломками. Не только остатками дирижаблей – бомбардировки Нэчжи проредили и войска Чолана. Рин увидела фрагменты наземных пушек вперемешку с кусками дирижаблей. В почве зияли жуткие воронки.

Она молча стояла, вдыхая пепел и не замечая никакого движения. Она была единственной выжившей.

И тут Рин услышала прерывистый гул, завывание умирающего двигателя. Она обернулась и посмотрела вверх.

Она увидела черный силуэт, залитый лунным светом, он летел прямо на нее, увеличиваясь в размерах. Было ясно, что у дирижабля ничего не выйдет – за ним струились клубы дыма, он был на последнем издыхании.

Но еще стрелял. Проклятье!

Рин распласталась по земле.

Пули беспорядочно щелкали по обугленным камням. Пилот не целился, ему просто хотелось что-нибудь разрушить, прежде чем его покинет жизнь. Дирижабль выпустил последнюю очередь, рухнул и взорвался огненным шаром.

Рин встала, целая и невредимая.

– Промазал! – выкрикнула она в ту сторону, откуда поднимались языки пламени. – Промазал, сволочь!

Никто не ответил. Ее тонкий пронзительный голос затих, не оставив даже эха в разреженном воздухе.

Но Рин опять выкрикнула эти слова, а потом еще раз и еще. Так приятно было услышать, что она уцелела, наконец-то оказалась на вершине, и ей было плевать, что она обращается к мертвецам.

Арлонг, за девять лет до этих событий

– Нэчжа, – поманил пальцем Инь Вайшра. – Подойди.

Нэчжа радостно подбежал к отцу. Он как раз зубрил классиков, но учитель поклонился и вышел, как только в дверях появился наместник.

– Как твое обучение? – поинтересовался Вайшра. – Стараешься изо всех сил?