Кто боится смерти - Ннеди Окорафор

– Ты хорошенькая. Оно тебе пойдет, – сказала женщина и снова принялась болтать в свое устройство.

Луйю взяла кольцо, пробормотала «спасибо» на нуру, надела и принялась поворачивать его на солнце.

Через двадцать минут мы наконец пришли на базар к большому ларьку, принадлежащему этой женщине.

– Клади сюда, – сказала она.

Луйю так и сделала, и тогда женщина махнула рукой:

– Ну, ступай.

Вот и все, Луйю освободилась. Через пару минут ей велели отнести куда-то тюк пальмового волокна, потом – подмести ларек, скроить платье, убрать какашки. Мы с Мвитой старались отдыхать, когда могли, – прятались под столами и между ларьков и проявлялись на несколько минут, прежде чем снова стать незаметными.

Когда ей велели разлить горючее по канистрам, она упала в обморок от усталости и испарений. Мвита привел ее в чувство, хлопая по щекам. Хорошо было то, что эту работу она делала в одиночестве, в шатре, и мы с Мвитой могли ей помочь и передохнуть.

К этому времени солнце стояло уже в зените. Мы пробыли в Дурфе три часа. Когда Луйю закончила переливать горючее, ей представился шанс. Она со всех ног бросилась в переулок между двух больших домов. Поперек него висело белье, а из одного окна слышался плач младенца. Это были жилые дома.

– Слава Ани, – прошептала Луйю.

Мы с Мвитой снова стали видимыми.

– Ффух, я устал, – сказал он, опершись руками о колени.

Я терла виски и голову сбоку. Голова пылала от боли. Мы все обливались потом.

– Луйю, ты герой, – сказала я, обнимая ее.

– Ненавижу этот город, – проговорила она мне в плечо и заплакала.

– Да.

Я тоже его ненавидела. Видеть, как океке гоняют туда-сюда. Видеть, как с Луйю обращаются так же. Что-то было не так… со всеми и каждым. Океке явно не слишком тяготились работой. А нуру не проявляли к ним открытой жестокости. Я не видела, чтобы кто-то кого-то бил. Та женщина сказала, что Луйю хорошенькая, и купила ей кольцо. Это было странно и сбивало с толку.

– Оньесонву, слетай и поищи Место Бесед, – сказал Мвита.

– Как я вас найду?

– Ты умеешь воскрешать мертвых, – сказала Луйю. – Сообразишь.

– Давай, – сказал Мвита. – Быстрей.

– Когда ты вернешься, нас тут может уже не быть, – сказала Луйю.

Я скинула одежду. Луйю свернула ее и положила к стене. Мвита крепко обнял меня, а я поцеловала его в нос. Потом превратилась в грифа и улетела.

Дневные потоки теплого воздуха манили подняться выше, но я летела низко, держалась крыш и верхушек пальм. Будучи грифом, я чувствовала присутствие отца. Он действительно был в Дурфе. Я закрыла глаза и парила так некоторое время. Потом открыла и посмотрела туда, где, как я чувствовала, был он. Там было открытое пространство – Место Бесед. Мой взгляд был прикован к строению с его северной стороны. Я знала, что там будет синяя дверь.

Я кружила, запоминая дорогу. Птица всегда знает, где она находится. Я засмеялась – это прозвучало как клекот. С чего это я решила, что не смогу найти Мвиту и Луйю? На обратном пути мой глаз поймал золотой отблеск. Я свернула на восток, долетев до широкой улицы, по которой, судя по всему, шел парад. Я села на крышу и прислушалась к своему инстинкту стервятника.

Посмотрев вниз, я увидела не один золотой отблеск, а сотни круглых золотых бляшек, пришитых к желто-коричневым мундирам. У каждого солдата за спиной был мешок. Они были готовы ко всему. Люди приветствовали солдат криками. Куда они все маршировали, я не видела. «Мы опоздали, – подумала я, вспомнив предупреждение Солы. – Нельзя, чтобы армии выступили раньше, чем я сделаю то, что должна, – что бы это ни было».

Я полетела над головами солдат, довольно низко – они могли меня заметить. Надо было за ними проследить. Я видела их лица – молодые решительные мужские лица с золотистой кожей, такой непохожей на мамину темно-коричневую. Они строем шли внутрь огромной постройки из металла и кирпича. Я не прочла название над входом. Я увидела достаточно. Они пока не выступают. Скоро – может, через несколько часов, – но пока нет.

Я вернулась в переулок. Мвиты и Луйю не было. Я выругалась. Приняла свой облик. Когда я одевалась, со лба градом катил пот, а руки тряслись. Натянув кофту через голову, я встретила взгляд мужчины-нуру, стоявшего в конце переулка. Глаза у него были вытаращены: он только что имел возможность разглядеть мою грудь, а теперь видел лицо. Я надела покрывало, стала незаметной и пробежала мимо него. Оглянувшись, я увидела, что он все еще стоит, уставившись вглубь переулка. Пусть думает, что увидел призрак. Пусть сойдет с ума.

Несколько минут я безуспешно искала их. Я стояла в большой толпе, где среди нуру затесались несколько океке. Как я ненавидела этот город. Я выругалась себе под нос, и проходивший мимо мужчина-нуру встревоженно заозирался. «Как мне их искать?» – думала я в отчаянии. Паника мешала сосредоточиться. Я закрыла глаза и сделала то, чего не делала никогда. Я стала молиться Ани, Творцу, Папе, Бинте – всем, кто мог услышать. «Пожалуйста. Одна я не справлюсь. Одна я не могу. Найдите мне Луйю. Мне нужен Мвита. Бинта должна быть жива. Аро, ты слышишь меня? Мама, я хочу, чтобы мне снова было пять лет».

Я сама не понимала, что говорю, я просто молилась, если это можно назвать молитвой. Что бы это ни было, оно меня успокоило. В памяти всплыл первый урок Аро, посвященный Тайным сущностям. «Мастер на все руки, – сказала я вслух. – Он пускает в ход все подряд, лишь бы сделать что надо». Я перебрала три из четырех сущностей. Сущность Ммуо создает и движет дебри. Сущность Алуши говорит с духами. Сущность Ува создает и движет материальный мир, тела. Мне надо найти тела Мвиты и Луйю. «Я могу найти Мвиту», – поняла я. Во мне есть часть него. Его сперма. Вот связь. Я замерла и обратила взгляд внутрь себя. Сквозь кожу, жир, мышцы, в утробу. Там, в глубине, они и сидели, подрагивая.

– Где он? – спросила я.

Они сказали где.

– Эву! – крикнул кто-то. – Глядите!

Несколько человек ахнули. Все, кто был на базаре, вдруг уставились на меня и отпрянули в стороны. Я так сосредоточилась на том, что внутри, что стала видимой. Кто-то схватил меня за руку. Я ее выдернула, стала незаметной и начала проталкиваться сквозь плотную толпу. И снова я недоумевала, как это люди, казавшиеся такими довольными и мирными, превращаются в монстров, стоит только чуть нарушить стерильность их нурийского окружения. Там, где меня лихорадочно искали, воцарялся хаос. Весть обо мне быстро распространялась, тем более что в городе у всех были устройства связи.

Времени у нас оставалось все меньше.

Я бежала, глядя по сторонам не столько глазами, сколько чем-то еще, что было внутри. На краю обширного Места Бесед я заметила Луйю. Рядом была еще одна женщина-океке. Они присматривали за группой нурийских детей, чьи родители ушли молиться. Вид у Луйю был несчастный.