Игла и нить - Кэри Томас

– Наказывает за что?

– Я знаю Вивьен достаточно хорошо, но уверена, что глубоко в душе она винит себя в смерти твоей матери, в том, что ее не было рядом, когда это случилось, в том, что она не смогла помешать твоему отцу…

– Но она ненавидит мою мать.

– Ненависть – это всего лишь одна из форм любви, – мудро заметила Селена.

– Поэтому она присоединилась к наузникам?

Селена замерла, медленно водя пальцем по жидкому янтарю. Прежде Анна никогда не обсуждала с ней наузников или свое будущее в качестве одной из них – они всегда говорили только о вещах столь легких и восхитительных, как мыльные пузыри.

– Ты же не думаешь, что у тети были какие-то причины давать мне вьюнок, не так ли? Что с моей магией может быть что-то не так? – тихо спросила Анна, наблюдая за кругами на поверхности странной жидкости и размышляя о проклятой метке.

Селена в отчаянии закатила глаза.

– Нет, дорогуша, с тобой точно все в порядке! – заверила она девочку. – Единственное, что с тобой не так, – это то, как ведет себя Вивьен по отношению к тебе. Она не знает, как справиться с ненавистью и страхом внутри себя. Иногда ей, видимо, проще выместить их на тебе, чем на себе. Но это совсем не значит, что с тобой что-то не так или что она не любит тебя. Она любит. По-своему, но она точно любит тебя.

– А чего она так боится? Охотников? – спросила Анна.

– И не говори – придумала себе оправдание. – Селена рассмеялась каким-то горьким смехом. – Просто во времена охоты на ведьм и появились наузники. Их секта возникла в темные времена, когда угроза была вполне реальной. Наузниками становились женщины, которые ошибочно полагали, будто ведьмы сами спровоцировали появление охотников, будто они каким-то образом виноваты в том, что обладают магическими способностями. Но теперь? Они не боятся ничего, кроме самих себя. Так жить нельзя.

– ПИЦЦА! – прокричала Эффи из кухни.

– Ага, кушать подано, прошу к столу! – обрадовалась Селена. – Давай не будем портить твою первую ночевку у нас всякими разговорами о наузниках.

– Но… – запротестовала было Анна.

– Давай же, настало время немного повеселиться. – Селена кивнула на дверь и просияла улыбкой. – Я присоединюсь к вам через минуту.

Разговор с Селеной не привнес той ясности, на которую Анна так надеялась, скорее даже наоборот, он привел девочку в еще большее замешательство. Ответы Селены на вопросы о смерти ее родителей были так же расплывчаты, как ответы тети. Почему ни одна из них не может толком рассказать о том, что произошло шестнадцать лет назад? Возможно, потому, что на самом деле там ничего нет, лишь зыбкие тени в тумане, призрачные узоры на песке.

Эффи и Аттис прошли мимо нее по лестнице с коробками пиццы.

– Айда на крышу! – скомандовала Эффи и тут же поднялась на крышу их дома, а точнее, на небольшой ее участок, заставленный разномастными стульями и шезлонгами.

Поскольку на дворе стоял январь, здесь, наверху, было довольно холодно. Анна подошла к краю крыши, с которого был отлично виден зубчатый горизонт Лондона, составленный из небоскребов. Он казался ближе, чем когда-либо, и заманчиво мерцал вечерними огнями. Небо над крышей дома Эффи было безоблачным, с тусклыми звездами.

В спину девочке внезапно ударил порыв теплого воздуха. Обернувшись, она обнаружила, что из огромного металлического бака задорно высовываются язычки пламени. Переведя взгляд на Аттиса, Анна различила на его лице улыбку. Они разложили пиццу на полу и распаковали чесночный хлеб, с которого капало масло. Питаться чем-то подобным Анне строго-настрого запрещалось. Когда Селена наконец поднялась на крышу, начались рассказы об их последних нью-йоркских приключениях. Анна от души хохотала над ними, откинувшись на спинку стула; ее проблемы казались девочке такими же далекими, как январское небо у них над головой. Она едва могла поверить в свою вновь обретенную свободу.

– Ну так что, как проходит твоя первая ночь в нашем мире? – Эффи достала из коробки последний кусок пиццы.

– Я в полном восторге. Здесь, наверху, просто потрясающе. Весь Лондон как на ладони. А в небе так много звезд… Мне кажется, я столько звезд в жизни не видела.

– В жизни она не видела столько звезд, – усмехнулась Селена. – Сладкая моя, боюсь, большинство из них – самолеты. – Внезапно лицо ее стало серьезным. – Анна, ты видела хоть раз небо над какой-нибудь глушью, расположенной вдали от лондонских огней и смога?

– Помнишь, как в Уэльсе Аттис брал нас на прогулки под луной, на которых мы ориентировались исключительно по звездам? – спросила Эффи.

– А вы все равно сбежали от меня и заблудились, – рассмеялся молодой человек.

Анна молчала, но Селена не отставала от девочки:

– Так ты видела или нет?

– Как-то раз мы ездили с классом в Сент-Олбанс, он находится за пределами Лондона, но то было днем… – нерешительно ответила девочка.

– Ты никогда не уезжала куда-нибудь на каникулы? Никогда не путешествовала? – Аттис обернулся и посмотрел на Анну.

Девочка пожала плечами и отвела взгляд в сторону.

– Я готова убить Вивьен, – прорычала Селена, отпивая вино из своего бокала.

Внезапно Аттис вскочил и прокричал:

– Я знаю!

– Что ты знаешь? – раздраженно рявкнула Селена.

Анна никогда не замечала особой теплоты между ними.

– А что насчет тех свечей? – спросил Аттис. – У тебя ведь еще остались те свечи?

– Ой… Ой, ну конечно! Свечи, выворачивающие мир наизнанку. – Селена в восхищении захлопала в ладоши, оставив бокал с вином парить в воздухе. Махнув Аттису рукой, она велела ему: – Пойди принеси их!

Аттис перепрыгивал с одной ноги на другую.

– А где они? – спросил он Селену.

– Не знаю, где-то там. Поищи сам. Может быть, в подвале, среди тех коробок, что я привезла из Нью-Йорка, рядом с такими штуковинами.

– Спасибо за помощь. – Аттис скорчил кислую мину и вернулся в дом.

– А это действительно необходимо? – спросила Эффи. – Это же просто звезды.

– Не обращай внимания на мою вечно полную энтузиазма дочь. – Селена выразительно посмотрела на Анну.

– А что вообще происходит? – Девочка явно была в замешательстве.

– Эти свечи – просто невероятные. Они пользуются в Нью-Йорке чрезвычайной популярностью, как ты понимаешь. – (Анна не понимала, потому что не имела ни малейшего представления, о каких свечах шла речь.) – Если их зажечь, то вместо того, чтобы излучать свет, они поглощают его. Я о них узнала, когда встречалась с Джеком Торресом. Как-то раз он устроил пикник на своем заднем дворе. Расстелил покрывало, зажег эти свечи – и… БАЦ! – Селена щелкнула пальцами. – Все огни Нью-Йорка погасли, и остались только он, я и полная темнота вокруг.