Ночные легенды - Джон Коннолли

Итак, гостиница погибла в пламени, а с ней погиб и Джозеф Лонг. Вскоре, что интересно, начал вымирать и городок: молодые из него уезжали, а старики оставались, доживая свои дни по заведенному шаблону «из дома в лавку, из лавки в церковь, из церкви на погост» и обретая там, наконец, свое последнее пристанище. Освещенных окон в Шиллингфорде горело совсем немного, а еще меньше уличных фонарей, и те проезжие, которым выпадало счастьице преодолевать в нем единственную разбитую главную улицу, нередко чувствовали тревожный мандраж от зловещей унылости этого места. И вот в последние годы уходящего века на Шиллингфорд вдруг нежданно-негаданно свалилась удача, которой ему так недоставало. В пяти милях к западу, близ городишки Морнингдэйл, стал строиться парк аттракционов с головокружительными американскими горками и качелями-каруселями, вызывающими тошноту. Дорогу между Морнингдэйлом и автострадой починили, а поскольку единственным населенным пунктом на маршруте был Шиллингфорд, то благ перепало и ему. Помимо шоссе, здесь отстроили старые и возвели новые дома; открывались и магазинчики в надежде поднажиться на местной и выездной торговле.

Гостиницей заинтересовался некто Винсент Пенни. Он купил ее и отреставрировал, а на торжественное открытие пригласил обывателей на бесплатные коктейль и тарталетки. Шиллингфордцы, не упускающие случая поживиться неважно чем, лишь бы на дармовщину, дружно стянулись на праздник и причастились щедротам мистера Пенни. Праздник длился ровно столько, на сколько хватило подносов с тарталетками; после этого сельчане проворно разбрелись и уже никогда больше не возвращались. Этот краткий визит лишь подтвердил их убежденность, что с шиллингфордской гостиницей что-то неладно, и никакие ковровые покрытия, обои и деревянная опанелка ее уже не спасут.

Сложилось так, что, пока Шиллингфорд постепенно богател, вложения мистера Пенни как по злому року себя не оправдывали. Летние месяцы оставили его в легком минусе, а зима этот минус сильно удлинила и ужирнила. Пять номеров над пабом полностью никогда не бывали заняты, а те мимолетные постояльцы, что случались, жаловались на скверные запахи и проблемы с розетками, которые при включенных горячих кранах вдруг начинали плеваться грязной водой. Через два года после открытия Винсент Пенни решил в покрытие убытков выставить гостиницу на продажу, полагая, что при надлежащей ценовой планке у него этот объект с руками оторвут. Но не тут-то было. Когда стало ясно, что «горячих» покупателей ждать неоткуда, мистер Пенни гостиницу закрыл и отъехал в Испанию. Вопрос продажи он поручил своим стряпчим, которые быстро понизили его до рейтинга неликвида, где он и окопался в самом низу без надежды оттуда выбраться, особенно после еще одного пожара (на этот раз явно рукотворного и, по всей видимости, связанного с семейством Пенни и его желанием заполучить страховку), который вернул гостиницу в ее первоначальное почернелое состояние.

***

Шел двенадцатый час промозглой ноябрьской ночи, когда Адам Тил оказался на некогда редкостно гнетущей главной улице Шиллингфорда, теперь, с появлением здесь пары связанных с туризмом контор, преобразившейся до умеренно унылой главной улицы. Рядом на пассажирском сиденье машины лежал весьма потрепанный и крайне устаревший путеводитель по этой местности, доставшийся Тилу в наследство от предшественника, мистера Ормонда. Тил был, можно сказать, редчайшей из редких птиц – страховым агентом с совестью, что означало, что он более популярен среди клиентов, чем у начальства, – расклад, приведший к его переводу из Лондона в сельское захолустье, чтобы он там продавал не столь губительные страховые полисы контингенту, держащему свои деньги в коробках из-под печенья среди крошек и катышков мышиного помета.

Но как подчас бывает у людей, могущих гордиться какой-нибудь конкретной добродетелью, у Тила для баланса имелся и вполне конкретный порок. Он был, деликатно выражаясь, «ходок» и пришел по жизни к выводу, что работа иногда дает ему возможность потворствовать своим слабостям в виде анонимных амурных связей. Тил был неженат, а потому свои заигрывания полагал сравнительно безобидными, а свою добросовестность в работе считал своеобразной индульгенцией от симптомов морального разложения.

Между тем сегодняшний день сложился для него неудачно, с минусом, а таких неудачных, с минусами, дней выросла уже целая цепочка, которая висела на шее и тянула ее, как ярмо. Сейчас он был уставшим и голодным, а путеводитель информировал, что единственное на тридцать миль место, где можно поесть и приткнуться на ночлег (отели парка аттракционов не в счет), располагается в Шиллингфорде – не то мелком городке, не то большой деревне.

Следуя указаниям в буклете, Тил довольно скоро подъехал к извилистой дороге с полуистлевшим знаком. Ухабистая грунтовка шла через густой лес и наконец привела к небольшой гостинице, где в нижнем этаже горел свет, а наверху, в номерах, отчего-то нет. Тил припарковал машину, подхватил с заднего сиденья дорожный саквояж и, подойдя, громко постучал в дверь. Через какое-то время в скважине замка изнутри заворочался ключ и дверь отворилась, явив взору небольшой очаг с догорающими дровами, три сдвинутых вкруг него кресла, а справа конторский стол с пятью углублениями в стенке, в четырех из которых висели ключи с номерными бирками, похожими на гирьки. Ключ от третьего номера отсутствовал.

Из-за двери не мигая смотрел мужчина. Ростом он превосходил Тила примерно на фут, а лицо ему наполовину скрывали черная борода и всклокоченные волосы. Поверх ночной сорочки на нем было накинуто пальто, а ноги босы и покрыты грязевой коростой. Вид, что и говорить, странный. Тем не менее гостя он встретил вполне приветливо.

– Входите, входите, – захлопотал он. – Рады, душевно рады вашему визиту.

Тил вошел, и хозяин гостиницы поспешно закрыл за ним дверь.

– Вы во втором номере, – без обиняков объявил он и вручил Тилу ключ с пронумерованной биркой.

– А… зарегистрироваться? – спросил растерянно Тил.

– Нет никакой нужды, – махнул рукой хозяин. – Вы у нас единственный гость, к тому же час поздний. Поднимайтесь-ка лучше к себе в номер, а вся эта бумажная волокита потерпит до утра.

Страховой агент не возражал. Следом за хозяином гостиницы он поднялся на второй этаж, где ему был предоставлен просторный, хотя и довольно аскетично обставленный номер. Основное убранство составляли двуспальная кровать, пошарпанное кресло и платяной шкаф таких габаритов, что вполне мог бы вместить реквизит небольшой гастролирующей труппы. Из спальни открытая дверь вела в санузел с ванной и рогатой подставкой душа, унитазом и здоровенной раковиной. Справа от раковины была еще одна дверь – по всей видимости, в соседний номер. Опять же странно. Тил потрогал дверь, но она была надежно заперта. Ключа в скважине не было.

– Спокойной ночи, мистер Тил, – пожелал с порога хозяин, а предвкушающий уют теплой постели гость был настолько благодарен, что даже не подумал спросить, откуда хозяин гостиницы знает, как его звать. Вместо этого он попросил чего-нибудь поесть, и ему были обещаны большой чайник чаю и блюдо с хлебом и сырным ассорти.

– Пироги, к сожалению, кончились, – неловко пояснил хозяин. – Ингредиентов нет. А взять негде.